Неприкаянный 1 - Константин Георгиевич Калбанов

Бориса по плечу, и повысил голос. — Коньяку нам!

Глава 23

Есть подсечка!

— Ловко у тебя это получается. И что, вот так любые предметы можно выставлять? — спросил меня великий князь Кирилл.

Я выстроил ещё несколько пирамид, после чего это зрелище слегка приелось, и интерес к моим выступлениям поубавился. Кирилл Владимирович, ввиду моей принадлежности к флоту, сграбастал меня в объятия и потащил к себе за стол.

На мне сошлось несколько недоброжелательных взглядов лизоблюдов активно окучивавших члена императорской семьи. Но тут уж никуда не деться, хочешь приблизиться к власть предержащим, будь готов к козням и ударам в спину. Плевать. Чего я не собираюсь делать, так это набиваться в свиту или становиться собутыльником. Вот быть великому князю полезным, совсем другое дело.

— У всех предметов есть свой центр тяжести, нужно только поймать баланс, и всё получится, — подтвердил я.

— Ты так говоришь, будто это проще простого.

— Нет, конечно же. Будь просто и это мог бы проделывать любой.

— И как ты научился?

— А тут мне повезло, или не повезло, это смотря с какой стороны посмотреть, ваше высочество. Меня в голову ранило, уже и в мертвецкую снесли, а я выжил. Вот с тех пор у меня и начали проявляться разные таланты. К примеру, я стал стрелять практически без промаха из всего, что стреляет. А ещё, всё, чему меня раньше учили, теперь вспомнилось и я этому могу найти практическое применение. И катер свой переделал так, что он у меня теперь быстрее ветра.

— Так-таки и быстрее? — хмыкнул Кирилл.

— Тридцать восемь узлов. Он не ходит по воде, а летит над ней. А ещё, есть парашют, этот реально летает, как воздушный змей. На восемьдесят сажен подняться можно, — похвастал я.

— Враки, — пьяно мотнув головой не поверил Романов.

— Честное слово. Могу хоть прямо сейчас доказать, — горячо заверил я.

— А если не сумеешь?

— Тогда прилюдно сознаюсь в том, что я низкий лжец. Только я правду говорю.

— Л-ладно. Давай тогда прямо сейчас и проверим. Борис, пошли на катере кататься, — позвал он брата.

— Нет уж. Море я оставлю тебе. Вот если бы ты конём ретивым меня решил удивить, тогда совсем другое дело. А в море, да ещё и зимой, это без меня.

— Уж первый день весны, — возразил старший брат.

— А как по мне, то ничуть не теплее, пусть тут и не лежат сугробы, — отмахнулся младший.

— Ваше высочество, сейчас ночь, — попытался воззвать к благоразумию незнакомый мне лейтенант.

— Ерунда. На небе ни облачка и полная луна, море спокойное. Если появятся японцы, то мы их увидим издалека, а высокая скорость позволит нам набрать полный ход и уйти под защиту береговых батарей. К тому же осадка у нас незначительная, и мы пройдём над любым минным заграждением, — горячо возразил я.

Великий князь уже заглотил крючок, нужно срочно подсекать, пока не сорвался. А что до несанкционированного выхода в море в военное время, то тут я был спокоен. Коль скоро Борису сойдёт ранение командующего, то Кириллу выходка с морской прогулкой простится и подавно.

Великому князю затея понравилась и никакие уговоры не могли заставить его отказаться от своих хотелок. Мы прихватили с собой несколько бутылок коньяку, и вывалившись на улицу устроились в экипаже. За нами пытались было увязаться и другие офицеры, но они в мои планы не входили, поэтому пришлось шепнуть на ухо Кириллу Владимировичу, что катер-то у меня невелик, и пассажиров не потянет.

«Варяг-02» ожидал меня у причала. Смысла нет кататься на лодке, если можно сойти на него прямо с набережной. Тем более, сейчас высокая вода.

— Илья, организуй нам стол, — протянул я своему нештатному вестовому две корзины со съестным и выпивкой.

— Слушаюсь, ваш бродь, — тут же подхватился он.

— Боцман, отходим.

— Есть, ваше благородие.

— Ваше высочество, я прошу прощения, у меня не крейсер, а потому каюта очень тесная.

— Зато достаточно просторно в кокпите. Мы устроимся здесь.

— Не слишком ли прохладно, ваше высочество?

— Нет, мне всё нравится.

— Илья.

— Сей секунд всё исполню, ваш бродь.

Не прошло и минуты, как в кокпите появился складной походный столик, сноровисто накрытый сигнальщиком. Матросы простучали ботинками по палубе, разбегаясь по боевым постам, и скрываясь в отсеках и носовом кубрике, чтобы лишний раз не отсвечивать перед высоким начальством.

Из котельного и машинного отделений послышалась возня. Загудел воздух в выхлопных трубах от разгорающихся топок. Так-то котлы у нас на подогреве, поэтому время подготовки заняло совсем немного времени.

— Боцман, отдать швартовы.

— Есть отдать швартовы, — откликнулся Харьковский.

Пока мы с великим князем опрокидывали по стопочке отличного французского коньяку, катер уже отошёл от причала и взял курс на выход с внутреннего рейда. Казарцев ловко отстучал сообщение, принял ответное, и доложил, что путь свободен.

— Ваше высочество, не желаете лично встать к штурвалу? — спросил я.

— Непременно! — подорвался он.

Настроение у Кирилла было исключительным. Он поднялся на ходовой мостик и уверено встал к штурвалу. Было заметно, что ему не впервой управлять таким катером. И это доставляет ему удовольствие. Тем более, что мы сейчас набрали вполне себе приличный ход, примерно в семнадцать узлов. С учётом того что мы скользим мимо других судов и кораблей, скорость ощущается особенно приметно.

— Андрей Степанович, что у нас с припасами? — тихо спросил я, когда великий князь взял на себя управление катером.

— Всё согласно вашего приказа, ваше благородие. Запасы угля, воды, масла и провизии в полном объёме.

— Броне и спас жилеты забрали?

— Так точно. Всё в наличии.

— Отлично. Ваше высочество, предлагаю выпить за начало нашего славного ночного приключения, — раскладывая штурманский столик и водружая на него коньяк, предложил я.

— Это будет как нельзя к месту. Ч-чёрт, Олег, у тебя получился исключительный катер. Такое удобство, а как он лёгок в управлении. Просто песня, а не катер!

— И это вы ещё не разогнались и не выставили его на крыло. Но сначала выйдем из гавани.

Мы чокнулись и закусили лимоном. Хотя, признаться, закусывать его совершенно не хотелось. Всё же качественный коньяк не обычное спиртное и не имеет ничего общего с водкой, кроме градусов.

— Ваше