Кречет. Первый очаг - Эльхан Аскеров

– Это да, – рассмеялся казак. – Добре тогда всё вышло. Хазарам и без того теперь тяжко, а тут ещё и поход большой татары учинили. Хазары по сию пору никак понять не могут, кто из их кланов решился втихую целый род татарский вырезать.

– Неужто ещё ищут? – удивился Беломир.

– Ищут, – усмехнулся казак, лукаво прищурившись.

– И похоже, начали о чём-то догадываться, – проворчал Беломир, припомнив про пятёрку лазутчиков, засевших километрах в трёх от станицы.

– Думаешь, они за станом смотреть стали, потому что о том походе прознать сумели? – насторожился Григорий.

– Ну не из-за меня же, – развёл Беломир руками. – Уж прости, но не того я полёта птица, чтобы за мной день и ночь приглядывать. Да и сам стан им без надобности. Мы ж не кочевники и уйти отсюда быстро не сможем. Вот и выходит, что приглядывают они не потому, что я их поединщика зарезал, а потому, что им что-то узнать надобно.

– И что же? – нахмурился казак.

– Вот сходим и спросим, – хищно усмехнулся Беломир. – Мы их самострелами возьмём. Пару подраним, а остальных кончим. Вот и будет с кем по душам побеседовать.

– Похоже, кончилось поганых время, – зло выдохнул Григорий, сжимая кулаки.

– Как чернорясные говорят, свято место пусто не бывает, – отмахнулся парень. – Эти уйдут, другие появятся.

– Это верно, – фыркнул Григорий и, вскинув голову, окликнул подростка: – Елизар, самовар вздуй, чай пить станем.

– Сей момент спроворю, дядька, – раздалось в ответ, и мальчишка помчался в дом.

– Добрый казачок растёт, – усмехнулся Григорий. – А с конём хазарским что делать станешь? – вдруг сменил он тему.

– Не решил покуда, – вздохнул Беломир.

Этот трофей оказался его самой большой головной болью. Кто и зачем так его выучил, неизвестно, но жеребец спокойно позволял незнакомцам подходить к себе, чистить, кормить, ухаживать, но стоило только попытаться сесть на него верхом, в животное словно бес вселялся. Конь моментально выходил из повиновения и принимался бить задом, прыгать, кусаться, валиться на землю, норовя придавить всадника. В общем, пускал в ход весь арсенал необъезженной лошади.

От беды Беломира спасло только предупреждение Елизара. Но один из казаков, отмахнувшись от его рассказов, сделал попытку сесть в седло. Уже через две минуты бедолагу унесли к местному костоправу. Жеребец не просто выбросил его из седла, а ещё и умудрился ударить в живот передним копытом. Вот и морщил Беломир лоб, пытаясь понять, что с этим зверем делать. Как ни крути, а сам он был наездником постольку-поскольку. И справиться с таким конём даже не мечтал. Вот и чесал в затылке, пытаясь решить, что с ним делать.

С одной стороны, жеребец и вправду был хорош. Высокий, сильный, драчливый. Самое то, что нужно воину из местных. А с другой, изменить что-то в его дрессуре для Беломира было практически невозможно. Ну не умел он толком с лошадьми обращаться. Парень видел тут только один для себя выход. Оставить жеребца на племя. С его статями, при хороших кобылах, можно было бы обеспечить всех строевых казаков отличными конями.

– Только не вздумай его на колбасу пустить, – вдруг рассмеявшись, хлопнул Григорий его по плечу. – И помни, конь животина умная. Ежели с ней добром да лаской, то всякому научить можно.

– Угу, как с бабой, – не удержавшись, фыркнул парень.

– Да ну тебя, пересмешник, – расхохотавшись, простонал казак. – Я ему за серьёзное дело баю, а он «с бабой», – стонал Григорий, схватившись за живот.

В ответ Беломир только усмехнулся, припоминая свой переход с торга до станицы. За всё время пути жеребец так и шёл привязанным к задку кибитки. Парень, пытаясь хоть как-то его приручить, регулярно скармливал ему куски подсоленной лепёшки, что прихватил на базаре. Так что всё было нормально, пока они не оказались на подворье. Загнав кибитку в дальний угол двора, парень решил разобраться с трофеями позже. Когда разберётся, что делать с мальчишкой.

После случилась история с упрямым казаком, и вот теперь они сидели с Григорием на лавочке у крыльца и прикидывали, что делать дальше. То, что Елизар оказался родичем серьёзного бойца, не могло не радовать. В местном обществе подобные знакомства нужны. Из рассказа Григория Беломир понял, что Елисей Лютый – казак характерник, живущий в этих местах уже давно и имеющий свою семью. А значит, выручив его племянника, парень получал очень серьёзного если не друга, то доброго знакомого.

В этом времени и в этих местах подобные услуги не забываются. А если учесть ещё и знакомство Елисея с Григорием, то смесь получалась вообще адская. Два характерника запросто любого старшину в бараний рог свернут, стоит им только захотеть. В общем, с такой поддержкой за тылы можно будет не беспокоиться. Ну не мог никак Беломир забыть, как его пытались строить местные старшины. И ладно бы иди речь об обычной жизни. Тут он и не подумал бы спорить.

Но ведь они пытались осадить ещё и Григория, который в военном деле понимал больше их всех вместе взятых. К тому же казак являлся официальным воеводой станицы. Понятно, что тут это называлось не так, но смысл понятен. Вот и старался парень сделать так, чтобы никто больше не рискнул совать нос в его дела. Тем более что все его придумки шли поселению на пользу. Одну пилораму достаточно вспомнить. Станичники в очередь стояли, чтобы доску с неё для своих хат получить.

– Не журись, друже, – подтолкнул парня Григорий. – Управимся.

– Когда к хазарам в гости пойдём? – кивнув, уточнил Беломир.

– Думаю, денька через два и отправимся, – что-то прикинув, хищно усмехнулся казак. – Глядишь, и Лютый захочет с ними словечком перемолвиться.

– Думаешь, пойдёт?

– Первым помчится, – весело пообещал казак.

⁂

К огромному удивлению Беломира, Лютый и вправду примчался в станицу уже через два дня. Высокий, поджарый, средних лет казак с глазами цвета старого мёда. Серый иноходец под ним с первого взгляда привлекал к себе внимание своей статью. Любому, даже далёкому от лошадей человеку сразу становилось понятно, что жеребец этот породистый. Едва увидев такую красоту у своих ворот, Беломир только растерянно крякнул и поспешил распахнуть створку.

– Здрав будь, хозяин, – поприветствовал казак парня, даже не делая попытки пересечь границу двора. – Войти позволишь ли? Елисей Лютый я, Елизара дядька кровный.

– Гость в дом, бог в дом. Сделай милость, – блеснул Беломир вежливостью, рукой указывая гостю на навес, где уже всё было готово.

Полные ясли овса, свежее сено и даже свежая вода. Всё это было приготовлено для трофейного коня, но парень решил, что этот злыдень может и перебиться, пока он принимает гостей. Благодарно кивнув, казак чуть шевельнул поводом и шагом въехал во двор, направляя коня прямо к навесу. Легко спрыгнув со своего скакуна, Елисей быстрыми, точными движениями снял с него седло, вынул удила и, привязав повод к коновязи, оглянулся.

Желая быть хозяином до конца, Беломир жестом позвал его к колодцу и, подхватив ведро, принялся поливать, давая гостю умыться с дороги.

– А где племяш-то? – благодарно кивнув, поинтересовался казак.

– С Гришей ушёл, – усмехнулся Беломир. – Будут скоро. В дом проходи. Передохни с дороги.

– Благодарствую. Это выходит, ты Беломир, что с севера сюда попал пращура велением?

– Он самый и есть, – грустно усмехнулся парень.

– Что, тяжко? – понимающе усмехнулся казак.

– Нелегко, – нехотя признался парень. – Всякого ждал, но и помыслить не мог, что вдруг окажусь на другом конце света.

– Видать, нужен ты батюшке, коль он столько сил на тебя потратил, – задумчиво протянул казак.

– Понять бы ещё, зачем, – вздохнул Беломир в ответ.

– А ты не думай, – вдруг отозвался Елисей. – Живи, как сам умеешь. Дело делай. Пращура замыслов нам не понять. Одно точно знаю. Просто так он ничего не сделает. Во всём свой смысл имеется. Может так сложиться, что дело и не в тебе вовсе.

– А в ком? – не понял парень.

– В детях твоих, иль и вовсе в потомке каком. Тут уж прости, как ни пытай, не скажу. Не знаю.

– Выходит, просто жить? – обречённо уточнил Беломир.

– Не журись, друже, – сочувственно улыбнулся казак. – Раз уж сложилось так, то