Космонавт. Том 4 - Феликс Кресс

температура и начался лёгкий озноб. Она немного посопротивлялась для вида, но, в конце концов, сдалась и удалилась в комнату. Ну а мы быстро убрали со стола и вымыли посуду.

Я снова попытался выведать у отца хоть что-то о «сюрпризе», но он лишь покачал головой, вытирая тарелку.

— Позже, Сергей. Всё в своё время, — услышал я то же, что и в машине.

Пожав плечами, я вышел из кухни. До вечера ещё было далеко, а дел никаких не было, поэтому я решил позвонить Кате. Она ответила почти сразу, но голос её звучал глухо.

— Серёжа? Ты уже в Москве? — спросила она после приветствия.

— Да, недавно приехал. Хотел предложить прогуляться, в кино, может, сходить.

Катя чихнула, затем ещё раз и ещё. Ага, понятно. Прогулка отменяется.

— Я простыла, — грустно проговорила она и тяжело вздохнула.

Мы договорились, что я приеду к ней в гости и привезу чего-нибудь вкусненького. Положив трубку, я стал одеваться. В этот момент из кухни выглянул отец.

— Куда собрался? — спросил он, вытирая руки.

— К Кате. Она тоже, как выяснилось, болеет.

— О! Я с тобой. Мне как раз нужно Жоре кое-какие документы завезти. Минуту, мать предупрежу, что мы уходим, и портфель с документами заберу.

Вернулся отец действительно быстро, с коричневым портфелем в руке. Не прошло и десяти минут, как мы снова колесили по Москве, на этот раз в направлении дома Кати.

По пути мы сделали несколько остановок. Сначала у магазина, где я купил небольшой тортик и фрукты, потом снова у цветочного, где приобрёл уже два небольших букета: для Кати и её матери.

Отец, наблюдая за моими приготовлениями, посмеивался. А когда я уселся в машину, закинув покупки на заднее сидение, показал мне большой палец. Мол, правильно, сынок, одобряем-с. Цокнув языком и закатив глаза, я сказал:

— Поехали уже.

Вскоре мы стояли перед дверью квартиры Кати. Я переложил цветы в одну руку, отец держал торт и фрукты. Мысленно приготовившись к встрече, я нажал на кнопку звонка.

Дверь открыла мама Кати, Нина Павловна. Увидев нас, она сразу же заулыбалась и принялась приглашать нас в дом. Катя, закутанная в тёплый домашний халат, с носовым платком в руке, выглядывала из гостиной. Увидев меня, она радостно улыбнулась, но тут же чихнула несколько раз подряд.

— Прости, я не в форме, — хрипловато проговорила она, обнимая меня в ответ. Мы прошли в гостиную, а через несколько минут на столе уже стояли чайник с чаем, пять чашечек на блюдцах и торт, который мы принесли.

Минут через двадцать отцы наши поднялись из-за стола и, сказав, что им необходимо обсудить важные рабочие вопросы, удалились на кухню, плотно прикрыв за собой дверь.

Оставшись в гостиной с Катей и Ниной Павловной, мы перешли к беседе на отстранённые темы. Разговор был лёгким, ни к чему не обязывающим, но я видел, что Кате тяжело даётся даже эта неспешная беседа. Она стойко пыталась поддерживать беседу, кивала, улыбалась, но её неумолимо клонило в сон.

Вскоре вернулись и наши отцы. На лицах обоих читалась лёгкая озабоченность, но при виде нас они тут же сменили выражение на более безмятежное.

Долго в гостях мы не стали задерживаться. Я рассудил, что лучшим лекарством для больной девушки будет тишина и отдых. А встретиться с ней мы ещё успеем, ведь отпуск мой только начался.

Поблагодарив за гостеприимство и пожелав Кате скорейшего выздоровления, мы с отцом отправились домой. На обратном пути отец был задумчив и молчалив. Да и мне беседовать особо не хотелось. Поэтому я решил немного вздремнуть, устроившись поудобнее.

Сон сработал, как телепорт: вот я сел в машину, а вот уже пора выходить. Дома было тихо, мать уже спала. Я прошёл в свою комнату, достал с полки первую попавшуюся книгу и плюхнулся на кровать. Чтение всегда помогало мне упорядочить мысли, отвлечься от суеты. Но долго насладиться чтением у меня не вышло. Усталость от дороги, вкусная еда, отсутствие жёсткой дисциплины сыграли свою роль, и вскоре книга выпала у меня из рук, а я сам, незаметно для себя, погрузился в глубокий, безмятежный сон.

Утром я проснулся привычно рано. Я проделал свой привычный утренний ритуал: короткая, но интенсивная зарядка, пробежка, контрастный душ. Чувствуя себя бодрым и готовым к новому дню, я вышел на кухню завтракать.

Мать хлопотала у плиты, помешивая в кастрюле овсяную кашу. Она выглядела заметно бодрее, чем вчера. За столом, попивая крепкий кофе и углубившись в свежий номер газеты, сидел отец. Услышав мои шаги, он посмотрел на меня поверх газеты.

— Доброе утро, — поздоровался я.

Отец кивнул, сделал последний глоток кофе и, отложив газету, спросил деловым тоном:

— Ну что, какие планы на день?

Я развёл руками, затем сел за стол и принялся основательно намазывать сливочное масло на хлеб.

— Да в общем-то, никаких, — сказал я, откусывая кусок. — Думал, с Катей сходим куда-нибудь. Но ты вчера видел её состояние. Так что прогулка отменяется.

Отец слушал меня, а на его лице играла едва уловимая, загадочная улыбка. Он снял очки, аккуратно сложил их и положил в футляр.

— Отлично, — сказал он, вставая из-за стола. — Тогда заканчивай завтрак побыстрее. Нам пора выезжать.

— Выезжать? Куда это? — неподдельно удивился я, пережёвывая бутерброд и делая глоток чая.

Отец, в свою очередь, сделал вид, что крайне удивлён моим вопросом. Он даже вскинул брови с самой искренней непосредственностью.

— Как куда? — воскликнул он, всплеснув руками. — Сюрприз показывать! Или ты, — он сделал паузу, лукаво улыбнувшись, — передумал?

Глава 3

Передумал? Как бы не так! Наконец-то эта затянувшаяся интрига подходит к концу. Я быстро управился с завтраком, встал из-за стола, поблагодарил мать и направился в свою комнату, чтобы одеться. Собравшись, я вышел в коридор и заглянул в комнату родителей.

— Готов, — коротко сообщил я отцу, который в этот момент аккуратно складывал в портфель какие-то документы из распахнутой на столе папки.

Отец кивнул, щёлкнул замками портфеля и поднялся.

— Тогда поехали.

Мы спустились во двор и пошли к машине. По пути нам встретился дядя Боря с авоськой, из которой торчала длинная буханка хлеба.

— О, Василий Игнатьич! Привет! И Серёжа с тобой! — обрадовался он останавливаясь. — С приездом тебя, курсант! — Он пожал нам руки по очереди, затем одобрительно посвистел, окидывая взглядом машину. — А ласточка-то у тебя что надо, Вася! Я уж несколько дней гадал, чья такая красавица у нашего подъезда припаркована. Поздравляю!

— Спасибо, Боря, — поблагодарил отец.

— Ну, бывайте, меня там ждут, — многозначительно поиграл бровями дядя Боря. —