Русская Америка. Сухой закон 4 - Михаил Дорохов

Кстати, как только Сухой закон отменят, Джозеф мгновенно вернёт старый бизнес отца. И аптеки снова превратятся в винные лавки.

— Радио? — удивлённо поднял бровь Патрик.

— Да. Замечательно, что мы с вами встретились здесь на весеннем фестивале, — ответил я, — Завтра состоится презентация радиоприёмников, которые производит мой завод. Музыка и новости в каждый дом! Приглашаю вас посмотреть и оценить потенциал. Я уверен в высокой капитализации этого предприятия. Завтра нас будут рекламировать даже звёзды кино и театра.

На самом деле это была моя просьба к Наки, а для него — возможность привлечь больше «слушателей» на ставки по скачкам. Ты идёшь слушать выступление знаменитого певца по радио, а между развлекательными передачами тебе комментируют забеги. На которые можно дистанционно поставить деньги в букмекерских лавках, что разбивали неподалёку от демонстрационных вариантов приёмников в других городах. Взаимная выгода для меня и Наки. Но Кеннеди знать об этом — необязательно…

— Поэтому, Патрик, без лишней скромности скажу, что я точно умею делать бизнес так, чтобы деньги с алкоголя растворялись в реальном прибыльном деле, — закончил я.

Он промолчал раздумывая. Джозеф ухмыльнулся:

— Высокая капитализация? Чем докажите, что умеете не только «прятать», но и ВЕСТИ бизнес.

Я повернулся к нему и спокойно ответил:

— Через неделю после завтрашней презентации часть акций моей радиофирмы выйдет на торги. Вы работаете на Уолл-Стрит. Я думаю, что вы, Джозеф, точно увидите нас в рекордсменах по количеству пунктов…

Патрик переглянулся с сыном.

А я ввернул ещё аргументы на добивку:

— И нам понадобится действительно знающий человек на бирже, чтобы дать оценку рынка. Разумеется, некоторый пакет акций может быть продан в конкретные руки до торгов…

Джозеф блеснул очками и задумался. Молчание прервал его отец:

— Давайте заключим небольшое пари… — ирландец ухмыльнулся и отпил виски, — Если капитализация вашей компании увеличится в пять раз, то я согласен вести дела с БИЗНЕСМЕНОМ. Если же нет, не обессудьте.

Я улыбнулся и кивнул:

— По рукам.

Когда радиоприёмники стартовали при гораздо меньших вложениях, чем мои, то за месяц их ценные бумаги выросли в десятки раз. Поэтому в благополучном исходе сомнений у меня не было. Более того, я планировал сразу выходить с продажами и богатых американцев, и среднего класса. А в «моей реальности» старт был рассчитан только на рынок тех обывателей, что имели значительные средства.

Патрик протянул руку, и я пожал её. Джозеф удовлетворённо кивнул. Похоже, идея отца пришлось ему по вкусу.

Ко мне подошёл официант и склонился, тихо произнеся на ухо:

— Мистер Джонсон ожидает вас в своём люксе. С ним «особый» гость. Мистер Гардинг…

Я удивился, но не подал виду. Ведь Наки пока что не получал от меня просьб устроить встречу с этим «вип-гостем». Похоже, на ловца и зверь бежит. Вопрос только — что нужно от меня кандидату в президенты?

Я кивнул и обратился к обоим Кеннеди:

— Джентльмены, я вынужден откланяться. Бизнес…

Оставив возможных будущих компаньонов на Соломона, я поднялся за официантом в видовой люкс на третьем этаже. Он же одновременно и офис Наки. И снова оказался в громадной комнате, с панорамным окном, из которого был виден весь зал «Ритца».

В удобном глубоком кресле напротив сигарного шкафа развалился человек, с удовольствием пускающий сизые кольца дыма. Он потягивал бурбон. Рядом с ним на столике высилась початая бутылка «Old Crow». Редкий экземпляр довоенного разлива. Похоже, Енох держит подобный эксклюзив для таких особых гостей, потакая их прихотям.

Уоррен Гардинг собственной персоной. Кандидат в президенты Соединённых Штатов от республиканцев. Любитель азартных игр, женщин и виски.

— Алекс! — Наки поднялся навстречу и затряс мою руку, — Познакомьтесь, Уоррен, это тот молодой бизнесмен, что рискнул бросить вызов прессе демократов! А завтра состоится презентация радиоприёмников его завода. Очень интересное мероприятие!

— Мистер Гардинг, — пожал я протянутую ладонь республиканца.

— Алекс.

Он дежурно улыбнулся и величавым жестом указал в сторону кресла напротив. Чего у Гардинга было не отнять, так это артистичности и определённого лоска аристократизма.

Он мягко обратился к Джонсону:

— Дражайший Енох, вы не могли бы дать мне поговорить с Алексом наедине?

— Конечно, — кивнул Наки, хотя явно был раздосадован тем, что не услышит подробности разговора.

Когда казначей и, по совместительству, главный криминальный авторитет Атлантик-Сити удалился, Уоррен заговорил:

— Вы поступили смело, когда ввязались в этот скандал с Аунего, мистер Соколов.

— По-другому я не мог. Я живу в Нью-Йорке. И не хочу, чтобы судебной системой штата управляли те, кто потворствует чудовищам.

— Похвально, похвально… Но, насколько я понимаю, именно поэтому вы оказались позже в Оклахоме. Из-за чего и возник новый скандал с убийствами осейджев в Павуске и Фэрфаксе…

Гардинг цепко поглядел на меня, выпустив очередное кольцо дыма. Его подручные ему уже все донесли. Впрочем, я и не надеялся остаться в этой истории в полной тени. Слишком много «хвостов». А Уоррен продолжил:

— И агент Бюро расследований Глен Диксон появился в обоих эпизодах. Во втором случае с Павуской я лично участвовал в том, чтобы Бюро направило в Оклахому именно компетентных сотрудников по сходным делам. Нужно было срочно расследовать то, что наворотил Уильям Хейл. Но вот ситуация с Аунего… — Гардинг покачал головой, — Агент из Чикаго приезжает в Нью-Йорк именно за пару дней до того, как рядом с резервацией мохоков чуть не произошло самосожжение. Учитывая, как отреагировала поначалу пресса, Диксон поехал на возможное «гиблое» дело, за которое никто не хотел браться. По собственному желанию. Я не верю в то, что он был настолько глуп. Для того чтобы взяться за секту Пророка, у него должна была быть реальная мотивация… И уверенность в успехе. Ведь в противном случае за провал можно было лишиться места в Бюро…

Я молчал, глядя на Гардинга. Зачем задавать лишние вопросы. При всех его пороках, он совсем не дурак. И на него сейчас работает большинство аналитиков республиканцев в Вашингтоне. Судя по всему, он уже обрисовал себе всю картину, и отпираться мне смысла нет. «Записать» меня на прослушку как в двадцать первом веке никто сейчас не может.

— Вы, Алекс, обладаете удивительным свойством оказываться в тех местах, где обязательно что-то происходит. Скажите, вы помогли мохокам