Космонавт - Феликс Кресс

— От «Белорусской» на двенадцатом троллейбусе, — ответила она с небольшой заминкой и продолжила разбирать стопку газет. — Или от «Сокола» шестым трамваем.

Я поблагодарил её, развернулся и пошёл к метро. По дороге поймал себя на том, что невольно улыбаюсь.

Ха! Наверное, прохожие подумают, что дурачок? В моем бы времени так и подумали. Кто же идёт по улице и просто так улыбается? А мне нравилось то, что я видел вокруг.

У станции метро «Краснопресненская» я задержался на мгновение, вглядываясь в такой незнакомый, но до боли знакомый город. Никаких стеклянных гробов-небоскрёбов — вместо них строгие, величественные сталинские высотки. Никаких кричащих билбордов — на фасадах административных зданий вывешены аккуратные агитационные плакаты: «Да здравствует мирный труд!», «Коммунизм — это молодость мира!»

Даже звуки были другими. Вместо автомобильного рева — размеренный перезвон трамваев. Вместо гудящих сирен — изредка свисток регулировщика на перекрёстке.

Спустился на «Краснопресненскую». Станция показалась мне удивительно пустой после современного метро — ни толп ожидающих, ни толп бегущих. Мрамор еще сверкает и не затерт. Приготовил медный пятак для прохода и встал в очередь к турникетам. Оказалось, что жетонов еще нет, нужно просто бросать в щелку монету. Рядом стояли разменные автоматы.

Пересадка на «Белорусской» прошла легко — станция ещё не перегружена пассажирами, как в будущем. Вышел на поверхность. Сравнительно быстро нашёл остановку. А вот и красно-жёлтый троллейбус с номером двенадцать. Возле дверей я увидел кондуктора — женщину в форменной фуражке. Подошёл к ней и на всякий случай решил уточнить:

— Здравствуйте. До Тушина доедем?

Она смерила меня быстрым профессиональным взглядом и ответила:

— Доедем. Проходите, молодой человек, не задерживайте. Четыре копейки с вас.

Заплатив кондуктору, я устроился у окна. Троллейбус тронулся с места с характерным гудением. За окном стали проплывать знакомые места, но такие, какими я их давно не видел. По мере движения я наблюдал: вместо будущих высоток — пустыри, на месте торговых центров — скверы с лавочками. Такая столица мне нравилась гораздо больше.

Через сорок минут вышел на остановке «Улица Свободы». Отыскал глазами указатель: «Аэроклуб ДОСААФ» — и пошёл в нужном направлении. Дорога пыльная, поэтому вскоре в носу начало свербеть и захотелось чихнуть. К счастью, впереди показалось скромное здание с флагом СССР на крыше. Я ускорил шаг и довольно быстро оказался внутри.

Аэроклуб встретил меня тишиной и прохладой. На стене я практически сразу отыскал доску объявлений, а на ней — тот самый список документов, ради которого я проделал весь этот путь:

1. Заявление

2. Паспорт

3. Аттестат

4. Характеристика

5. Медсправка формы 286

6. Фото 3×4 (3 шт.)

7. Автобиография

— Отлично, — выдохнул я.

Достал блокнот, карандаш и стал аккуратно записывать перечень документов. Пока писал, боковым зрением уловил, как ко мне подходит пожилой мужчина в военной форме и заглядывает через плечо.

— Никак в лётчики собрался, сынок? — спросил он с прищуром.

— Да, — кивнул я. — Хочу.

— Все хотят, но не у всех получается, — проговорил он и похлопал меня по плечу. — Удачи.

Я лишь пожал плечами, но военного запомнил. Наверное, инструктор ДОСААФ.

Закончив со списком, я вышел на улицу. Солнце уже постепенно клонилось к закату..

«Как же здесь… спокойно», — снова подумал я.

Нет бешеного ритма, нет цифровой зависимости. Хорошо, что хоть метро уже есть. И хорошо, что я попал в 1964 год, а не раньше…

Снова сел в троллейбус и доехал до станции. Спустившись в метро на «Белорусской», я купил вечернюю газету у бойкой продавщицы. «Правда» от 30 августа 1964 года. На первой полосе — статья о готовящемся запуске нового космического корабля «Восход». Интересно… Такая информация, обычно, засекречивается. Но, видимо, это некий политический ход, чтобы показать идеологическим врагам свое место. Ну и похоже об этом они итак уже выведали о предстоящем запуске. Мельком пробежав глазами текст, я свернул газету и зашагал к эскалатору.

На платформе непривычно пусто после вечерних толп 2025-го года. Прислонившись к колонне, я снова развернул газету. В углу заметил маленькое объявление: «ВДНХ, павильон „Космос“. Специальная экспозиция к предстоящему запуску. Уникальные экспонаты!»

«Надо сходить, » — подумал я и вошёл в прибывший вагон.

Вышел из метро снова на «Краснопресненской» и залюбовался — вечерний город выглядел особенно. Уличные фонари только начинали зажигаться, бросая тёплые круги света на асфальт. Напротив выхода стоял старый газетный киоск, где уже пожилой продавец в клетчатой рубахе аккуратно раскладывал свежий тираж «Вечерней Москвы». Рядом, устроившись прямо на тротуаре, на ящике, сапожник чинил ботинки, ловко орудуя молотком. Запах кожи и гуталина смешивался с ароматом жареных пирожков из соседней палатки — там женщина в белом фартуке торговала выпечкой.

Шагая от метро к своему двору, я мысленно выстраивал план на завтра. С утра — зарядка, как у космонавтов, но пока без фанатизма: 20 отжиманий, 30 приседаний, упражнения на пресс. Потом пробежка — минимум три километра. Ноги сами несли меня по знакомой дороге, а я продолжал обдумывать план на завтрашний день. После завтрака отправлюсь сразу за документами. Сначала в поликлинику за новой справкой, потом в школу за характеристикой… Надо успеть до вечера, откладывать ни к чему.

Я свернул на свою улицу, где жизнь кипела по-вечернему. Из открытых окон доносились голоса из радиоприемников, телевизоры сейчас далеко не у всех. В одном из дворов школьники играли в «выбивного» пустой консервной банкой, их звонкие крики: «Я в домике!» разносились по всей округе. У пятого подъезда заседала компания пенсионеров. Двое играли в шахматы на лавочке, причём обходясь вместо привычных мне часов — песочными, остальные оживлённо обсуждали последние новости.

Проходя мимо детской площадки, я обратил внимание на необычную деталь. На турнике висела самодельная табличка: «Соревнования на приз Юрия Гагарина. 1 сентября в 10:00». Кто-то из местных энтузиастов явно готовил спортивный праздник.

На скамейке рядом лежала забытая кем-то книжка — «Туманность Андромеды» Ефремова в уже несколько потрёпанном переплёте. Я машинально провёл пальцем по обложке, вспоминая, как в детстве зачитывался этим романом… в том, другом своём детстве.

Именно в этот момент раздались первые взволнованные возгласы:

— Спутник, спутник!

Повернув голову, я увидел, как из окна третьего этажа в нашем доме высунулась какая-то женщина. Память моего нового тела отказалась выдать мне её имя. Она махала руками и что-то кричала, показывая на небо.

— Ребята! Смотрите! Вон там, над водонапорной башней!

У детской площадки собралась небольшая