Олегархат им. тов. Сталина - Квинтус Номен

уточнить… эта школа не особенно известна, даже в Китае специалистов нам пока найти не удалось… хотя китайские товарищи по крайней мере поняли, о чем мы их спрашивали. То есть о ней в Китае хотя бы слышали, хотя наш контакт и уверен, что это из области легенд. А он сам все же довольно известный специалист по китайским боевым искусствам, инструктор правительственной школы под названием «Ушу». Но и он лишь слышал о такой, а Светлана Владимировна мне сама говорила, когда наших девушек обучала, что этот комплекс упражнений именно для… она говорила, что он — лучший для драк в коридорах. Но она его, как и все прочие, вообще никак не называла. Кроме того, ряд приемов, используемых ею на тренировках, явно взят из боевого самбо, то есть ее учили, я бы сказала, очень разносторонне.

— И какие мы из этого можем сделать выводы? Я имею в виду, практические выводы.

— В помещениях ей практически ничего не грозит, она легко справится даже с группой бойцов со средней подготовкой, например с бойцами групп спецназа. И применение короткоствольного оружия… попасть в человека, настолько хорошо владеющего «движением тела», можно разве что случайно. А вот что-то более серьезное…

— Я об этом и спрашиваю, ведь на внешнем периметре вчера взяли бандита с противотанковой управляемой ракетой.

— Я в курсе. И она, кстати, тоже. Поэтому я считаю, что стоит прислушаться к ее предложению: отправить ее работать, как она говорит, дистанционно, благо линии связи это уже обеспечивают.

— Её отправить?

— Вместе с семьей. Я уверена, что окончательно мы всех сможем зачистить максимум к октябрю-ноябрю, а до тех пор…

— Пожалуй, это будет на сегодня лучшим решением. Хотя насчет того, что мы управимся за четыре-пять месяцев, я все же не уверен.

— Она вернется тогда, когда мы сможем обеспечить полную безопасность.

— Остается последний вопрос: в Приозерный, в Томск? В Саров?

— Нет. У нее есть идея поинтереснее…

Формально моя временная должность называлась «Председатель совместной комиссии по пресечению должностных преступлений», и за моей подписью шли все распоряжения об арестах коррупционеров. И подписи я ставила не формально, дела подозреваемых я изучала довольно тщательно — настолько тщательно, насколько можно было изучить до полусотни дел в сутки. Понятно, что даже прочитать столько было невозможно — но я их и не читала: так как все дела составлялись по специально разработанной форме (Сережа ее разработал!), я просто сравнивала по несколько цифр в каждом деле, и если они были друг на друга не сильно похожи, то утверждала приказ об аресте. Но — все же с учетом «местных условий»: иногда сильное несовпадение сумм официального дохода и сумм расходов плюс стоимости накопленного добра вовсе не свидетельствовали о коррупции. И если в Армении все было сразу ясно, то в соседней Грузии больше девяносто процентов дел отправлялись на «дорасследование»: там, особенно в селах и маленьких городках, у человека мог «внезапно» появиться довольно дорогой дом вскоре после занятия им какого-то важного поста, но никакими взятками или воровством это вообще не пахло. Потому что родственники и просто друзья после назначения товарища его буквально сжирали с какашками за то, что он «живет в бедности» и дружно ему помогали «жить в солидности», причем и финансово помогали, и просто ударно работая на строительстве. К тому же у грузин (особенно в провинции это проявлялось) была своеобразная гордость: купить ворованное по дешевке для них было бы личным оскорблением (правда, переплатить жулику, продающему товар в магазине «с наценкой» оскорблением не было) и почти всегда можно было быть абсолютно уверенным, что каждый кирпичик и каждый гвоздь в таком доме куплен на честно заработанные кем-то деньги. И никак иначе, там до смешного доходило: в Кутаиси взяли вора-домушника, с поличным взяли — так он на допросе чуть не плакал, просил, чтобы найденный у него дома дорогущий чешский светильный гарнитур (люстру и четыре бра) не конфисковывали, а передали его двоюродному дядьке. Потому что тот знал, что этот — вор, и подарок, на ворованное купленное, не принял бы — так вор этот на четыре месяца устроился на какой-то стройке водителем тяжелого самосвала чтобы «честных денег» на подарок заработать. И в доказательство своей искренности и справку со стройки о зарплате предоставил — он ее специально для демонстрации дядьке взял, и — все же со следователем договорившись, что дядьке его люстру передадут — подробно рассказал, кого, где и как он обворовывал. Наговорил лет на семь… но и такие детали менталитета учитывать было нужно.

Похожее было и в Азербайджане, и в среднеазиатских республиках, и там суммы даже куда как больше крутились именно «в семейном обороте»: в тех краях пастухи с огромными личными стадами денег периодически получали очень много, так что получить на свадьбу подарков на миллион рублей было не особенно трудно. Или просто на какой-то праздник пару сотен тысяч: деньги-то пастухам особо тратить было некуда. Но далеко не факт, что все «внезапные богатства» были получены подобным образом, так что следователям работы было невпроворот — и на этом фоне первого июня вышел закон об обмене «старых купюр на новые». В законе говорилось, что суммы до трех тысяч наличными обмениваются сразу (правда, опять с зачислением на карточный счет, но с него можно было их сразу же и снять), а более крупные суммы требуют пояснения их происхождения.

Карточки тут были очень важны, ведь их оформляли по предъявлению паспорта, и в результате один человек не имел возможности несколько раз такой обмен провернуть. Хотя попыток было очень много, люди аж в соседнюю область деньги менять ехали, не подозревая, что вся информация обо всех вкладах хранится в единой базе данных. В результате все КПЗ на той же Украине и вблизи Кавказа оказались переполненными: таких «нарушителей закона» по закону же и задерживали «до выяснения». Но оказалось, что очень не зря милиция поработала безо сна и отдыха: получилось вскрыть сразу несколько криминальных сетей, работу с которыми начали отделы по борьбе с бандитизмом — а там товарищи сидели в основном очень серьезные и профессиональные.

Но вскоре преступность «перешла на следующий уровень», и вот лично мне это уже понравилось не очень. Даже очень не понравилось, несмотря на то, что началось все вообще буквально с анекдота: Лена ко мне зашла и положила на стол довольно толстую пачку банкнот. Вроде как американских долларов, и ничего в них не