Русская Америка. Голливуд - Михаил Дорохов

«рекламным цехом» для крупного бизнеса — это одно. А я хотел большего. Если уж иметь совместные дела с этим медиамагнатом, то чтобы запустить пораньше ещё одну мою идею…

— Мистер Чендлер, я бесконечно благодарен за такое предложение, — начал я осторожно, — И, безусловно, готов его обсудить. Но, возможно, нам сто́ит подумать и о другом применении «Витафона». То, что вы только что видели — обращение мэра. Люди услышали не просто актрису, они услышали новость, донесённую лично знаменитостью. Представьте себе ежемесячный, а затем еженедельный киножурнал. Пять, семь минут самых животрепещущих новостей Калифорнии. Живая картинка и живой голос приглашённой звезды. Открытие нового завода. Описание итогов визита президента. Люди будут приходить в кино не только ради художественных фильмов, но и чтобы узнать новости в исполнении любимца публики. Это будет… «Говорящая газета».

Чендлер перестал улыбаться. Его взгляд стал пристальным, изучающим. В глазах бизнесмена загорелся огонь.

— «Говорящая газета»… — медленно проговорил он, словно пробуя название на вкус, — Интересно. Очень интересно. Знаете, Иван, это необычно… Да, — он кивнул, и в его кивке была уже не просто вежливость, а решение, — Это определённо имеет перспективу. Я хочу, чтобы вы подготовили подробное предложение.

В этот самый момент его взгляд скользнул куда-то за мою спину, в дальний угол фойе. Глаза Чендлера сузились всего на долю секунды, но я уловил это. На его невозмутимом лице мелькнула лёгкая тень, похожая на смесь брезгливости и настороженности. Я перевёл взгляд на широкое зеркало на стене, чтобы не оборачиваться.

В отражении, около тяжёлой бархатной портьеры, я увидел Джека Уорнера. И с ним двое мужчин. Оба одеты дорого и крикливо — их костюмы были слишком новыми, даже чересчур яркими. При этом манера держаться у каждого явно не соответствовала внешнему виду.

Один из них, коренастый, с бесстрастным лицом забойщика скота, что-то быстро и настойчиво говорил Джеку практически на ухо, а тот слушал с натянутой, деловой улыбкой. Второй, высокий и худой, стоял в стороне, осматривая проходящих зрителей. Всё в этой парочке кричало об одном: эти двое не имели никакого отношения ни к кино, ни к легальному бизнесу.

Я перевёл взгляд обратно на Чендлера. Он уже снова глядел на меня, а его лицо вновь стало маской вежливого интереса. Но что-то изменилось. В воздухе между нами повисло невысказанное понимание.

— Кажется, у творчества кинокомпании Джека Уорнера появились новые… поклонники, — сухо заметил я, давая ему понять, что тоже всё видел.

Чендлер едва заметно вздохнул:

— В нашем растущем городе у всего есть своя цена, мистер Бережной, и свои… поставщики. Иногда прогресс требует странных союзов, — Он произнёс это так, будто делал себе заметку на полях насчет Уорнеров, — Но это не должно касаться такого перспективного дела, как наше. Не так ли? Не связывайтесь с людьми, подобными этим. Даже если вас будут уверять, что каждый второй в городе пользуется их услугами… Я думаю, вы все прекрасно поняли…

Он протянул мне руку:

— Итак, договорились. Готовьте предложение по рекламным роликам и вашему «киножурналу». Я ожидаю вашего звонка на следующей неделе.

Мы пожали руки. Чендлер удалился по своим делам, а меня вдруг окружила толпа репортёров, загомонившая вразнобой:

— Мистер Бережной? О чём вы только что говорили с Гарри Чендлером? Мистер Бережной, какие дальнейшие планы у вашей кинокомпании «Будущее»? Мистер Бережной, давайте сделаем фото для заметки в…

* * *

Спустя два часа. Главный офис «Уорнер Бразерс».

Кабинет Джека Уорнера, расположенный в самом сердце офиса Уорнеров, был полной противоположностью роскошному фойе кинотеатра, где несколько часов назад царил триумф. Аскетичность и основательность — так можно было описать помещение.

Четверо братьев — Джек, Гарри, Сэм и Альберт — сидели вокруг массивного стола. Их лица, ещё недавно сиявшие от радости, теперь были мрачны. Эйфория от успешной премьеры звукового ролика испарилась, уступив место тяжёлому, гнетущему напряжению.

— Повтори, Джек. Для Сэма, а то он припоздал к нашем… собранию, — первым нарушил молчание Гарри, его пальцы нервно барабанили по столешнице, — Кто были те двое, что подошли к тебе в кинотеатре?

Джек отхлебнул виски из стакана, прежде чем ответить. Его обычная бравада и напористость куда-то испарились:

— Это были люди Ардиццоне. Джузеппе Ардиццоне.

В кабинете повисла тишина. Это имя знали все, кто достаточно долго прожил в Лос-Анджелесе. «Железный Джо» нависал над Городом Ангелов тенью, которую предпочитали не замечать респектабельные бизнесмены, пока эта самая тень не обращалась к ним напрямую.

— И что ему нужно? — спросил Сэм, нахмурившись и оглядев братьев.

— Земля, — коротко бросил Джек, — Тот самый участок, который мэр выделил нам под новую студию. Он требует, чтобы мы от него отказались. Вежливо, но очень настойчиво. Его гангстеры передали, что Ардиццоне хочет, чтобы мы отказались от земли. Мол, не справились с освоением, не хватило денег… Короче, любой вариант. Лишь бы нас там не было. Похоже на этот кусок кто-то уже положил глаза. Сказали, что если мы просто тихо отступим, то всё будет в порядке…

— Это невозможно! — всплеснул руками Сэм, — Мы уже вбухали туда огромные деньги! Оплатили все контракты с подрядчиками. Там уже неделю, как идут земляные работы, завезены материалы. А на восточной стороне уже почти переделаны старые помещения под вре́менные павильоны для звука! Это же будущее всей нашей компании!

— Я знаю, что невозможно! — рявкнул Джек, — Но ты не видел их глаза, Сэм. Это не пустые угрозы. Эти люди не шутят.

Гарри, самый спокойный и дальновидный из братьев, тяжело вздохнул:

— Сэм прав. Отступать — значит похоронить всё, что мы строили. Напоминаю вам, что кредиторы замучат нас через полгода. Если мы не придумаем что-то, не повысим количество выпускаемых фильмов или не заключим выгодные контракты, то прогорим. Мы не можем отказаться от этой земли и расширения нашей студии…

Альберт, обычно самый молчаливый, вдруг заговорил, и в его голосе звучала тревога:

— Может, сто́ит прислушаться? Ардиццоне — это не конкурент, с которым можно договориться за столом переговоров. Связываться с ним — рисковать всем. Всем, что у нас есть. Может, поискать другой участок?

— Другой? — Гарри горько усмехнулся, — Ты знаешь, чего нам стоило выбить эту землю у города? Это не просто сделка, Альберт! Это политика! Мэр Крайер сделал нам одолжение, выведя её из-под торгов. Другого такого шанса не будет.

Он обвёл взглядом братьев, его лицо стало решительным:

— Отступать нельзя. Но и бороться надо с умом. Нам нужны союзники. Сильные союзники. И защита.

— Какая защита? — спросил Альберт, — Нанять пару десятков охранников с дубинками? — в его голосе звучала горькая ирония.

— В том числе, — кивнул Гарри, —