Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 1)

В таких вот раздумьях – он почти пропустил, как хлопнула дверь – и в пустое присутствие вошел Богачев, а следом за ним – выше среднего роста, загорелый и наголо бритый человек, со своими монгольскими усами напоминающий Чингисхана.

– Сударь…

– Как раз кстати. За мной.

В кабинете – было тихо и пусто. Телефонный аппарат молчал. Видимо – Богачев то ли еще не был "при деле" и его никто не беспокоил, то ли степень секретности была такова, что он и сам не знал, чем занимается. Шутка.

– Капитан, князь Шаховской – капитан Искандер Багыш.[138] С вашего позволения, я вас оставлю ненадолго…

Богачев вышел обратно в присутствие – звонить. Явно выяснить по результатам. Капитан Искандер Багыш сидел с непроницаемым видом, словно его ничего здесь не касалось. Те, кто жил на Востоке – умеют принимать такой вид…

– Салам алейкум… – сказал Шаховской.

Капитан не отреагировал. Ну-ну…

В присутствии – коротко звякнула трубка, водруженная обратно на рычаг, обратно вернулся Богачев. Чему-то радостный.

– Господа… Вопрос улажен.

Князь недоуменно посмотрел на Богачева

– Транспортник отходит ровно в семнадцать нуль-нуль по местному…

Казаки

Порт – Аден

30 апреля 1949 г.

Самолет – новенький Дуглас-3 заходил на посадку, под крылом неслись ослепительно белые соляные поля, прорезанные каналами, жирные, серые черви бетонных дорог, проложенных уже русскими. Аэропорт был расположен на узким перешейке, соединяющем континент с небольшим, но гористым полуостровом. Основной достопримечательностью полуострова был вулкан, вроде недействующий… хотя кто знает, с вулканами никогда ничего не знаешь наперед. Потому – среди старожилов та часть города, которая была расположена на этом полуострове – называлась "кратер". Там находились дорогие прибрежные районы и лучшие пляжи, а на самой горе – батареи орудий береговой обороны, прикрывающие залив Адена, используемый и как гражданский порт и как база военно-морского флота. Основная же часть города – располагалась на "континентальной" части бухты – быстрорастущий, по европейски застроенный район аль-Мансур, более традиционный, торговый Шейх-Усман, который бурно рос на Восток, европеизированный Стимер, выстроенный англичанами в период Бомбейского президентства да Дар ас-Саад, в переводе "дворец счастья" – место, где издревле формировались караваны, где полно постоялых дворов, и еще это единственное место в городе, где есть проститутки. Кому что, как говорится…

Самолет был гражданский, летал по маршруту Багдад-Басра-Рияд-Хамис-Санаа-Аден. Военного образца, с увеличенной "десантного образца" грузовой дверью, он возил почту, нужные бумаги, другие легкие и ценные грузы, часто спиртное. Казаков – он подхватил как раз в Басре, где они сошли с приличного "трансатлантического" Сикорского, делающего рейсы Одесса-Константинополь-Багдад. Договориться удалось недорого, всего тридцать рублей за восьмерых, да еще две бутылки "казенки". На массивные брезентовые баулы – внимания никто не обратил: здесь все русские были при оружии. С собой – они взяли только самое необходимое – остальное придет морем, пароходом из Басры в Аден. Вот почему – они и сошли не в Санаа, столице королевства, а здесь, в Адене. Здесь же они будут дожидаться прибытия груза – не контролировать это никак не можно, растащат в момент. После чего – двинутся вглубь страны…

Аден встретил запахом соли и моря (морская соль пахнет, попробуйте), палящим, но как то мягко палящим солнцем, обложенными мешками капонирами, в которых отстаивались самолеты, залатанным бетоном рулежных дорожек – следы обстрела и неслабого. Аэропортового терминала как такового не было – мрачный одноэтажный барак, обложенный мешками с песком и самодельными каменными бастионами, да минарет диспетчерской вышки, упирающийся в голубое, арабское небо…

– От… це мы приехали, братцы… – выразил общее мнение Кательников

– Одесскому вору все впору – не согласился Митяй

– Но, буде… – подвел итог Велехов – вещи собрали и за мной…

Походный атаман Донского казачьего войска Сергей Степанович Павлов квартировал в Русской миссии, комплексе зданий, расположенном на горном склоне, почти на самой ее вершине. Туда – вела всего одна дорога, серпантинная и насквозь простреливаемая автоматическими пушками и крупнокалиберными пулеметами. Это одно из тех двух мест, которые планировалось держать до последнего, буде в случае фронтальной атаки британского флота, буде в случае вооруженного мятежа автохтонных жителей. Изначально – на этом горном склоне было выстроено здание дальномерного поста, предназначенное для корректировки огня береговой артиллерии. Потом – обустроились и дальше, господствующая высота, как – никак. Вторым местом – был аэродром на соляных полях. Этот аэродром – был главным пунктом сбора русских на случай экстренной эвакуации.

До того, как отправиться на представление к походному атаману – Велехов кое-как устроил разномастное свое войско, больше похожее на потешное. О транспорте заботиться не пришлось – Митяй исчез на несколько минут и вернулся, таща на буксире какого-то водилу, одетого в одни шорты, да еще какую-то хламиду, дабы солнечные лучи не попадали на тело (сгореть здесь можно было за пару часов, по-настоящему, так что несколько дней в лежку лежать будешь). За чекушку – то есть бутылку настоящей, русской казенки – сговорились, что сей водила подбросит их до гарнизона казаков Донского казачьего войска, который здесь назывался просто – Мааскер. И не только их – но и все их немалое снаряжение.

Вот что вода животворящая делает…

Путь шел через Аден, в Средние века один из величайших морских портов на земле. С того времени – бандитизм, племенные распри, откровенная дикость – сильно потрепали этот некогда уникальный город. Русские пока строили в основном дороги, порты, военные базы и гарнизоны – на большее не хватало рук. Так и они и ехали по Адену, невероятно пыльному, грязному и нищему. Расчищенная военными саперами дорога – шла мимо бедняцких, сложенных из каменных обломков с глиняным раствором в виде цемента хижин, крытых сухим как палка камышом. Улицы здесь были узкие, за исключением тех, которые проложили русские и бестолковые. Полно детей, худых, чернявых и босоногих, смотрящих кто с любопытством, кто с откровенной ненавистью, невероятно тощих коз, жующих всяческую рвань. Коров здесь не было – но Велехов знал, что коровы на Востоке есть. Низенькие, маленькие, потребляющие в пищу все что угодно, включая коноплю, тростник, немного подсушенные водоросли и сушеную мелкую рыбешку.[139]

Мужчины здесь были худыми, черными, в основном чисто бритыми – что в корне отличало их от тех, которые жили севернее, в песках Аравии – там принято брить усы, но отпускать бороду. Местные обычно носили мужскую юбку, штаны надевали только самые цивилизованные – в некоторых районах за штаны могли убить. На ногах – у кого деревянные сандалии, кто побогаче – у того и нормальная обувь. Большей частью они занимаются работами в порту, добывают соль и торгуют. В Аден – для торговли приходят представители всех племен, в том числе находящегося под британским контролем региона Хадрамут. Учитывая тот факт, что многие племена враждовали меж собой – касательно Адена между ними было заключено соглашение о ненападении. Но русских оно не касалось – русских модно было убивать всем и везде…

Здание русской миссии – представляло собой одноэтажное здание, наскоро, и без архитектурных достоинств перестроенное в трехэтажное. По периметру – оно было огорожено насыпью, на которой круглосуточно, сменяясь, несли вахту пулеметчики. Работали здесь – как и во всех арабских странах, с шести утра и до часу дня, без обеда, но русские – иногда работали и вторую смену – с четырех часов дня, когда жара немного спадает и до семи. Ну, а у казака – завсегда служба двадцать четыре часа в сутки идет.

Велехова пустили не сразу. Несмотря на русскую форму – он мало был поход на обычного казака: чернявый, с бородой. Потому – продержали на КП под прицелом почитай двадцать минут, пока выясняли, кто такой есть. Как выясняли – непонятно: одних телефонов в Адене было штук пятьдесят, не больше…

Велехов, несмотря на казачью кровь – впитал в себя и Восток, то есть был восточным фаталистом, и даже в чем-то мистиком (Куллюна фи йад-улла – все мы в руках Аллаха). К главному входу в здание – уже подкатила старенькая, переделанная в транспорт для личного состава Татра, чей кузов и кабина были усилены наваренными бронеплитами – а он неторопливо и несуетно, словно сапер опасное место – осматривал, ощупывал приземистое и некрасивое здание миссии – словно фанатик, раздумывающий над тем, куда сподобнее нанести удар. Хотя мысли у него были свои…

И так, пока не выбежал из здания молоденький, усатый приказный, не побежал к ним, неловко придерживая на боку кобуру с пистолетом и тревожа ногами вездесущую, соленую пыль.