Мичман с «Варяга» - Константин Георгиевич Калбанов

Да и правильно это, чего уж там. Выслуга лет не на пустом месте придумана, ибо опыт, как и половое бессилие, приходит с годами, и никак иначе. Если что, то даже в моём случае, потому что практики командования боевым кораблём у меня нет.

Впрочем, обошлось. Прибыли сразу четыре офицера, включая механика, и пара десятков матросов. Ни о какой описи не могло быть и речи. Поэтому акт составляли по факту. Я никуда не стал лезть. Пожелают новые владельцы чего недосчитаться, не вопрос. Мне понятно желание любого материально ответственного лица иметь излишки, так что через пару часов я тупо подмахнул акт, составленный новым командиром «Самурая».

Ну что сказать, Макарову не откажешь в чувстве юмора. Или это его пощёчина адмиралу Того за то, что тот решил пренебречь правилами войны и атаковать русских в нейтральном порту. На секундочку, уже во второй раз.

— Разрешите, Николай Оттович, — постучался я в каюту Эссена.

— Проходите.

— Я хотел доложить, что приз сдал, вот копии актов приёма-передачи, — извлёк я из саквояжа бумаги.

— Признайтесь, Олег Николаевич, опасались в награду за подвиги получить назначение на миноносец? — принимая исписанные листы, улыбнулся Эссен.

— Опасался. На катере мне нравится больше.

— Тогда поздравляю вас с тем, что всё разрешилось, — хмыкнул он.

— Как я понимаю, не без вашего участия, Николай Оттович?

— Не то чтобы Степан Осипович прислушивался к моим советам, но я своё мнение всё же высказал. Катер у вас сырой, недоработанный, но даже сейчас вы на нём вытворяете такое, что многие от зависти зубами скрежещут. Ещё что-то? — кивнув на мой саквояж, спросил он.

— Да. Вот. Это книги с японскими радиошифром, флажковой и световой сигнализации, захваченные нами при абордаже.

— Но вы доложили командующему, что не смогли их захватить, — вздёрнул бровь Эссен.

— И это слышали не только вы, Николай Оттович. Сейчас об этом знают только матросы моей команды, я и вы. Как я понимаю, уже сегодня будет знать Макаров.

— Многовато народу получается, — задумчиво произнёс кавторанг.

— За своих людей я ручаюсь.

— Откуда такая уверенность?

— Было чего порассказать в кабаках по пьяной лавочке.

— А вам есть что скрывать? — хмыкнул командир «Новика».

— Всем есть что скрывать, — уклончиво ответил я.

— Хорошо. Я вас услышал. А сейчас извините, но мне нужно спешить к его превосходительству.

Глава 22

Доктор и великий князь

— Мёду на десять тысяч рублей? Я правильно вас понял? — не поверил услышанному лавочник.

— Совершенно верно, — подтвердил я.

— Я не уверен, насколько остались твёрдыми цены, но даже с учётом войны это будет около шестисот пудов.

— Вы безбожно задираете цену, любезный, порядка семисот пудов будет вполне приемлемо. При этом останутся довольны абсолютно все, — покачав головой, возразил я.

— Но зачем вам столько мёда? — изумился лавочник.

— Вас должно интересовать только то, что вы на этом хорошо заработаете. Здесь задаток в пять тысяч рублей, — выкладывая перед ним пачку ассигнаций, произнёс я.

К чему мне столько мёда? Ну, пенициллин в реалиях Порт-Артура создать не получится, а пчелиный продукт с древних времён использовался для заживления ран. Может, для кого-то это и откровение, но он обладает антибактериальным эффектом. А раненых ожидается много. Надеюсь, его всё же хватит. Порядка одиннадцати тонн как-никак.

Я с этим столкнулся ещё в Риме и успешно использовал даже в поздние времена. А в двадцатом веке ознакомился с работами медиков, практиковавших его в госпиталях второй мировой. И немцы, и наши широко его применяли, даже заводили при госпиталях специальные пасеки. В особенности до того, как появился пенициллин, впрочем, и после этого не отмахивались.

В принципе, мне известна технология изготовления этого антибиотика. Я был бы дураком, если бы не воспользовался моим попаданием в двадцатый век и не ознакомился со многими вещами. Тем более что мне это ничего не стоило. Помню, с каким удивлением на меня поглядывала библиотекарь, выдававшая каждый день по стопке книг на различные темы. Мне оставалось просто сесть и пролистать их, фиксируя у себя в памяти, словно на жёсткий диск.

Ясно, что между знать и уметь большая разница. Но у меня есть информация. Остаётся найти тех, кто сможет ею воспользоваться. Так вот, даже зная технологию производства пенициллина, я его получить не смогу. И наладить изготовление у меня также не получится. А потому остаётся сделать то, что мне по силам.

К слову, на госпитальном судне «Монголия» сейчас служит молодой и подающий надежды хирург Миротворцев. Он прибыл в Артур одновременно с Макаровым и пока только-только устроился на службу. Вот через него я и собираюсь внедрить в медицину мёд. Уверен, что он начнёт, а остальные подхватят, и это во многом поможет нашим солдатам. Хотя бы потому, что другим медикам игнорировать положительные результаты будет дуростью.

А свою фармацевтическую компанию я ещё открою. Вот закончится война, а там и развернусь во всю ширь. Это же настоящее эльдорадо. Пара лет, и я превращусь в миллионера, гадом буду. Если только меня опять не сорвёт с нарезки. И конечно же, при условии, что я, в принципе, останусь в живых, ну или всё же в этой реальности. Поэтому пока не стоит заглядывать так далеко.

— С большим заказом покончили. Теперь о малом. У вас сейчас найдётся пуд мёда? — спросил я лавочника.

— Конечно, — с готовностью заверил тот, закончив писать расписку в получении задатка и убирая деньги.

— Тогда доставьте его на госпитальное судно «Монголия» хирургу Миротворцеву, — выкладывая на прилавок двадцать рублей, попросил я.

— Всенепременно, — заверил меня лавочник.

Выйдя из лавки, осмотрелся и взмахом подозвал рикшу. Опять не сыскать извозчика. Хоть бери и арендуй пролётку, как мы это сделали с лодочником. Дороговато, не без того, но я-то могу позволить себе подобные траты.

До пристани добежали в довольно бодром темпе, хотя я и не обещал прибавку. Вот что значит молодость и резвость. Плата-то по расстоянию, вот китаец и несётся как сайгак. К тому же на набережной он наверняка скоренько кого-то найдёт, не смотри, что война и только первое марта, горожане вовсе не против променада на свежем воздухе.

Госпитальное судно «Монголия» стояло у причала, и попасть на него не составляло труда. Правда, в помещения с больными мне ходу нет, но