Прыжок "Лисицы" - Greko

как я понял. Требуют за него гору золота. А Торнау письмо прислал: мол, не вздумайте меня выкупать! Об этом даже европейские газеты написали!

Он протянул мне английскую газету, в которой я прочитал ответ отважного штабс-капитана генералу Вельяминову: «Выкуп считаю невозможным. Чем более будут предлагать, тем более станут требовать. Человек в цепях не может назначить, чего он стоит; поэтому отказываюсь от предоставленного мне права. Не хочу показаться малодушным в глазах вашего превосходительства. При совершенно потерянном здоровье я ничего не стою, потому что ни к чему более не годен. Не прошу выкупа, а прошу только наказания обманщикам, в пример другим».

Я горько вздохнул. Бедного Федора Федоровича держат в цепях, а я тут прохлаждаюсь.

— Я и сам в Тифлис тороплюсь, — признался генералу. — Одного не знаю: что меня там ждет? Что за человек этот полковник Хан-Гирей? Можно ли ждать от него понимания в деле Торнау?

— Султан Хан-Гирей? Удивительная личность. Он из черкесского знатного рода. Служил в Петербурге в личном конвое Императора. Командовал Кавказским горским полуэскадроном. Сделал блестящую карьеру. Получил не только чин полковника, но и флигель-адъютантский аксельбант. Вхож в лучшие дома столицы. Ныне в Тифлисе готовит приезд Государя на Кавказ. И параллельно руководит секретной частью Канцелярии наместника. Найдете ли вы общий язык, тут я не советчик. Непростой он человек. Амбициозный.

— Как же мне его сподвигнуть на помощь Торнау?

— Мы вот что сделаем. Я ему письмо напишу. А ты передашь. В письме том будет сказано: все офицеры Правого крыла Отдельного Кавказского корпуса[2] ходатайствуют о принятии всевозможных мер к освобождению нашего боевого товарища. Немедля отправлю морем приданный моему отряду люггер на мыс Адлер, чтобы все мое письмо подписали — от Вольховского, нашего начальника Штаба, до командиров полков. Железная бумаженция выйдет. Подождешь пару дней?

— Как ни подождать? Дело тут такое! Великое дело — товарища выручить! Как посоветуете до Тифлиса добираться?

— А тут и советовать нечего. Вариант один — морем до Поти.

От упоминания Поти меня холодным потом прошибло. От генерала не укрылось мое замешательство. Только истолковал он его по-своему.

— Неужто такой герой моря боится? Ты сам подумай! Дорога до Сухума — река из грязи. Там, где вдоль моря едешь, можно и пулю из леса схлопотать. Никакой конвой не спасет. Та же картина и до Редут-Кале. Разбойники шалят. От Редут-Кале в Грузию почтовый тракт — одно название. Особливо первые три перегона. Идет он по болоту — по полуобтесанным бревнам, плавающим в грязи. Лошади проваливаются выше колена и теряют своих седоков. От Поти дорога куда лучше, хотя и возможно ехать только верхом. Арба или груженая телега не проедут. А на тебе женщина! Ее пожалей!

Я вздохнул.

— Не вздыхай, не вздыхай! Раз уж мы с тобой такое благородное дело затеяли, прикажу капитану люгера Алексееву тебя со всеми удобствами до Поти довезти. Прям с лошадьми!

— Это как же такое возможно? — удивился я. — К берегу же невозможно кораблям подойти!

— Увидишь! — хитро улыбнулся генерал. — Теперь сяду за письма, а ты иди отдыхай. Пару сюрпризов тебе приготовил!

Нам выделили две светлые чистые комнаты. С настоящими кроватями! Я уже и позабыть успел, каково это — спать не на земле, завернувшись в бурку.

А возможность умыться теплой водой? Блаженство! А попариться в гарнизонной бане? Полный восторг. И вишенка на торте — новые подштанники с армейского склада по приказу командира! Все ж есть в армейских порядках своя скрытая прелесть! Вот о каких сюрпризах говорил генерал! И ведь в точку попал Его Превосходительство. Я сейчас куда больше радовался свежему исподнему, чем заждавшемуся меня ордену Станислава 4-й степени!

Далее последовало генеральское приглашение на обед. Тамара категорически отказалась меня сопровождать. Пришлось оправдываться за нее перед госпожой генеральшей.

— Ваша протеже, шер Константин, — просвещала меня Мария Ильинична, — очаровательная девушка, но совершенная дикарка. Если вы готовы, как благородный рыцарь, и далее участвовать в ее судьбе, стоило бы подумать об обучении русскому и французскому языкам, преподать уроки манер и немного изменить стиль. Грузинки — весьма шарман в своих национальных костюмах, но европеизация благородного сословия — лишь вопрос времени. Первые шаги в этом направлении уже видны в тифлисском обществе. Я знаю об этом не понаслышке. Муж до назначения в полк был комендантом Тифлиса. Еще при Ермолове.

Я не мог не согласиться с мудростью этих, казалось бы, простых слов. Какую судьбу я мог бы подарить своей царице? Уж точно не жизнь в деревенской глуши! Не знаю, какая карьера меня ожидает в Российском империи и способен ли я на прыжок из грязи в князи? Но тот не солдат, кто не таскает в своем ранце маршальский жезл! И жене нужно расти вместе с мужем. У дам своя Табель о рангах.

— Вы танцуете мазурку? — спустила меня с небес на землю генеральша. — У меня мелькнула мысль организовать бал в честь ваших героических похождений. Наши офицеры только и ждут, когда мы возобновим эту традицию.

«Танцую ли я мазурку? Рок-н-ролл точно не подойдет?» — ужаснулся я глубине открывшейся мне бездны. Видимо, мое выражение лица все сказало старому генералу.

— Не тушуйтесь, Константин Спиридонович! Я сам из простых. Папенька был офицером, но даже до майора не выслужился. Все приходит со временем. Было бы желание. Здесь, на Кавказе, все попроще, нежели чем в столицах. Бок о бок служат потомственные аристократы и офицеры из кантонистов. И ничего! Как-то уживаются в мирное время, а на войне спины друг другу прикрывают и делятся последним куском хлеба или бутылкой кахетинского. Кавказский корпус — это нечто особое. Подобного в самой России нет. Я понимаю, что вы все по тылам противника и понять, как здесь что устроено, вам пока сложно. Но не боги горшки обжигают! Пообвыкните!

— Отвечая на ваш вопрос о моем участии в судьбе госпожи Тамары, — решился я на откровенность, — признаюсь, как на духу. По прибытии в Грузию надеюсь просить ее руки и сердца у брата Вано Саларидзе.

— О, какая романтичная история! — вскрикнула Марья Ильинична. — Вы спасаете и жизнь, и честь прекрасной дамы!

— Честь Тамары не пострадала! — вскинулся я.

— Есть нюансы, мой дорогой! — успокаивающе похлопала меня по руке генеральша. — Впрочем, ваше решение от них избавляет.

Я до конца не понял намеков этой мудрой женщины. Но переспрашивать постеснялся. Тем более, что была проблема куда весомее.

— Ваше превосходительство! Тамара была просватана за ближнего абхазского владетеля. Собственно, она и была похищена из свадебного поезда. И только сегодня, по дороге в Бамборы, мы узнали,