Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)… - Анатолий Н. Патман

все переговоры и подпишет договоры. Думаю, что барон вряд ли откажется от своих слов. Может, что-то и выгорит? В любом случае, я ничего не терял.

Само собой, чуть позже нам всем пришлось прерваться. Пора было домой. Хотя, как бы на прощание, барон Николаи пригласил всё наше семейство на ближайший приём в германском посольстве, уже где-то через неделю. И мы все согласились. Интересно же. А то нас как бы никуда не приглашают. А тут всем такой апломб!

* * *

— Барон, говорите, что этот мальчик нежданно и так уверенно фантазировал об алмазах на западном побережье Южной Африки и золоте в землях буров? Как там, в Трансваале? Но пока о них никому ничего неизвестно! И откуда он может знать про такие вещи? Может, мальчик просто решил ещё раз подшутить над нами?

— Не знаю, herr секретарь. Конечно, в прошлый раз не очень хорошо получилось. Но сейчас мальчик намекнул, что Оранжевая впадает в океан как раз у западных берегов. И, конечно, эти алмазы из Кимберли запросто могло снести течением. Думаю, что и насчёт золота в Трансваале он не зря упомянул. Ничего не могу сказать об истинности этих сведений, herr секретарь, но мальчик, сами знаете, довольно начитанный и имеет немалые способности. Может, сам выдумал, может, узнал у кого-то, но он рассуждал об этих алмазах и золоте так, что они там имеются! И я склонен верить ему. После его сказок, особенно «Аэлиты» и «Земли Санникова», его предположения насчёт Южной Африки не такие уж необычные.

— Да, Генрих, мальчик сильно странный и необычный. Уже во всей Европе обсуждают эти сказки и ругают его. И всё равно трудно было ожидать таких откровений. Конечно, придётся передать эти сведения, хоть и странные, куда надо. А уж там решат, что с ними делать. И, наверное, придётся издать сказки и музыку мальчика ещё и в Германии? Хотя, они точно достойные и будут иметь немалый интерес у читателей и публики. Так что, в убытке не окажемся.

— Да, herr секретарь, убытков точно не будет. Может, нам ещё удастся выкупить и патенты на новую одежду? Сам мальчик точно не будет против, а его тётю можно заинтересовать. Лучше выпускать эту одежду на как бы законных основаниях.

— Согласен, Генрих. Мальчика не стоит упускать. И мы тут ничего не теряем. И российские власти вряд ли будут против.

Глава 24

Надо, дорогие, надо?

— Да, от этого мальчика можно ожидать всякого! Как он хитро польстил Его Величеству! Многие придворные чуть от зависти не лопнули. А ведь император ещё не делал такого заявления. Конечно, после доклада об этом вопиющем случае Его Величество осталось довольным, но ведь мальчик поставил его в неудобное положение.

— Ну, это уже неважно. Раз во Дворе было объявлено именно о как бы таком заявлении Его Величества, значит, оно уже было. А мальчик их повторил, и к месту. И вполне ведь подходящие слова.

— Вообще-то, да. Согласен. Что ни говори, способный мальчик. Весь концерт прошёл словно на одном дыхании. Я с самого начала был зачарован этим «Лебединым вальсом», что и остальная музыка показалась мне прелестной. Хотя, она точно такой и была. В себя пришёл только при исполнении «Офицерского романса». Весьма душевная песня. Понятно, что господа офицеры были в немалом восхищении. И моряки приняли «Там за туманами» довольно тепло.

— Да, хороший концерт получился. Мне хочется выделить ещё и «Млечный путь». Это песня тоже как бы заявление, и очень смелое. Ещё никто так открыто не говорил о полётах в космос, как юный князь. Мне тут доставили из Швейцарии «Contes russes insolites», и я был сильно поражён напечатанными там сказками. Таких странных фантазий и сведений, как в «Аэлите», даже у Жюля Верна нигде не отмечено! А тот явно от зависти сделал неуважительные заявления в адрес мальчика. Так француз и в недавнем «Михаиле Строгове» позволил неподобающий сюжет насчёт нашей империи и не совсем достойно описал высоких особ. А ведь мальчика за эти сказки хотели из гимназии исключить и даже наслали на него жандармов. Хоть там ничего крамольного не имелось. Теперь ещё и его рукописи куда-то пропали. Даже Его Величество осталось этим недовольным.

— Да, я тоже слышал об этом. Не зря же Великий князь Николай Николаевич просил Его Величество наказать жандармов за утерю бумаг мальчика. Несомненно имеющих немалую ценность. Ведь там, помимо нотных тетрадей и рукописей сказок, пропали ещё рисунки и много других материалов по новой одежде и игрушкам. Оказывается, именно мальчик автор многих новинок! И матрёшки он выдумал. И имеются вполне обоснованные подозрения, что утерянные бумаги ушли к французам. Это, конечно, чересчур! Понятно, что всем хочется заработать больше денег, но не таким же путём!

— Согласен. А у жандармов лишь некоторые лица не самого высокого уровня понижены в должности и отправлены служить подальше от столицы. Но бумаги пока не найдены. Конечно, не совсем уместно это досадное происшествие выставить на всеобщее внимание! Сами жандармы, призванные надзирать за соблюдением порядка в Империи, занимаются продажей наших тайн за границу? Это же явный непорядок! И не только семье мальчика, но больше Юсуповым нанесён немалый ущерб. Вот и князь Николай обратился к Его Величеству. Он, конечно, больше хотел запретить полковнице Тутолминой дать согласие немцам на шитье новой одежды, но не преуспел. Основные привилегии всё же принадлежат ей.

— И что же там случилось? Ведь вместе же новое дело начали, и вполне успешно. А юный князь так за младшей княжной как бы стал ухаживать. Конечно, он не совсем ровня Юсуповым, но способности имеет и через некоторое время смог бы и разбогатеть.

— А кто их там знает? Наверное, мальчик слишком возомнил о себе, вот Николай Борисович и решил поставить его на место. Хотя, вроде, ничего такого не наблюдалось. Мальчик, вообще-то, держится достаточно скромно. Ну да, разберутся. Плохо, конечно, что юный князь решил связаться с немцами. Наверное, корни свои вспомнил?

* * *

Последовавшую за концертом неделю тётя Арина провела с немцами весьма сложные переговоры. Но, уже набравшая немало смелости и опыта, она нисколько не оплошала. Да и было бы за что так уж сильно бороться. От новой книги с названием «Сказки нового времени», с включением в неё всех моих написанных сказок, общим тиражом аж в сорок пять тысяч экземпляров, нам перепадало пока лишь около сорока тысяч рублей. Когда-то точно много, но сейчас — не совсем. Хотя, тоже