Боксер-7: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

— Видимо, дело не в количестве пищи, — пришлось мне сделать неутешительный вывод.

— Мда… — задумчиво протянул Вася. — У меня, кстати, живот тоже не успокаивается. И что теперь будем делать?

— А что тут сделаешь? — задал я риторический вопрос. — Судя по всему, без врачей не обойтись. Надо идти в медпункт.

— Ох, медпункт, — Василий покачал головой и снова задумался. — Ты хоть представляешь, чем это все может обернуться?

— Еще как представляю, — усмехнулся я. — Снимут с соревнований — и всех делов.

— Вот то-то и оно, — грустно произнес Вася. — А с другой стороны, и без врачей никак не обойдешься. И что нам теперь делать?

— Есть одна идея, — откликнулся я. — Мы же здесь только первый день находимся? Да какое там день — вообще всего несколько часов?

— Ну и что? — флегматично отозвался Вася.

— А то, — объяснил я, — что нас ещё никто не успел запомнить в лицо!

— Ты предлагаешь утром сбежать в поликлинику, что ли? — нервно хохотнул Василий. — Думаешь, нас никто не хватится?

— Да нет же, — нетерпеливо отмахнулся я. — Я предлагаю немного схитрить. Ты английский язык знаешь?

— Ну знаю, — отозвался Василий. — Только язык-то здесь при чем?

— Ну смотри, — принялся объяснять я. — Если мы сейчас направимся в наш медкабинет, они тут же сообщат тренерам, мы ещё даже не успеем в номер вернуться. Сечешь?

— Секу, — вяло откликнулся Вася. — И к чему ты это все?

— А теперь подумай, — продолжил я, — если мы, к примеру, направимся в корпус англоговорящих и пойдем в тамошний медкабинет, кому они будут сообщать?

— То есть ты предлагаешь притвориться англичанами? — наконец-то догадался Василий. — И тогда они сообщат не нашему тренеру, а английскому, а наш будет даже не в курсе, что что-то не так?

— Вот именно! — просиял я. — Придумаем себе какие-нибудь имена вроде Джека и Джона. Сначала-то все равно нас будут осматривать и лечить, а потом, когда дело до бумажек дойдет — пусть себе ищут таких в английской сборной. Ну что, как тебе идея?

— Отлично! — Василий с чувством показал мне большой палец. — Можно сказать, мы будем шпионами в тылу врага!

— Ну, не совсем уж шпионами, но что-то в этом есть, — ответил я. — Давай, поднимайся и пойдем в гости к англичанам!

Аккуратно, чтобы не быть замеченными, мы покинули наш корпус и направились к иностранцам.

— Самое главное, — рассуждал по дороге мой сосед, — невзначай не матюкнуться по-русски. А то живот нет-нет да так придавит, что ничего другого даже на ум не приходит.

— Ну ты уж постарайся, — приободрил я его. — Мы, конечно, ничего противозаконного и криминального не делаем — так, небольшая авантюра. Но всё-таки согласись, что вылететь с Олимпиады было бы обидно.

— Это очень мягко выражаясь, — проворчал Василий. — Я ведь несколько лет впахивал как проклятый, чтобы меня сюда направили. А теперь из-за какого-то живота…

— Вот-вот, — поддержал его я. — Об этом и речь. У меня, знаешь, тоже всю жизнь была цель сюда попасть.

Тем временем мы уже зашли в «английский» корпус и, интуитивно вычислив местонахождение медкабинета (вот где пригодились объявления нашего тренера!), стали подниматься на нужный этаж. Мы, как могли, старались держаться спокойно и свободно, чтобы не выделяться на фоне шумных иностранцев.

— Здравствуйте, — произнес я по-английски, постучав в дверь и услышав изнутри «Come in!».

— Что беспокоит? — с улыбкой спросила приветливая женщина в белом халате.

— Да вот, понимаете, у нас с товарищем что-то с животами… — начал я.

Объяснив свою проблему, мы дали себя осмотреть. Врач озадаченно покачала головой.

— Вы ели сегодня что-нибудь помимо того, что предлагалось в Олимпийской столовой? — спросила она. — Или, может быть, пили?

— Нет, ни в коем случае, — ответили мы почти хором. — Ужинали вместе со всеми, что было в меню. И пили только местный чай.

Доктор, кажется, была озадачена ещё сильнее. Нам она, конечно, никаких подозрений не высказывала, но по выражению ее лица было понятно, что ситуация нестандартная и неожиданная. Что-то здесь явно было не так.

— Ладно, — наконец проговорила она, записывая наши жалобы. — Я сейчас дам вам две таблетки. Одну нужно будет выпить прямо сейчас — воду, чтобы запить, я вам дам — а вторую выпьете уже у себя в номере, перед тем, как лечь спать. Это препарат, который нормализует работу желудочно-кишечного тракта. В принципе, вам должно стать легче уже после первой таблетки, вторая будет для закрепления результата. Если вдруг симптомы не исчезнут, то утром — снова ко мне. Вам все понятно?

Мы послушно закивали головами.

— Да, и вот ещё что, — добавила доктор, протягивая нам таблетки и показывая на стаканы с водой на столе. — Обо всех таких обращениях я обязана сообщать тренеру вашей сборной. Вы же англичане, я правильно поняла?

«Ещё какие», — подумал я про себя, но вслух, конечно, сказал:

— Ага.

— Вот и прекрасно, — подытожила добрая женщина в медицинском халате. — Надеюсь, что к утру у вас все нормализуется.

— А уж мы-то как надеемся, — пробурчал Василий, когда мы отошли на достаточное расстояние от англоязычного корпуса.

— Ну, мне, кажется, уже немного полегчало, — осторожно заметил я. — Если так пойдет и дальше, то через часок все уже будет нормально.

— Хорошо бы, — отозвался Василий. — А то выступать с таким животом — прямо скажем, нереально.

— Странно это все, — проговорил я. — Тебе не кажется?

— А что такого странного? — переспросил Вася. — У тебя никогда в жизни отравления не было, что ли? Или ещё какой-нибудь беды с животом? Нет, мы, конечно, не бабки старые, у которых все разваливается, но всё-таки тоже разные случаи в жизни бывают.

— Да было, конечно, и не один раз, — согласился я. — Только это было не на соревнованиях и уж тем более не на Олимпиаде. Здесь-то представляешь какой контроль должен быть? Международные гости, Брежнев, куча чиновников — и вдруг некачественная еда? Да такого просто быть не может, сам подумай!

— Ну, знаешь, и