Пионер. Том III - Клим Ветров

широкоплечий крепыш с квадратным, обветренным лицом, самый молодой и импульсивный из троицы. — Говорено же, не можем мы нарастить темпы! Технология у нас! Реактор шалит, давление скачет! У нас тут чё, по его хотению законы физики меняться должны?

— Не в этом дело, — попытался я парировать, чувствуя, что диалог заходит в тупик и вот-вот перерастет в откровенный скандал. — Мы можем поговорить с вами наедине? Это действительно очень важно.

— Пацан, ты вообще слышишь, что тебе говорят? — Тришкин резко повернулся ко мне всем корпусом. Его тщедушная, на первый взгляд, фигура вдруг показалась удивительно плотной и грозной. Он сделал шаг вперёд, расправив узкие плечи. — У нас тут чрезвычайная производственная ситуация! Понимаешь? ЧП! Тебя послали, вот и иди, передай, что заняты! И чтобы больше не присылал!

— Мужики… — я поднял руки в миролюбивом жесте, но голос мой стал ниже, твёрже и холоднее. — Я сказал — мне похуй на ваше ЧП. Уделите мне пять минут, я задам пару вопросов и уйду. Хорошо?

— А если нет? — набычился Тришкин, его глаза, глубоко посаженные, сверкнули из-под нависших бровей. — Что ты сделаешь? Пожалуешься папочке?

— Тогда поднимутся вон те ребята, — я спокойно, почти лениво взглядом показал вниз, на выстроившихся у лестницы моих парней. Десять вооруженных автоматами, суровых, с каменными лицами мужчин в камуфляже смотрели наверх без особого дружелюбия, ожидая команды. — И вам всё равно придется пойти со мной. Но уже без всяких разговоров, без «пяти минут» и без вашего драгоценного ЧП. Поняли?

Тришкин проследил за моим взглядом. Его уверенность и раздражение пошатнулись, сменившись настороженностью, а затем и холодной, трезвой оценкой ситуации. Он молча посмотрел на своих коллег, потом обречённо вздохнул, стянул заляпанные машинным маслом перчатки и швырнул их на стол.

— Ладно. Только быстро. Идём.

Я не стал уходить далеко, остановившись на открытой металлической площадке перед будкой, чтобы нас не слышали его коллеги, которые смотрели нам в спины с явным беспокойством. Развернулся к своему визави.

— Буду краток. Поэтому задам всего один вопрос.

— Ну, — буркнул Тришкин, скрестив руки на груди. Его поза была закрытой, враждебной.

— Теоретически, вы смогли бы управлять всем этим хозяйством, — я обвел рукой всё пространство цеха, — вместо нынешнего директора? Взять на себя полное оперативное руководство комбинатом?

Он на секунду остолбенел, его брови поползли вверх. Потом лицо его исказила гримаса то ли удивления, то ли презрения.

— Вместо Евгения Алексеевича? Ты серьёзно? Это что, шутка такая?

— Абсолютно серьёзно. Это не шутка.

— Честно? — он прищурился, пытаясь понять подвох.

— Разумеется. Мне не до шуток.

— Рулить вместо Евгения Алексеевича может даже его кресло, — с горькой, скептической усмешкой выдохнул Тришкин. — Только пользы будет больше. Оно хоть молчит и не мешает работать.

— То есть, сможете? — переспросил я, ловя его взгляд, стараясь уловить в нем не только сарказм, но и искру профессиональной уверенности.

Тришкин фыркнул, но в его глазах, глубоких и умных, мелькнула не то чтобы надежда, а скорее азарт инженера, которому наконец-то предлагают покрутить ручки сложного, интересного и давно знакомого механизма, не оглядываясь на идиотов.

— Справлюсь. Вопрос не в этом. Вопрос — зачем? И кто ты такой, чтобы такие вещи предлагать?

— Значит, сможете. Отлично. Это всё, что мне нужно было знать. Собирайте свои вещи, — я кивнул в сторону будки. — Поедете со мной. Будете принимать объект. Сейчас.

— Ты вообще кто? — его удивление сменилось настороженностью, смешанной с растущим недоверием. — Может, хватит уже? Объясни нормально!

И в этот момент я окончательно отбросил последние сомнения в его «профпригодности». Внешне — мелкий, нелепый, в засаленной, пропахшей мазутом робе. Но взгляд… Взгляд был стальным, цепким, прожигающим. Таким взглядом смотрят люди, которые знают себе цену, которые прошли сквозь огонь и воду, которые не боятся ни проблем, ни начальства, ни чёрта лысого. Именно такие люди мне и были нужны.

— Меня зовут Дмитрий, — сказал я, на секунду запнувшись, подбирая нужный, весомый термин. — Я… э-э… кризис-менеджер. Временный управляющий, назначенный для наведения порядка на этом объекте. Все полномочия имею.

Если поначалу до Тришкина не доходила вся серьёзность происходящего, то оказавшись на свежем воздухе и несколько раз по пути в головное здание встретившись с вооруженными патрулями, которые чётко докладывали обстановку, он стал смотреть на меня совершенно другими глазами. Его скепсис сменился настороженным, но живым интересом.

— Но как так получилось? — смешно, по-птичьи склонив набок голову, спросил он, выслушав мою краткую речь о смене руководства. — Он же… он же везде своих людей расставил! И в охране, и в плановом отделе, и в бухгалтерии! Как вы так быстро…

— Сейчас это не важно, — резко, но без грубости отрезал я, останавливаясь перед массивной дверью кабинета директора. — Вникайте в суть. Делайте то, что умеете делать лучше всего. А со временем сами всё поймёте, как и что. — Я толкнул тяжелую дверь, открывая перед ним вид на бывшее царство Евгения Алексеевича. — Добро пожаловать в новый мир, Виктор Сергеевич!

Глава 23

Спустившись вниз, я едва не столкнулся со Славой-солдатом. Он, видимо поджидая меня, замахал руками так, словно тонул.

— Диман! Там к тебе… — он запнулся, переводя дух. Лицо у него было встревоженное, вспотевшее.

— Успокойся, Слава. Что-то случилось? — спросил я, останавливаясь и оглядывая его.

— Там товарищи подъехали, — он сглотнул, — на «Волге» такой, синей. Спрашивают директора. Настойчиво так спрашивают.

— Какие товарищи? Узнал? — во мне насторожился старый, дремавший где-то глубоко внутри сторожевой пес.

— Один… мент, точно. Где-то видел, лицо знакомое. Второго не знаю, но… тоже на мента похож.

Выйдя из здания администрации, я сразу понял, кого имел в виду Слава. Возле проходной, в плотном, но почтительном кольце наших ребят, застывших в напряженной готовности, стояли двое. Мужчины в почти одинаковых практичных серых куртках из болоньевого шелестящего материала. Лиц я с этого расстояния и под вечерними сумерками не различал, они смотрели в сторону ворот, но силуэт одного, более приземистого, показался знакомым.

— Вон те двое, — прошептал Слава, идя чуть позади и кивая головой в сторону «товарищей». — Припарковались у самых ворот, даже двигатель не заглушили.

Не спеша, стараясь дышать ровно, я подошёл к группе. Ребята молча расступились, пропуская меня. Я остановился в паре шагов от незваных гостей, скрестил руки на груди.

— Здравствуйте. Вы меня искали? — произнес я нейтрально.

Они обернулись. И я чуть не выругался вслух от внезапного, острого удивления. Одним из этих двоих был мой «старый знакомый», участковый. Тот самый, которого мне как-то раз довелось «спеленать» на крыше недостроенного морга. И если поначалу, он меня не узнал — его взгляд скользнул