Целитель #17 Этот мир, придуманный нами - Валерий Петрович Большаков

— А «Бета»?

— Не знаю… — затянула княгиня. — Не удивлюсь, если окажется, что и в бета-пространстве поработал пришелец из будущего. Но… в этом случае он «попал» гораздо раньше, в сороковых годах или в самом начале пятидесятых. Именно до тех пор история «Беты» сходится с нашими даже в мелочах, а дальше идет разнобой. Ну, например, в тамошнем СССР расстреляли не Берию, а Хрущева…

— Вот это правильно! — крякнул Гарин, и смутился: — Простите, перебил.

— Пустяки, — улыбнулась фон Ливен. — Ну, детали оставим на потом. Просто вырисовывается один интересный факт: для того, чтобы спасти мир от самоуничтожения, необходимо прежде всего спасти СССР! Без этого всё неудержимо сваливается в фатальную воронку! Так вот… И в «Бете», и в «Альфе» СССР удалось уберечь, а вот в «Гамме» — увы. И никакие «попаданцы» тут не помогут. Но и сдаваться рано! Теперь мы ведем кропотливую, тщательную работу, рассчитанную на десятки лет — мы хотим, должны и просто обязаны переформатировать «Гамму»! Начав, естественно, с Российской Федерации. Никакой вооруженной интервенции! Только «мягкая сила» и точечные микроскопические воздействия, просчитанные методами бифуркационного анализа. И это не прогрессорство, не благодеяние, а защита! Та «Гамма», что существует сегодня, завтра будет представлять прямую и явную угрозу и для «Альфы», и для «Беты»! И руководства обоих СССР договорились создать СБС — Службу Безопасности Сопределья. Сейчас я познакомлю вас с начальником Управления СБС в «Альфе»… Товарищ полковник!

Высокая женская фигура, уже минуту или две реявшая в конце галереи, приблизилась, и Гарин обомлел. Он видел эту женщину лишь на черно-белых снимках в интернете. Колумбийская сельва… Берег Москитов в Никарагуа… И везде она — дерзкая, красивая, пламенная! — с «калашниковым» наперевес…

— Старший лейтенант Исаева! — вырвалось у Миши, и его губы растянулись в блаженной улыбке. — Значит, удалось? Он тебя спас?

Марина Теодоровна радостно засмеялась, откидывая черную гриву волос, и явно некрашеных — вон, какой живой блеск!

— Ты меня спас! — воскликнула она, обнимая Гарина.

— Хорошо-то как… — выдохнул Миша. — Легко! Елена Владимировна… Раз уж не вышло из меня «попаданца», может, тогда в агенты завербуете? — Он несколько стушевался. — Я, конечно, уже не мальчик… Так сказать, Джеймс Бонд на пенсии, старичок-разбойничек…

— О! — воскликнула Исаева, вспомнив старый мультик. — Ты еще крепкий старик, Розенбом!

— Вот вам и оперативный псевдоним! — рассмеялась княгиня.

— Так вы… — встрепенулся Гарин.

— Да, агент «Розенбом»! — твердо, без тени усмешки заявила фон Ливен. — Я, признаться, очень надеялась, что вы пойдете на сотрудничество, и даже заготовила все бумаги для вербовки. «Росита», займись.

— Так точно, — четко ответила Исаева.

А Гарин мягко улыбнулся. Кру́гом голова…

Слишком много всего и сразу, слишком быстро меняется его удел! А чего ждать, спрашивается? И так всю жизнь прождал!

И… Ее сиятельство зря беспокоилась, ибо у него мощнейшая мотивация! Да, конечно, он хочет очистить свой мир от скверны, однако сегодня в нем выросло и окрепло еще одно желание — не утратить связь с неожиданно обретенной родней! А уж какой именно фактор превалирует в его рассуждениях, агент «Розенбом» никому не скажет…

Там же, позже

— Пойдём, — мило улыбнулась Марина, складывая подписанные бумаги в строгую папку. — Там еще кое-кто хочет с вами познакомиться…

Вдвоем они вернулись в стрежневой коридор, миновали целую анфиладу залов-лабораторий, пока не выбрались в обширную, но уютную комнату, где были накрыты столы и тихонько наигрывала музыка.

Вдоль стен выстроились пузатые диваны, но те несколько человек, что были замечены Гариным, не мяли кожаных сидений, а прохаживались в ожидании.

«Забавно…» — мелькнуло у Михаила.

Он чётко видел этого мужчину, и умом понимал, кто перед ним, но душа холодела и как будто сжималась в комок.

— Узнаёшь? — шепнула Марина.

Гарин затрудненно кивнул. Хотя, что ни говори, а узнать самого себя было сложно. И вторым «Я» не назовешь, и двойником, и близнецом…

А сейчас, когда Михаил Гарин повернулся к Михаилу Гарину лицом и шагает к нему, он вовсе не напоминает отражение в зеркале. И дело не в его регалиях — член Политбюро, секретарь ЦК, доктор наук, директор, лауреат… И даже не в том, что альфа-Гарин выглядит моложе и ухоженней.

Тот, кто приближался, прожил две жизни…

Вот он остановился, глядя прямо, глаза в глаза, и протянул руку.

— Здравствуй, бро…

* * *

Миша подцепил двумя пальцами кусочек батона — небольшой совсем, отрезанный тонко и ровно. Те, кто готовили закуски для фуршета, и масло намазали и ложечку черной икры уложили, но Гарина влёк сам батон, чудный нарезной батон — в России такого не пекли лет тридцать. Нет, название-то осталось. А ГОСТ забыт…

Настоящий нарезной батон — это суета на весь день. С утра заводят опару. К обеду замешивают тесто, формуют — и будущие батоны выстаиваются еще часа три-четыре. И только после этого отправляют в печь. Причем, не в электрическую, а в газовую, которая не сушит, зато корочка получается хрустящая и тоненькая…

Ну, и какой бизнесмен станет тратить столько времени, которое, как известно, деньги? Замесили, тяп-ляп, и в духовку. Пипл схавает…

Альфа-Гарин, поглядывая на «старикашку Гарина», усмехнулся уголком рта.

— Я — это ты, — сказал он, — только выдержанный, как вино!

— Это коньяк за сто лет выдержки станет отменным, — фыркнул Миша, — а вино скиснет, и превратится в уксус!

«Альфа» засмеялся было, но оборвал смех.

— Ты вот что… — проворчал он. — Я хоть и не читаю мысли, но тебя знаю, как себя, хе-хе… Никогда не считай, сколько лет осталось. Никогда не думай, успеешь или нет. Успеешь! Это… хм… в молодости разбрасываются временем, полагая, что его много. Не ценят часы и дни, а самое главное, не знают, на что им столько времени, куда его использовать, на что…

— Я и сам не знаю, на что, — вздохнул Миша.

— Узнаешь! — с чувством сказал его визави. — Главное, что ты умеешь работать, учиться и думать…

— Вы слишком много болтаете, товарищи Гарины! — зазвенел деланно капризный голос Натали. — А девочки хотят танцевать!

Она положила руки на Мишины плечи, и тот, чувствуя давнюю, полузабытую усладу, обнял агента «Стоун» за талию. Музыка, льющаяся из невидимых динамиков, сделалась громче.

Рядом Марина Исаева тискалась к