Вперед в прошлое 10 - Денис Ратманов

Другой бы этот мешок забрал и еще два потребовал. Все-таки милиционер и мент — разные виды людей.

После длительных уговоров участковый все-таки утащил мешок, и проговорил, выйдя из дома:

— Людей где собираем? Возле нашего магазина, да? Так поехали туда! Аннушка обзвонит соседей, соберет народ.

Он полез в кабину, уселся между нами и потер руки.

— Там у нас ларек с выпечкой. Вы пробовали когда-нибудь армянский ламаджун?

Переглянувшись, мы с отчимом качнули головами.

— А ачму? Тоже нет? О, я вам завидую! Пальчики оближешь! А пахлава какая, о-о-о! Не та, что на рынке — настоящая. Хрустящий акандж на коньяке, м-м-м! Кто с курорта мимо ехал и пробовал, всегда потом возвращался. Печем, как для себя!

Он так вкусно рассказывал, что у меня заурчал живот.

— Вот! Малчишка худой какой! Машину оставите возле магазина и — добро пожаловать!

Магазин — типовой советский — находился в середине поселка. Мы припарковались на просторной площадке возле него, перешли дорогу и спустились к ларьку, прилепившемуся к забору огромного ресторана, аляповатого и пафосного. Ни столиков, ни скамеек поблизости не наблюдалось.

В ларьке, повернувшись к нам спиной, что-то прямо там жарила высокая черноволосая женщина в поварском чепце. В лотках у витрины была выставлена выпечка: огромные лаваши, пирожки, похожие на слойки, хачапури, которые наверняка не они и имеют другое название, пахлава. Внизу была наклеена табличка: «Вино домашнее, коньяк, чача» — и телефон. Арсен постучал в стекло — повариха обернулась — и заговорил по-армянски, из его слов я понял только, что женщину зовут Лейла.

Она заулыбалась, наклонилась к окошку и обратилась к нам:

— Спасибо, дорогие, ну просто спасли! Что вы хотите?

Мы растерянно молчали.

— Они не пробовали ачму! — с некоторой гордостью сказал Арсен. — Ачма один, ламаджун один, акандж каждому и кофе. Или чай?

— Кофе! — радостно согласился отчим.

Спустя минуту у нас в руках был огромный слоеный пирог с сыром, структурой отдаленно напоминающий груб оленьи рожки — ачма и некое подобие пиццы на хрустящем лаваше вместо теста, надо полагать, ламаджун. Аканджем оказался близкий родственник нашего хвороста, но более рассыпчатый, с привкусом коньяка. Все это было еще горячим и таяло во рту, а кофе специально для нас Лейла варила в маленькой турке на горячем песке. Ощущение не портило даже то, что есть нам пришлось, стоя возле ларька.

Отчим ел жадно, причмокивая и облизывая пальцы, роняя на усы крошки и кусочки сыра. Мы рассчитывали на что угодно, кроме того, что нас будут до полусмерти закармливать армяне.

Уплетая за обе щеки и испытывая ярчайший гастрономический оргазм, я крутил очередной бизнес-план: открытие в городе точек вот такого армянского фастфуда. Главное — хозяева ларька люди хорошие, договориться с такими проще.

Одна проблема: я просто маленькая лошадка, которая не может разорваться.

Доесть все мы не смогли физически, и остатки еды Лейла нам упаковала с собой в бумажные пакетики.

Возле «КАМАЗа» уже собрался народ, и процесс пошел. В течение часа армяне раскупили всю муку, и ее опять не хватило. Еще час мы развозили мешки по дворам, а потом, в полвторого дня я позвонил на мукомольный завод, поставил замдиректора перед фактом, что нам нужно еще три тонны муки и, раз уж машина полупустая, а народ требует, тонна отрубей.

На подъезде к заводу знакомый мордатый гаишник нас остановил. А может, это уже другой, просто они все мордаты, кроме тех, у кого глисты, и кто недавно устроился на работу. Потирая руки и уверенный в том, что теперь мы с грузом, он вместе с отчимом пошел проверять кузов…

Представляю, как он распсихуется, когда увидит, что там ничего нет, но все присыпано мукой! Перед внутренним взором встала картинка: топочущий ногами и брызжущий слюной гаишник, избивающий отчима фуражкой. Как кот, бросившийся на мышь, которая юркнула в нору. Как стервятник, спикировавший на буйвола, который не издох, а прилег отдохнуть.

Из-за кузова гаишник вышел красный и злой, повел отчима к своей машине, и ненадолго они пропали там.

Теперь красным и злым возвращался отчим. Сплюнув, он полез в кабину и бросил:

— Вот же говна какая. Алкотестер у него неисправный! Надо ехать в ГАИ.

— Так это не наши проблемы, — возмутился я, отлично понимая, что, если нам хотят устроить проблемы, они у нас точно будут.

— Намекает, сука, чтобы заплатил. А хрен ему! — Отчим скрутил кукиш и ткнул им в сторону мента.

Я откинулся на спинку сиденья.

— Так он нас до ночи мариновать будет.

— Пусть. Мы уже заработали, — не сдавался отчим. — Кровососы! Хрена им!

Хочет взять гайцов измором? Если простоим до ночи, потеряем тысяч пятьсот. Если дадим взятку, поощрим коррупцию. Как играть по правилам при таких вводных? Когда все палки в колеса вставляют, и, если работать по-белому, башлять все равно придется, но в три раза больше⁈ В девяностые работать по-белому — все равно, что во время Второй Мировой еврею нашить себе звезду Давида и тем самым подписать смертный приговор.

Отчим пошел на принцип и объяснил почему готов пожертвовать полумиллионом: он ничего не нарушал и не обязан кормить этого жирдяя, харю вон какую наел. Люди, понимаешь, работают, а он паразитирует. Присосался, как коровий клещ, аж раздуло.

— Ненавижу ментов, — прорычал он. — Шоб они все повыздохли, толку больше будет.

— Арсен Тигранович тоже мент, — сказал я и вспомнил, как во время урагана инспектор по делам несовершеннолетних расчищал улицы от завалов. — Некоторые и правда бандитов ловят и пользу приносят.

Отчим посмотрел так, словно я был с гаишником заодно, и я понял, что спорить бесполезно.

Прошло полчаса. Василий вылез из салона, достал армянскую еду и стал ее смаковать на виду у гаишников, чтобы те слюной захлебнулись.

Никакой алкотестер Василию не привезли. Гаишники молча покинули пост, ничего нам не сказав.

— Нет, ну не мудак? — развел руками отчим. — И шо делать?

Мы посидели десять минут и решили ехать.

Из-за этой заминки в Воронов гай прибыли, когда начало смеркаться, в начале шестого. Распродали и развезли вторую партию муки в начале девятого, доехав аж до конца села, где на холме через двадцать с небольшим лет будет стоять армянская церковь из красного кирпича, похожая на рыцарский замок, а пока ее нет даже в проекте.

Разделив деньги на три части и спрятав их в разных местах: одну пачку в кузове, одну — в мопеде, третью, меньшую — рассовав по карманам, мы поехали домой. Вспомнив, что дома ждет