Ревизор: возвращение в СССР 33 - Серж Винтеркей

у хозяина в этой комнате ещё одного сейфа. Интересно, может ли так быть, что он хочет мне свой сейф продать, а себе что-то получше приобрести?

— А можно посмотреть, как он открывается? — попросил я. — И сколько места внутри?

— Конечно.

Алексей Иванович ловко начал крутить эти круги. После щелчка дверца сама отворилась.

Присмотрелся к стыкам дверцы и корпуса сейфа. Они были идеально подогнаны. Вроде, и неплохой вариант…

Внутри сейф оказался разделен пополам, но не по горизонтали, а по вертикали. Справа была пустая ниша, а слева друг над другом располагались четыре вместительных выдвижных ящика.

— Первый раз такую планировку вижу, — удивился я. — Так-то может и влезть двустволка.

— Не влезет, обрез сделаешь, — рассмеялся Алексей Иванович.

Появилась идея. Вспомнил, как вчера в руках ружье вертел, изучал, и в том числе и на пол прикладом ставил. Так, до какой высоты бедра ствол достал тогда? Прикинул, примерился к нише, и успокоился. Точно хватит места. И не для одного ружья так точно…

Протянул руку к выдвижным ящичкам.

— Можно посмотреть?

— Конечно.

Ящики тоже оказались пусты. Получается, сейф у него, всё-таки, на продажу был припасен?

— А как он, огнестойкий? — спросил старичка.

— Начало двадцатого века, сейф явно банковский, так что точно должен быть огнеупорный, к тому времени это уже стало нормой, — улыбнулся хозяин. — Да ты сам посмотри, какая толщина у дверцы и стенок.

Толщина меня вполне устроила. Вряд ли при такой толщине внутри просто полость, какая-то там прокладка противопожарная, типа каменной ваты. Отлично, значит, там можно важные документы тоже хранить.

— Ну, что? Хороший аппарат, — посмотрел я на хозяина. — И сколько вы за него хотите?

Тот жестом показал на Некредина. Мол, с ним договаривайтесь. Интересные у них отношения. Может, Алексей Иванович сам не антиквар, просто подручный у Ильи Павловича? Хранит у себя то, что у того не влезает? Но почему тогда тот сразу про этот сейф не вспомнил? Стоял он тут уже несколько лет, и он забыл про него попросту? Ладно, не буду в их делах влезать…

— Хотим мы много, но отдадим за пятьсот пятьдесят, — улыбнулся он, — раз уж ты сразу мне ещё крупный заказ оставляешь.

— По рукам, — рассмеялся я. Как же он виртуозно одним предложением и цену объявил, и скидку сделал, заказ мой подтвердил и сразу предупредил, что ларь будет недешёвый. — И как нам сейф перевезти?

— Есть у меня знакомые, которые на пианино и такого рода грузах специализируются. Телефон твой у меня есть. Договорюсь с ними и перезвоню.

— Отлично! — обрадовался я, что мне не надо самому этим заниматься и продиктовал ему свой адрес. — Только, сегодня я поздно дома буду, — вспомнил я про собрание на заводе «Полёт». — Может, на завтра?

— Как скажешь, — пожал он плечами.

— Тогда я позвоню вам сегодня вечером, узнаю, когда мне доставку ждать.

Мы попрощались, и я поехал дальше по делам.

* * *

Московский городской комитет КПСС.

— Виктор Васильевич, отчёт межведомственной комиссии по программе школьного питания, — положил помощник Изюмов перед градоначальником толстую папку. — Это за которую Захаров ратовал…

— И что тут, Юрий Петрович? Посмотрел уже?

— В целом, все сходятся во мнении, что централизованное снабжение готовым питанием дошкольных и учебных заведений выгодно городу с финансовой точки зрения. Легче будет осуществлять контроль целевого расхода средств и качества продуктов и готовых блюд. А также станет намного меньше скандалов по образцу того, что был недавно после публикации в «Труде». Они негативно сказываются на репутации городских властей. В Кремле все такие публикации очень внимательно читают. Еще подсунет кто на стол к Леониду Ильичу для принятия кадровых выводов… — ответил Изюмов.

— Кто-то мне говорил, что много спорили по поводу транспортных расходов…

— Захаров предложил воспользоваться опытом экспериментальной Автобазы № 14 Моспромтранса. Они там используют какие-то сборные маршруты. Доставка, короче, значительно упрощается.

— Хорошо… Посмотрю, — задумчиво проговорил Гришин. Помощник кивнул и вышел.

Что-то Захаров зачастил с инициативами, — подумал градоначальник, развязывая папку и просматривая документы. — Чего он добивается? Подсидеть меня решил? И инициативы все такие, что проигнорировать нельзя, чтобы самому себе репутацию не подпортить… Поползут слухи, что Захаров заботится о столичных детях, а Гришин — нет. Что же делать-то?

* * *

Святославль.

— Ну что? — требовательно спросила мать у Оксаны.

— Пока ничего.

— Письмо дошло?

— Мам, ну откуда же я знаю?

— Так ты узнай!

— Как, мам? Позвонить Галие и спросить, доченька, а как там твой муж поживает? У него никаких неприятностей в последнее время не было? А то мы тут ему их организовали, и жаждем узнать, сработало или нет!

— Придумай, как! Марату позвони и расспроси! Сын же твой, не должен удивиться, что мать звонит. Что тебя, всему учить надо?

— Ладно, попробую, — ответила Оксана, которой было проще согласиться с матерью, чем объяснять ей, что у Марата нет телефона и звонить ему некуда.

— Давай, действуй. Хватит сидеть и в носу ковырять! — повелительным тоном велела мать и повесила трубку.

Зря я ей про негра из милиции рассказала, — подумала Оксана. — Верующей она лучше была. Такую фигню, как эта анонимка, я и без нее могла придумать.

Но что-то делать, и правда, придётся. Мать же с неё не слезет, да и самой безумно любопытно. Она заказала звонок в Москву.

* * *

Москва. Торгово-промышленная палата.

Андриянов не удивился, услышав голос Оксаны в трубке. Он, наоборот, удивлялся, что она раньше не позвонила. Обычно женщины его начинали одолевать своим вниманием, приходилось разрабатывать целые операции, чтобы они отказывались от мысли, что обязательно должны провести с ним всю свою жизнь. А тут она уехала и тишина!

— Антон, извини за беспокойство, но мне больше некому позвонить, — начала она вполне нормальным голосом без малейшего намёка на капризы или обиды. — Ты, случайно, не видел мою дочку в последнее время? Я приняла кое-какие меры после того случая на вокзале, помнишь?

— Конечно, помню! — хмыкнул он. — Но Галию давно не видел. Заезжал к ним как-то, но не застал… А что ты предприняла, если не секрет?

— Не секрет, но по телефону не хотелось бы говорить.

— Я понял. Так… Что у