Сибирское образование - Николай Лилин

они выбирают и который в некотором смысле представляет их, по крайней мере, до тех пор, пока он ведет себя должным образом. Но если ситуация трудна и выходит за рамки его возможностей, Опекун может обратиться к старейшине и в присутствии свидетелей, выбранных из числа обычных преступников, изложить суть дела, не называя имен вовлеченных людей. Это делается для того, чтобы гарантировать беспристрастность суждения; если Опекун осмеливается назвать кого-либо или каким-либо образом дает понять, кто этот человек, старейшина может наказать его, сам отказаться от рассмотрения дела и передать его другому, обычно далекому от него человеку, с которым у него мало связей. Цель этого — обеспечить, чтобы процесс уголовного правосудия был максимально беспристрастным: он фокусируется исключительно на фактах дела.

Очевидно, что, когда что-то происходит, у Guardian есть сильный стимул разобраться в этом быстро и эффективно, чтобы не допустить чрезмерного усложнения дела и не привлекать власти.

Планк был старым грабителем, воспитанным по старинке. Открывая собрание, он произнес сибирское приветствие, как принято у нашего народа, которое состояло в благодарности Богу за то, что он дал возможность всем присутствовать.

Он говорил медленно, очень низким голосом, и мы слушали его. Время от времени кто-нибудь грустно вздыхал, чтобы подчеркнуть серьезность ситуации, с которой мы столкнулись.

Суть выступления Планка была проста — произошло что-то очень серьезное. Любой акт насилия над женщиной недопустим для сибирского преступного сообщества, но акт насилия над женщиной, исполненной Божественной воли, — это акт насилия над всей сибирской традицией.

«У вас есть одна неделя», — заключил он, глядя на нас, мальчиков. «Вы должны найти преступника — или преступников, если их было много — и убить их».

Эта задача была нашей обязанностью. Поскольку Ксюша не достигла совершеннолетия, правила нашего округа предписывали, что другие несовершеннолетние должны наводить справки и проводить окончательную казнь.

Они не просто предоставили бы нас самим себе — наоборот, они оказали бы нам большую помощь, — но мы одни должны предстать перед другими сообществами, чтобы показать, как работает наш закон.

Это сибирское правило: взрослые никогда не делают того, что касается несовершеннолетних — они могут помогать, советовать и поддерживать их, но действовать должны сами подростки. Даже в наших драках взрослые не участвуют, в то время как мальчики из других районов могут позвать взрослых в качестве подкрепления. В Сибири взрослый человек никогда не посмеет поднять руку на несовершеннолетнего, иначе он теряет свое преступное достоинство, и в то же время несовершеннолетний должен оставаться на своем месте и не беспокоить взрослых.

Короче говоря, чтобы продемонстрировать другим, что наш закон силен, мы, сибирские мальчики, должны показать, что можем постоять за себя.

«Прежде всего, вы будете ездить из района в район в поисках информации», — сказал нам Планк. «А это вам пригодится», — закончил он, вручая нам сверток с деньгами. Это было десять тысяч долларов, очень большая сумма.

Собрание закончилось, и с благословения нашей стаи мы могли теперь отправиться в город.

Но прежде чем я вышел из дома, дедушка Кузя поманил меня к себе, как он всегда делал, когда хотел что-то сказать мне «глаза в глаза», как мы говорим на нашем языке.

«Эй, Колыма, подойди сюда на минутку».

Я последовал за ним на крышу, в сарай, где он держал голубей. Я вошел вслед за ним. Он резко обернулся и посмотрел на меня, как бы оценивая:

«Поезжай в город и проверь, все ли в порядке. Позволь другим говорить; ты просто слушай. И будь осторожен, особенно с евреями и украинцами…» Он снял слой сена, которым был устлан пол, и указал на небольшой зазор между деревянными досками. «Поднимите незакрепленную доску и возьмите то, что найдете. Никогда не расставайтесь с ним, и если кто-то попадется среди вас, используйте его. Я зарядил его». Затем он вышел, оставив меня одного перед маленьким люком. Я поднял доску и нашел Наган, легендарный револьвер, любимый и используемый нашими старыми преступниками.

То, что сказал мне дедушка Кузя, имело точный смысл на уголовном языке: получить заряженный пистолет от представителя власти — все равно что получить разрешение на его применение в любой ситуации. Вы защищены; вам не нужно беспокоиться о последствиях. Во многих случаях, если ситуация становится критической, вам достаточно сказать: «У меня есть пистолет, заряженный…», и все разрешится в вашу пользу, потому что в этот момент действовать против вас было бы равносильно действию против человека, который зарядил ваш пистолет.

Возле дома дедушки Кузи нас ждали два взрослых водителя — два молодых преступника из нашего района, которым был дан приказ отвезти нас, куда мы захотим, но не вмешиваться, если только это не было вопросом жизни и смерти.

Прежде чем сесть в машины, мы немного поговорили, чтобы составить примерный стратегический план. Мы решили, что Гагарин, самый старший из нас, позаботится о деньгах, и что на нем также будет лежать ответственность за общение с людьми. Остальные из нас разделились бы на две группы: первая прикрывала бы Гагарину спину, а вторая, пока он говорил, ходила бы повсюду, суя нос в чужие дела, выискивая подсказки.

«Это первый раз, когда нам пришлось работать полицейскими», — сказал Гагарин.

Мы немного посмеялись над этим, а затем отправились на экскурсию по Бендерам. На самом деле смеяться было не над чем: это было похоже на спуск в ад.

В машине Мел сказал мне, что он немного обеспокоен, и вручил мне пистолет, сказав:

«Вот, я знаю, что ты, как обычно, пришел только с ножом. Но это серьезное дело; возьми его, даже если тебе не нравится идея. Сделай это для меня».

Я сказал ему, что у меня уже есть одно, и он расслабился, подмигнув мне:

«Значит, ты был у своего дяди, не так ли?»

Я чувствовал себя слишком важным, чтобы выдавать секрет пистолета, который был у меня при себе, поэтому я просто улыбнулся и тихо запел:

«Мать-Сибирь, спаси мою жизнь…»

Мы прибыли в Центр, в бар, которым управлял старый преступник Павел, Страж района. Павел не был сибиряком и жил не по нашим правилам, поэтому с ним нам приходилось быть дипломатичными, хотя и не чрезмерно: в конце концов, мы происходили из старейшего и самого важного района в криминальном мире, Лоу-Ривер, и мы заслуживали уважения самим фактом того, что мы сибиряки.

Павел был в баре с группой друзей, выходцев с юга России, которые не следовали никаким четким правилам, кроме правил бога Денег — людей, которые щеголяли своим богатством, носили модную одежду и множество