Воронцов. Перезагрузка. Книга 6 - Ник Тарасов

понадобится береста, — сказал я, доставая рулон березовой коры, который мы заготовили еще летом.

— Береста? — удивился Илья. — А зачем она?

— Для красоты, — ответил я, разворачивая кору и выбирая самые ровные куски. — И не только.

Я начал нарезать бересту тонкими полосками, примерно той же толщины, что и деревянные пластинки. Береста была эластичной, приятного золотистого цвета с темными прожилками.

— Теперь вот что будем делать, — объяснил я, раскладывая материалы на верстаке. — Будем чередовать: пластинка березы, полоска бересты, пластинка ольхи, снова береста, и так далее.

Петька наклонился ближе, наблюдая за моими действиями:

— А как это все скрепить?

— Клеем, — ответил я. — Илья, у тебя есть хороший клей?

Илья кивнул:

— Есть, Егор Андреевич. Сам варил. Крепкий получился.

— Отлично. Съезди, привези, — попросил я.

Пока Илья поехал за клеем, я продолжал нарезать материал и объяснять мужикам свою задумку:

— Видите, когда все это склеится и обработается, получится очень красивая рукоять. Дерево разных пород даст разные оттенки, а береста — контрастные полоски. И главное — такая рукоять будет очень прочной.

— А почему прочной? — спросил Семён.

— Потому что волокна дерева будут идти в разных направлениях, — объяснил я. — Где одно дерево может треснуть, другое удержит. А береста вообще очень гибкая и прочная.

Илья вернулся с горшочком клея. Я понюхал — действительно хороший клей, хоть и не эпоксидный, конечно, но для наших целей подойдет.

— Хорошо сварил, — похвалил я. — Теперь начинаем склеивать.

Я взял первый клинок и примерил хвостовик — ту часть, которая будет внутри рукояти.

— Сначала нужно сделать отверстие, — сказал я, беря тонкий нож.

Аккуратно сделал отверстие в центре каждой деревянной пластинки и полоски бересты. Работа требовала точности — отверстия должны были идеально совпадать.

— Вот сейчас первым делом сделаем гарду, — сказал я.

Я взял железную пластину и указал Петру где сделать отверстие — чтоб это была небольшая гарда — перекрестие между клинком и рукоятью.

— А зачем гарда? — спросил Семён.

— Для безопасности, — объяснил я, устанавливая гарду на место. — Чтобы рука не соскользнула на лезвие. И для красоты тоже.

— А теперь самое интересное, — сказал я, открывая горшочек с клеем.

Начал промазывать каждую пластинку клеем и нанизывать на хвостовик клинка. Береза, береста, ольха, снова береста… Полосатая конструкция росла на глазах.

— Ишь ты, какая красота получается! — восхитился Петька, наблюдая за процессом.

Когда все детали были собраны и проклеены, я плотно обмотал рукоять вдоль будущей ручки веревкой, чтобы клей схватился равномерно.

— А теперь ждем, — сказал я, отставляя заготовку. — Пусть сутки постоит, клей как следует схватится.

— А что потом будем делать? — нетерпеливо спросил Петька.

— Потом, будет завтра, — ответил я с загадочной улыбкой.

Мужики переглянулись с любопытством, но я решил пока не раскрывать всех карт. Пусть удивятся завтра.

На следующий день, мы поехали на лесопилку, где меня уже ждали Фёдор с Прохором. Они как раз возились с токарным станком, что-то настраивая.

— Здорово, мужики! — поприветствовал я их. — Как дела? Станок работает?

— Работает, Егор Андреевич, — отозвался Фёдор, вытирая руки тряпкой. — Вот как раз пробовали новую деталь точить.

Я подошел к станку и внимательно его осмотрел. Все было в порядке — пневматический привод работал ровно, патрон крутился без биения.

— Отлично, — сказал я. — Как раз то, что нужно.

— А что делать будем? — спросил Прохор, с любопытством поглядывая на заготовку ножа. Я проверил рукоять — клей схватился крепко, конструкция стала монолитной.

— Рукоять обрабатывать, — ответил я, подходя к станку. — Только сначала нужно кое-что переделать.

Я снял заготовку из полена и начал искать среди камней подходящий. Нашел круглый булыжник — не очень большой, но достаточно твердый, пористый и главное — почти идеально круглый.

— Что это, Егор Андреевич? — удивился Петька, наблюдая за тем, как я устанавливаю камень в патрон.

— Точильный диск, — объяснил я, закрепляя его. — Сейчас увидите, как он работает.

Запустил станок, и камень начал вращаться. Сначала медленно, потом все быстрее. Вскоре он крутился с приличной скоростью, издавая тихий свистящий звук.

— А теперь, — сказал я, беря заготовку, — будем придавать форму.

Осторожно поднес рукоять к вращающемуся камню. Сразу посыпались искры и пыль — камень начал стачивать лишний материал.

— Осторожно, Егор Андреевич! — испугался Семён. — Как бы палец не стесать!

— Не бойся, — ответил я, уверенно направляя рукоять. — Главное — держать крепко и не торопиться.

Медленно, миллиметр за миллиметром, я начал придавать рукояти правильную форму. Сначала убрал лишний материал, сделав общие очертания, потом принялся за детали.

— Смотрите, — говорил я, не прекращая работу, — нужно, чтобы рукоять удобно лежала в руке. Вот здесь, где указательный палец, делаем углубление. А здесь, где большой палец, — небольшой выступ.

Мужики обступили меня плотным кольцом, наблюдая за процессом с неподдельным интересом. При каждом движении рукояти полосы березы, ольхи и бересты создавали красивые узоры.

— Батюшки светы! — воскликнул Илья, когда начал проявляться полосатый рисунок. — Да это же красотища какая!

Действительно, по мере обработки рукоять становилась все красивее. Светлая береза чередовалась с темной ольхой, а золотистые полоски бересты создавали контрастные линии.

— А теперь самое сложное, — сказал я, переходя к финальной стадии. — Нужно сделать так, чтобы рукоять точно повторяла форму руки.

Я примерил заготовку к своей ладони, отметил места, где нужно еще убрать материал, и снова принялся за работу. Точильный камень послушно стачивал лишнее, а рукоять приобретала эргономичную форму.

— Вот так, — приговаривал я, работая, — здесь чуть больше, здесь чуть меньше… Рукоять должна как влитая в руку ложиться.

Петька не выдержал и спросил:

— А откуда вы знаете, Егор Андреевич, какой формы делать?

— Опыт, — коротко ответил я, не отрываясь от работы. — Много разных ножей в руках держал.

Конечно, я не мог рассказать, что видел эргономичные рукояти современных ножей и примерно представлял, как они должны выглядеть.

Через час кропотливой работы рукоять была готова. Я выключил станок и внимательно осмотрел результат.

— Ну как? — спросил я, протягивая нож Петьке.

Тот взял его и несколько раз сжал в руке, проверяя, как лежит.

— Ей-богу, как будто специально