Железный лев. Том 3. Падаванство - Михаил Алексеевич Ланцов

— А почему коричневыми? — поинтересовался военный министр.

— Мне показалось, что набеги — это вещь дурная, и я обозначил их цветом подходящей субстанции. — невозмутимо ответил граф.

Зал хохотнул.

Даже сам Чернышев.

Как это ни ужасно, но он такого рода карту видел впервые, чтобы разом отображался весь тот театр военных действий с обобщающей информацией. Обычно все как-то кусками или даже словами. Да. И выглядело это все довольно занятно. Тут. Особенно ему понравилась сведение маршрутов набегов, которые сходились в три своеобразные реки, две из которых явно и сильно доминировали.

Лев же продолжал:

— Как вы видите — перекрытие этих трех шляхов, назовем их так, позволяет в целом купировать набеги. Основные удары идут здесь, здесь и здесь. Самым удобным для нашего наступления является вот это направление.

— Наступления? — вновь спросил Чернышев. — Вы имеете в виду полноценный поход?

— Никак нет. — возразил Толстой. — Наступление в смысле системной экспансии. Для начала нужно от Самары до Оренбурга проложить железную дорогу. Это прямо базовая вещь, иначе снабжение этого фланга представляется чрезвычайно сложным. Здесь же я предлагаю сосредоточить пару драгунских полков, переведя их с лошадей на верблюдов.

— Но зачем⁈ — удивился уже Николай Павлович.

— Верблюд под всадником и с поклажей, совокупной массой около дюжины пудов идет порядка четырех-пяти дней, не требуя воды и еды. Преодолевая до сорока — пятидесяти верст за день. Что дает нам оперативный радиус легких отрядов верст в восемьдесят — сто. Это на голову больше, чем у обычной кавалерии, и расширяет оперативные возможности. Если же эти пару полков перевооружить нарезными карабинами и револьверами, то мы кардинально поднимем их боевую эффективность. В разы. Из-за чего эскадрон уверенно сможет наносить огневое поражение вражескому полку или сопоставимой массе конницы.

— Но хивинцы или кокандцы могут выставить сильно больше! — возразил Чернышев.

— Для оперативной разведки, исключающей такие неприятности, я предлагаю использовать специальные команды с воздушными шарами.

— Это шутка? — с насмешкой переспросил Чернышев.

— Никак нет. Я изучил французский опыт и провел опыты в Казани[1]. Воздушный шар из шелковой ткани со спиртовой горелкой и плетеной корзиной спокойно помещается в два фургона вместе с расчетом. В ситуации с Западным Туркестаном, речь будет идти о трех-четырех арбах, запряженных верблюдами. Подготовка к запуску и подъем около часа. При подъеме на высоту ста саженей дальность обзора составляет сорок шесть верст[2]. Подъем на такую высоту уже давно отработан и не является трудностью.

— Вы серьезно? — переспросил уже император.

— Вот отчет, заверенный генералом Шиповым. — ротмистр взял со стола верхнюю папочку и протянул ее император. — Он присутствовал и поднимался сам в корзине. Лично. Этот прием наблюдения генерал рекомендовал ввести штатным в каждой армейской дивизии. Я же от себя добавлю, что можно и на флоте применять, введя в состав эскадры специальный быстрый корабль с достаточно просторной кормой. Остановился. Поднял шар. Огляделся. Доложился флагману. При этом сто саженей — это не предельная высота. Еще в конце XVIII века вполне успешно совершались подлеты на восемьсот и более сажень. Но я ориентировался на максимально простое и дешевое решение.

Николай Павлович переглянулся с Чернышевым и Лазаревым, которые сидели по левую и правую сторону от него. И если первый был немало обескуражен и даже как-то потрясен, то второй светился как начищенный золотой.

— Я же говорил, — шепнул он императору. — Приемник растет. Кавалерист бы о флоте не подумал.

Чернышев же скисал на глазах.

А вот Милютин, как и Лазарев — светился. И даже кое-какие пометки у себя в блокноте делал. Граф же продолжил.

— Так вот. Это первый этап — доведение железной дороги от Самары до Оренбурга и перевооружение двух полков драгун с пересадкой их на верблюдов. Второй — продвижение сюда — до Орска. На этом этапе нужно отработать взаимодействие крепостей, отрядов и наблюдателей. Полагаю, что очень важно ввести световой телеграф, чтобы морзянкой с фонаря передавать депеши. А также сигнальных ракет, которые либо взрываются ярким цветом, зеленым там, синим, красным или еще каким, либо медленно спускаясь, горят им.

— Вы знаете, как это сделать? — спросил Лазарев.

— Да, Михаил Петрович. Опыты с ракетами уже проводит Казанский университет, подбирая составы. Кристиан Шарпс же работает над сигнальным ружьем или пистолетом, чтобы можно было запускать такие заряды без лишней мороки. В том числе и для нужд флота. В условиях боя, если реи перебиты и нельзя передавать сигналы флажками или световым телеграфом, можно будет использовать заранее условленные группы световых ракет.

— Отменно! — произнес он, с видом сытой лягушки.

Император же усмехнулся.

Как немного было нужно человеку для счастья.

— Каков третий этап? — тихо поинтересовался Чернышев.

— Продвижение вот сюда, — указал граф на точку между Орском и Аральским морем. По реке Орь, но отворачивая не на Эмбу, а к реке Иргиз.

После чего перевернул лист флипчарт, открывая схему этого участка.

— Продвижение я предлагаю делать так. Выдвигать дозоры на верблюдах, которые бы прикрывали прокладку железной дороги. Кусками по двадцать верст. В одну колею. По завершении каждого участка ставить вот такого вида блокгауз, — произнес он и перелистнул страницу.

— Это башня?

— Да. Внизу — колодец. В тех краях грунтовые воды где-то на глубинах пяти — десяти сажень[3]. Мои работники, изготавливая шахты под заливные сваи, уже наловчились их быстро копать и укреплять им стенки. Сами блокгаузы строить из лиственницы. Их изготавливать заранее, потом нумеровать, разбирать и перевозить. Чтобы на местах лишнего времени не тратить. Внутри хранить огневые припасы и продовольствие, используя также как источник воды. Вот тут, видите,располагается бак, защищенный от жары и пуль. Здесь — воздушный насос, который постоянно качает воду из колодца[4].

— Получается водонапорная башня? — уточнил Милютин.

— Да. При необходимости воду из нее можно подавать паровозам и верблюдам.

— А поджоги? Блокгауз же из дерева.

— Внутри человек пять с нарезными карабинами, револьверами и гранатами. Закрываемые бойницы для прострела даже под стенами. Световой телеграф для передачи сведений на соседние участки. Кроме того, по программе максимум я бы предложил рядом с железной дорогой укладывать керамическую трубку, внутри которой тянуть телеграфный кабель. От такого блокгауза до блокгауза.

— Не слишком жирно? — нахмурился Чернышев.

— В самый раз, — совершенно невозмутимо ответил граф. — Связь — это основа