Андрей Бондаренко - Славянское реалити-шоу

– Ты думаешь, что выход из подземелья уже где-то рядом? – зашептала ему на ухо Сашенция.

– Думаю, родная! – так же тихо ответил жене Егор. – Думаю, артисточка ты моя…

Они вышли в путь в шесть часов утра, выстроившись в длинную цепочку. Егор с карманным фонариком в руках шёл первым, освещая каменный пол, на котором были видны чёткие кровавые пятна. Примерно через четыре с половиной километра впереди замаячило крохотное светлое пятнышко, по разгорячённым лицам путников весело пробежался свежий ветерок.

– Давай, командир, я один пройдусь дальше! – отважно предложил Генка, шедший за ним следом. – Осмотрюсь, как и что – на предмет безопасности…. Зачем же всем рисковать? Вдруг, там коварная засада?

– Сходи! – разрешил Егор. – Только будь максимально осторожен, без излишней бравады…

Генка, шагая практически бесшумно, ушёл на разведку, за спиной послышалось едва слышное пыхтение, кто-то невидимый откровенно мялся, не решаясь задать мучающий его вопрос.

– Сань, это ты? – спросил Егор.

– Ага, это мы с Платошей…

– Ну, и чего пыхтишь? Спросить хочешь о чём-то? Так спрашивай, не стесняйся.

– А вот ты вчера меня назвал – артисткой…. С чего бы это вдруг?

– Так просто, без всякой задней мысли. Ты же у меня всё время посещала разные театральные студии, вот и назвал…. А что?

– Да нет, ничего. Даже приятно…

Через двадцать пять минут вернулся довольный, радостно улыбающийся Генка, доложил, возбуждённо размахивая руками:

– Всё точно так, командир, как рассказывал наш покойный шеро-бароно: каменные ступени, прямоугольный лаз, старый заброшенный карьер…. Вокруг – ни души! Солнышко светить, небо голубое, лёгкий морозец. На лужах даже образовался тоненький ледок…. Будем выбираться наверх? А дальше что будем делать? Пробираться к Питеру и разбредаться кто куда, в разные стороны?

Егор уселся на ближайшую каменную глыбу и погрузился в раздумья. Действительно, однозначных ответов на вопросы, связанные с их ближайшим будущим, у него не было… Единственное, что было ясно непреложно, так это то, что их будут искать – тщательно и везде. Причём было абсолютно неважно, интересы какой конкретно спецслужбы представлял подлый и коварный Андрей Андреевич Петров. Да и правдивость Санькиного рассказа не имела особого значения. Он просто знал на уровне подсознания, хорошо натренированного за годы службы в ГРУ, что неизвестные «экспериментаторы» никогда не оставят их в покое: все взрослые особи при следующей встрече будут безжалостно убиты, а все дети направлены в секретные лаборатории…. Только вот, как это знание объяснить другим?

Постепенно к каменной глыбе подошли все остальные славяне с детьми на руках, окружили плотным молчаливым кольцом, замерли, словно ожидая очередной чёткой командирской команды.

– Егор Петрович! – прервала затянувшееся молчание Вера Попова. – Ты уж не мучай так себя. Попробуй объяснить. Мы же не полные идиоты, может, и поймём…

Он и объяснил: минут десять говорил – доходчиво, подробно, убедительно…

– Всё понятно, командир! – подытожил Сеня Браун. – Прятаться нам надо: ото всех и ото вся…. Иначе – полный кердык, как вы, русские, любите выражаться. Это, как раз, полностью понятно…. Но что мы – прямо сейчас – будем делать? Ты командуй, мы верим тебе!

– Верим, командуй…, – раздалось сразу несколько голосов.

– Тогда слушайте приказ. Выдвигаемся, соблюдая полную конспирацию и максимальную осторожность, к деревне Назия. Находим там цыганский посёлок, о котором говорил шеро-бароно Платон, встречаемся с цыганом Петрей, просим совета…. Теперь конкретно. Я и Федонин следуем на разведку к ближайшей железнодорожной станции. Сеня дежурит на поверхности, внимательно наблюдая за округой на предмет подозрительных странностей и опасностей. Если вокруг всё спокойно, то женщинам и детям также разрешается гулять на свежем воздухе. Естественно, только в пределах заброшенного карьера. И строго по очереди, готовясь по первому Сениному свистку срочно эвакуироваться обратно под землю…. Всё понятно? Тогда мы с Генкой пошли…

Естественно, пришлось прибегнуть к банальному воровству, вынув оконное стекло в помещении железнодорожной станции Бабаево.

Как бы там ни было, но уже к вечеру в их распоряжении было подробное расписания движения всех пассажирских и грузовых поездов, передвигающихся по данной железнодорожной ветке.

– Командир, ты уже пятнадцать минут пялишься в эту бумагу! – Федонин тихонько потряс его за плечо. – Ты хоть скажи, чего высматриваешь-то? Может, помогу…

Егор оторвал взгляд от расписания, довольно улыбнулся:

– Не надо помощи, Гена! Всё уже понятно…. Смотри, вот идеальнейший вариант: грузовой состав второй категории – В 2/132, он проходит через станцию Бабаево в одиннадцать тридцать вечера, в полной темноте. Состав следует из Череповца. Это значит, что вагоны, во-первых, загружены цельнокатаными трубами и чушками чёрного проката. О чём говорит данное обстоятельство? А о том, что в вагонах наличествует достаточно свободного места, где все мы и разместимся – с элементарным комфортом.…Во-вторых, этот состав – на сто десять процентов – следует в Санкт-Петербург: в морской порт, где весь чёрный металл будет старательно загружен на океанские сухогрузы, которые, в свою очередь, отправятся на близкие и далёкие зарубежные рынки сбыта….

Следовательно, В 2/132 – в обязательном порядке – проследует через станцию Назия. Вот из этих нехитрых постулатов мы с вами и будем исходить…. Я минут на десять-пятнадцать тормозну локомотив, но так, чтобы всё выглядело как обычное бытовое хулиганство. Причём, тормозну его на повороте, чтобы часть вагонов не просматривалась из кабины машиниста. Вы в это время и заберётесь в два последних…. Кроме тебя, ясен пень. Ты вагоны снаружи приведёшь в порядок, замки проволокой закрепишь, подчистишь всё…. Далее, ведь гранатомет того неизвестного диверсанта мы взяли с собой? Мины к нему? Вот, и отлично! Состав трогается дальше, я забираюсь на крышу в начале состава, а ты – в самом конце. Прихвати гранатомет и пару мин к нему…. Вот, примерно, такой план…

Прогрохотал по стыкам рельсов вологодский тяжеловес, составленный из различных пузатых цистерн, разноцветных контейнеров и грязно-коричневых вагонов. В ночной чуткой дали постепенно затихли все железно-лязгающие звуки, печально пропел прощальный гудок тепловоза….

«Ну, что же! Бывало и хуже…», – подумал Егор. – «Тогда, в 2008-ом, на ливийско-алжирской границе, вообще шансов не было, но выкарабкались же…. Ерунда! Сделаем – на раз!».

Он выволок на железнодорожные пути две сухие еловые верхушки, спрыгнул вниз, прихватил белое, продублённое всеми местными ветрами сосновое корневище, добавил его в общую кучу. Отдышавшись, торопливо спустился по крутому откосу, надрал с ближайших берёз две большие кипы бересты, вернулся обратно, запихал бересту в самый центр будущего костра, чиркнул газовой зажигалкой.

Вспыхнул крошечный, светло-жёлтый язычок огня, который через какие-то пятнадцать-двадцать секунд предсказуемо размножился, превращаясь в единое жаркое пламя…. Ещё минута-другая, и на железнодорожных путях горел яркий костёр, отбрасывающий далеко вокруг себя бестолково пляшущие уродливые тени…

«Говорят, что лучший способ остановить грузовой состав – это выйти на рельсы, заполошно размахивая красной тряпкой», – сообщил опытный внутренний голос. – «Полная и откровенная фигня! Любой матёрый диверсант – не важно, из какой страны – прекрасно знает: нет ничего страннее для машиниста поезда, чем пламя – неожиданно возникшее из-за крутого поворота – прямо по курсу…».

Всё прошло как нельзя лучше: машинист грузового состава, завидев впереди ярко горящий высокий костёр, резко ударил по тормозам. Раздался скрипучий, донельзя противный звук, разбуженные вагоны и контейнеры принялись недовольно и испуганно раскачиваться из стороны в сторону…

– Туристы костёр разожгли – прямо на железнодорожных путях! – хрипло докладывал по рации злой и сонный голос. – Малолетки несчастные! Мать их всех! Не, всё нормально: помощник уже разбросал костёр, через две-три минуты проследуем по маршруту. Думаю, даже из расписания не выбьемся…

Поезд резко дёрнулся и, медленно набирая ход, тронулся дальше, но уже с новыми пассажирами на «борту» и на вагонных крышах…

Вскоре к Егору, ловко перепрыгивая с одного вагона на другой, добрался Федонин с гранатомётом в руках.

– Зачем, командир, тебе этот «тубус»? – присев рядом, поинтересовался Генка.

– До Назии нам тащиться ещё часов пять-шесть, – Егор закурил папиросу, вторую протянул Федонину (стащил пачку «Беломорканала» вместе с расписанием из станционного помещения). – А вдруг, поезд там не остановиться и даже не притормозит? Что тогда прикажешь делать? Только одно и остаётся: пальнут из гранатомёта прямо с крыши вагона – вперёд по ходу движения, максимально далеко…. Машинист обязательно, в гости не ходи, применит экстренное торможение!