Фактор роста - Евгений Викторович Сурмин

Левая сторона тоже самое, но на лево. Пыль по ту сторону тракта нисколько не хуже.

Но есть в них этакая батраческая хитрожопость. Мы то не дурея тебя. Вот прилетят самолёты, начнут палить, вот тогда я и рассредоточусь и стрелять стану. А сейчас оно мне надо дурную работу работать? Не летит же никто, не стреляет.

Вот и выходит главная задача Ивана не в том, чтобы научить новобранцев стрельбе и копанию окопов. Главная задача научить их подчиняться приказам. Без споров, вопросов и раздумий.

Всё-таки не зря сам Георгий Константинович Командира уважает. Или вы думаете Иван сам до всего дошёл? Ах, если бы. У Ивана тут инструкции почти на все случаи жизни. Называются немецким словом «шпаргалка». Не знай уж откуда Командир все эти словечки берёт. Но в шпаргалке есть и про новобранцев. Про то что прививать дисциплину только страхом нельзя, хоть иногда и будет очень хотеться. Взять палку и как следует всех отдубасить. Причём командиров будет хотеться отдубасить ещё чаще. Как в воду глядел! Но нельзя. Страх убивает инициативу.

Если для наступающей армии это приемлемо. Вон солдаты немецкого короля Фридриха на уши всю Европу поставили, воюя из-под палки прусских капралов. То вот, для оборонительных боёв, отсутствие инициативы губительно. По идеи не дорос ещё старший сержант Иван Жуков, чтоб знать такие вещи. Но Командир ему доверяет, сказал, смотри сам, анализируй. Имей в виду, немец начнёт первым, мы ведь не страна агрессор. И границу он будет прорывать механизированными соединениями уровня группа армий. Вот и прикинь пока будешь во Львове на примере «своего» корпуса насколько успешно округ сможет противостоять такому врагу. Готовь бойцов в меру своих скоромных возможностей. И помалкивай, конечно, больше.

Иногда у Ивана складывается впечатление, что комполка майор Павлычев специально хочет его загонять. Мало ему роты. Мало пулемётчиков и снайперов натаскивай. Минёров ему подготовь, а ведь с этим вообще торопится нельзя. Мало⁈ Теперь ещё проведи ему учения по отражению воздушного налёта на батальонную колонну в движение. Комсомольскую работу считай завалил. Планировал по городу погулять, то же забудь. Письмо Мэй и то написать некогда!

Ох, чует у Ивана сердце, майор Павлычев не иначе смерти его хочет. Или так загрузить работой чтобы света белого вокруг не видел. Ну-ну! Забывает Михаил Петрович про один нюанс. А может и вовсе не знает. Наряду с другими хитрыми науками изучал Иван и такую дисциплину как: «методы сбора и анализа информации». А что вы хотели, бригада то прежде всего разведывательная, а потом уже диверсионная.

А главное в этом деле — задавать правильные вопросы и запоминать ответы. И совсем не обязательно Ивану сломя голову по расположению корпуса бегать, те, кому можно правильный вопрос задать, сами к нему приходят. Так что Иван о том, как обстоят дела в корпусе информирован не хуже, а может быть и получше, отцов-командиров.

Что можно сказать. И корпус в целом и его 32-й мотострелковый полк в частности стремительно прогрессируют. Мощным потоком вливаются в корпус люди, техника, обмундирование и припасы. Без передышки проводились занятия и учения. Следующей весной это будет уже полностью сформированное и даже неплохо обученное боевое соединение. Ну, неплохо, по меркам обычных частей Красной Армии, конечно.

А вот если война начнётся этим летом… этим летом будет катастрофический швах. Разумеется, отпор врагам дадим, костяк из командиров, бойцов и техники уже сколочен. Но вот доучиваться под огнём, это будет стоить корпусу большой крови.

Поэтому нельзя одним только страхом. Нужно чтобы боец нутром понял необходимость подчинения и в то же время нельзя убить в нём способность к инициативе, к принятию в нужный момент ответственности на себя.

С ротой у Ивана вроде бы выходит нормально. Не зря он столько времени на них тратит. Даже ночует в казарме, хотя Михаил Петрович и предлагал ему в качестве исключения поселиться на съемной квартире.

— Хочешь быть для бойцов своим, живи их жизнью, покажи им что их проблемы это и твои проблемы, — напутствовал Жука Макей.

Вот и старается Иван быть им не просто командиром, а старшим братом. Строгим, но справедливым. И вроде бы, даже неплохо получается, если судить по результатам. Вот и сейчас результат, можно сказать, на лицо. Кроме того, что бойцы «его» роты научились, как и обещал Иван, метко стрелять и хорошо окапываться, подтянули физическую подготовку и выносливость, изменилась и их внутренняя суть. Теперь это были настоящие бойцы — воины. Конечно, до Ивана им, как Ивану до Барса, но всё познаётся в сравнении. Его рота на две головы превосходила любую другую в 4-м МК, а скорее всего и во всём Киевском округе.

Но и Иван уже не воспринимал своё назначение, как временную командировку. Парни стали для него боевыми товарищами, младшими братьями если хотите. Не удивительно что такое положение вещей привело к забавному побочному эффекту. Как бы смешно и нелепо это не звучало у Ивана возникли проблемы с женским полом. Но не в том смысле, в котором вы подумали. А наоборот. Женщины взяли его в осаду.

А получилось всё именно от того, что страх убивает инициативу. Чтобы бойцы тебя уважали, работать с ними нужно круглосуточно без выходных и праздников. Вот и работал Иван, как говорится, не за страх, а за совесть. Рассказывал и о себе, и о службе, то, что можно, разумеется.

Рассказал и о Мэй. Трудно не рассказать о том, о ком постоянно думаешь. Конечно, коллектив выразил обоснованные сомнения, не заливает ли товарищ Жук, не старается ли приукрасить. Пришлось предъявить доказательства — фотографию. И это, казалось бы, малозначительное событие повлекло за собой совершенно невероятные последствия.

Как потом выяснил Иван, «благодарить» за это следовало красноармейца Цолаварда Торосяна. Простоватый армянский парень, которого очень быстро все стали звать просто Цола, без задней мысли, зато с присущей востоку экспрессией и небольшим преувеличением, рассказал об отношениях Жука и Мэй работницам полковой столовой. Само по себе и в этом ничего страшного не было. Но, на беду Ивана, одной из слушательниц Цолы оказалась разбитная девица из Закарпатья Магда Бадони. На половину цыганка, на четверть украинка и на оставшуюся четверть дочь ещё десятка европейских народов, девушка имели миленькое личико, выразительные карие глаза, аппетитную фигурку да в придачу к этому лёгкий нрав и острый язычок. Неудивительно, что, пользуясь повышенным вниманием со стороны бойцов и командиров, Магда считала себя совершенно неотразимой. А Ивана она помнила, зазнайка инструктор был одним из немногих, кто не обращал на