Неприкаянный 1 - Константин Георгиевич Калбанов

высочество, позвольте попросить вас пристегнуть ремень безопасности, — произнёс я.

— Для чего? — вздёрнул он бровь.

— Дело в том, что катер весьма быстрый и манёвренный. При резких манёврах вас может выбросить за борт, а вода нынче холодная, — я показал, что хотя и сижу рядом, тем не менее уже пристегнулся.

— Он действительно настолько норовист? — всё ещё сомневаясь спросил Кирилл.

— Как дикий мустанг, ваше высочество.

— Л-ла-адно. Давай поглядим, на что он способен, — позволяя себя застегнуть согласился великий князь.

К этому моменту мы уже вышли на внешний рейд, и Казарцев отстучал световым кодом наблюдателям на берегу, кто мы. Не хватало только получить горячий привет от береговых батарей в виде гранаты. По своим они отчего-то промахиваются редко.

Я показал Кириллу рычаг акселератора и рассказал, как им пользоваться. И он без лишних разговоров поднял его в крайнее верхнее положение. Вода за кормой забурлила, катер начал быстро набирать ход, а вскоре плавно поднялся встав на крыло и продолжив разгоняться.

Ветер в лицо, в глазах князя восторг. Он заложил резкий вираж, едва не положив катер на борт. Признаться, я даже испугаться успел, не улетит ли кто из команды за борт, а то и в отсеках могут до травм приложиться. А этому придурку хоть бы хны. Только орёт от охватившего его возбуждения. Ну чисто глупый мальчишка, не понимающий, что его хотелкам есть предел, и последствия могут быть очень даже плачевными.

— Ваше высочество, предлагаю выпить.

Я тряхнул бутылкой и стопками, которые успел подхватить. Блюдце с лимонами улетело за борт. Туда же отправилась бы и остальная закуска, но боцман с минным машинистом успели прибраться, когда мы перебрались к штурвалу.

— Выпить? Отличное предложение, — задорно произнёс он, выводя катер на прямую.

Волны практически нет, поэтому идём как по ниточке, палуба едва подрагивает, словно и не катер это, а как минимум крейсер. Под восторги его высочества мы выпили ещё пару стопок, после чего Казарцев поднёс нам по чашечке кофе. Он сварил его пока мы выпивали и горланили песню.

— Чашка обжигающего кофе, на ходовом мостике, когда ветер бьёт прямо в лицо. Что может быть лучше? — с наслаждением вздохнул великий князь.

А потом его сморило. Устал и заснул, бывает. Тем более, если употребить снотворное. Я много чего читал, и всё запомнил. Ага. И кое-что использовал на практике. Этот препарат изготовил на случай, если придётся кого своего оперировать. Он в применении куда проще, чем маска с парами эфира.

Мы снесли его высочество в каюту и уложили на мою койку. Ну не на верхнюю же его определять. Если её опустить то тесно станет обоим спящим. Отдыхать так конечно можно, но удовольствия мало.

— Снегирёв, ход двадцать четыре узла, курс сто двадцать градусов, идём на Чемульпо, — когда мы разобрались с Кириллом, приказал я.

— Есть, курс сто двадцать градусов, — отозвался рулевой.

— Ваше благородие, а как же их высочество? Это что же получается, мы его того?.. Выкрали? — тихо спросил Харьковский.

— Бог с тобой, Андрей Степанович. У меня приказ командующего флотом, в полночь выдвинуться к Чемульпо и собрать сведения по активности судоходства противника. А его высочество сам увязался с нами.

— Я такого не помню.

— А тебе и не нужно. Твоё дело выполнять приказы. И вообще, будем делать из него героя, — подмигнул я боцману.

— А ну как с ним чего случится? — не унимался Харьковский.

— Да что с ним может случиться, Андрей Степанович? Девять часов туда, пару-тройку часов там, и девять обратно. Угля хватит с избытком. Погоду я гарантирую. Нормально всё будет. Верь мне.

Про погоду это не шутка. Я и впрямь могу её прогнозировать с довольно высокой вероятностью, без барометра. Конечно случается разное, до технологий моего мира мне далеко, но с другой стороны, у меня это получается в разы лучше чем у местных…

Кирилл проснулся будучи явно не в духе. Похмелье штука неприятная. А уж если спать не в удобной постели, а на узкой и жёсткой койке так и подавно. Он вышел в кокпит, сощурившись глянул в ясное утреннее небо, передёрнул плечами и остановил взгляд на мне.

— Когда я уснул, Олег?

— В десятке миль от Артура, ваше высочество.

— Мы так далеко отошли от берега?

— Так точно, ваше высочество.

— Обращайся ко мне по имени отчеству.

— Слушаюсь, Кирилл Владимирович.

— А сейчас-то мы где?

— На траверзе Чемульпо.

— Где⁉ — не удивился, а опешил великий князь.

— Я же говорил, что у меня приказ выдвинуться в район Чемульпо для сбора сведений о судоходстве противника. А по возможности и причинения ему вреда. И вы изъявили желание непременно участвовать в деле.

— Когда это я изъявил желание? — удивляться удивляется, но нет и намёка на страх.

— После того, как я сообщил вам о необходимости вернуться в Артур, чтобы высадить вас. Но узнав о том, что мы способны обернуться за сутки, вы пожелали лично участвовать в охоте на японские транспорты. Я не смог вам возразить.

— И что теперь?

— Лежали в дрейфе ожидая вашего пробуждения. Сейчас позавтракаем и будем искать японцев. Я полагал, что вы пожелаете наблюдать за этим лично.

— Ты это про парашют? — догадался он, и его глаза заблестели азартом.

— Так точно, ваше высо…

— Я же сказал, что ты можешь обращаться ко мне по имени отчеству.

— Сначала завтрак, Кирилл Владимирович, а после поднимем в воздух наблюдателя. Если желаете, можете и сами испытать новый способ наблюдения.

— Умываться, — коротко распорядился он.

— Слушаюсь. Казарцев, — окликнул я сигнальщика.

Это было самое тонкое место моего плана. Вспомнит или не вспомнит? Испугается или решит проявить стойкость? Но похоже великий князь не трусливого десятка и решимости ему не занимать.

С утренним туалетом и завтраком уложились в один час. После чего Кирилл пожелал начать охоту на транспорты. Должен заметить, пока совершенно безопасную, потому что пароходы задействованные на перевозке войск и военных грузов из метрополии не имеют вооружения. И тем не менее, опасность всё же присутствует.

Сначала в небо подняли Казарцева, который сразу же засёк конвой из трёх пароходов в паре десятков миль от нас. Затем, когда мы уже погнались за ними, Романов пожелал лично подняться ввысь. Говорю же, не робкого десятка.