Перекресток возможностей - Л. Нил Смит

бы не так! Неоимпериалисты не делают одолжений галлатинистам, и все это знают. Это была просто слепая удача. Федералисты довершили дело, раздражая всех своей поправкой к поправке!

Я покачал головой. — Очередные махинации в прокуренной комнате.

— Винни, это одна и та же игра, где бы в нее ни играли. Единственная разница в том, что этот Конгресс не может никого ни к чему принудить. Черт, вы, народ, можете повышать налоги, красть землю, отказывать в правосудии и нарушать законы природы, и все это до полуденного перерыва! Нет ни души в этой комнате — кроме, может быть, гамильтонианцев и франклинистов, — кто не хотел бы когда-нибудь избавиться от политики вообще. У вас дома есть что-нибудь получше?

— Хм. Возможно, в твоих словах среди минных полей есть доля правды.

— Ну, попробуй немного подумать когда-нибудь. Может, со временем тебе понравится.

— Нам всегда говорили, что от этого слепнут. Кстати, белки моих глаз не желтеют? Мне нужно…

— Тише, парень! Они снова начинают!

— Замечательно. — Я скрестил ноги и крепко стиснул зубами сигару.

Вернувшись на место Председателя, Дженни вызвала Диджей Торенс по Телекому, чтобы та описала Вероятностный Бурав. Вторая линия связи с Университетом Императора Нортона позволила Улури вставить свое слово на разделенном экране. Я впервые видел записи Диджей о моем мире. Они были удручающими. Соединенные Штаты теперь казались мне грязными и обветшалыми. Я уже забыл, что грязь, ядовитые испарения и нищета души общества могут сделать с людьми, которым приходится там жить.

— Мадам Президент!

— Председатель предоставляет слово мистеру Ф. К. Бертраму.

— Мадам Президент, мы требуем прекратить эту демонстрацию! Эти записи являются частной собственностью, которую эти два индивидуума, — он указал на вставленные изображения Диджей и Улури, — используют без разрешения!

Главный экран погас. Все моргнули. — Это правда, доктор Торенс? — спросила Дженни, прекрасно зная, что это правда.

— Боюсь, что да, — с сожалением признала Диджей.

Бертрам потряс кулаком в сторону ’кома. — Торенс, вы и ваш… ваш… образец, уволены! Передайте эти записи сию же минуту!

— Это, сэр, — холодно ответила Улури, — логически невозможно. Они уже находятся в вашем распоряжении, воспроизводятся с телекомпьютера в Лапорте.

— Мне все равно! Я… мы хотим, чтобы это прекратилось, прямо сейчас! Право частной собственности! — Мне становилось все труднее следить за происходящим. Мой мочевой пузырь требовал полного внимания.

— Минуточку! — Это был Олонго, не по порядку и возвышаясь над трибуной. — Что вы имеете в виду под «частной собственностью»? Я один из ваших акционеров, и я хочу видеть эти записи!

— Господин Вице-Президент, при всем уважении, мы обязаны принимать решения в наилучших интересах компании в целом.

Я взглянул на Люси, лихорадочно печатающую на своей консоли. Она установила канал данных с чикагской фондовой биржей, вызвав список акционеров и сверив его со списком делегатов. — О, лошадиный хоккей! Здесь только четверо сколько-нибудь значимых, и один из них — Мэдисон. У него пять процентов! Не собрать большинства, даже если бы от этого зависела наша жизнь… что вполне может быть!

Я болезненно поерзал. — Люси, могу я внести предложение?

Она посмотрела на меня с легким удивлением. — Говори, Макдуф! [172]

— Ну, разве ты не говорила, что эти делегаты представляют девять десятых страны?

— Перестань ерзать, парень. Ты в порядке?

— Нет! Какой процент, по-твоему, смотрит это сборище? — Теперь она заразила меня этим.

В ее глазах загорелся хищный блеск. — Это может сработать! Но потребуется время. Погоди секунду.

— А чем, по-твоему, я занимался?

— Тише! — Она нажала еще кнопки. — Запускаю перекрестную проверку: лица, представленные на этом сборище, против акционеров. — Телеком рыгнул:

РАСЧЕТНОЕ ВРЕМЯ ВЫПОЛНЕНИЯ: ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ, ТРИДЦАТЬ ДВЕ СЕКУНДЫ

— Ты беги к Дженни и Олонго. Скажи им, что мы затеваем. — Это больше походило на хлюпанье, чем на бег. Я пересек огромный зал, чувствуя себя неловко, но мне не стоило беспокоиться: пока впереди продолжались пререкания, я заметил дремлющих делегатов, нескольких, читающих книги или их электронные аналоги, и по меньшей мере две игры в покер на моем пути к трибуне. Кто-то решал сложный трехмерный кроссворд на своем дисплее, другие ходили вокруг, болтали, ужинали. А я направлялся вперед, вместо того чтобы идти назад, куда мне было нужно.

Я добрался до Дженни. — Люси что-то задумала. — Она набрала комбинацию Люси, на экране появилось слово «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО», и он погас. — Ей нужно около пяти минут. — Я объяснил идею.

Дженни щелкнула пальцами. — Не подумала об этом! — Она наклонилась, чтобы быстро шепнуть что-то в мохнатое ухо Олонго.

— Мадам Президент!

— Да, господин Вице-Президент?

— Я предлагаю пятиминутный перерыв. Мне нужно в уборную.

— ПОДДЕРЖИВАЮ!! — Я обнаружил, что дико несусь к двери.

Дженни не стала дожидаться голосования. Бам! — Этот комитет объявляет перерыв на… — она, должно быть, увидела мою быстро удаляющуюся спину, — …сделаем… сделаем десять минут. Личная привилегия вице-президента!

И Уина Беара тоже.

ДЖЕННИ МОЛОТКОМ вернула Конгресс к порядку. — Председатель предоставляет слово Люси Кропоткиной от партии Галлатинистов!

— Мадам Президент, мы категорически протестуем!

— Очень мило, мистер Бертрам, но Председатель все еще предоставляет слово миссис Кропоткиной.

Люси встала. — Мадам Президент, как акционер «Паратроникс, Лтд.»… — я посмотрел на сертификат на ее столе: одна акция, купленная у доктора Фезерстоун-Хоу, еще теплая от факсимильного аппарата, — …я хотела бы провести неофициальный опрос моих коллег-акционеров относительно распоряжения этими записями, которые, в конце концов, являются нашей частной собственностью. — Бертрам и Мэдисон лихорадочно застучали по клавиатурам. Я улыбнулся и показал им кукиш.

Дженни спросила: — Присутствует ли большинство акционеров?

— Нет, мадам Президент, но большинство представлено здесь делегатами. Если Секретарь выведет данные, которые я только что ему передала. — Имена ряда делегатов стали синими, за ними следовали цифры, указывающие на акции, принадлежащие их избирателям.

Дженни передала слово Олонго, спустилась вниз и получила слово. — Мистер Бертрам, я готова предложить перерыв, ровно на столько, чтобы провести импровизированное собрание акционеров здесь и сейчас. Я полагаю, все, что требуется, — это большинство акционеров, которые…

— Женщина! — Бертрам вскочил, лицо побагровело, дрожа от ярости. — Вы не можете провернуть со мной… с нами… эту квази-юридическую чушь!

Дженни мило улыбнулась. — О да, могу, а после этого ваши акционеры, вероятно, захотят нового председателя