Газонокосильщик - Антонио Морале

ещё пушок на бороде, а ты грубишь взрослым дядям. Нехорошо! Что ты вообще забыл в нашем баре, сосунок?

— Жду Джимми, — равнодушно пожал я плечами.

— Джимми? — мужики озадаченно переглянулись. — Какие у тебя дела с Джимми? — склонился бородатый байкер над столиком, нависнув над ним огромной скалой.

— Твоё какое дело? — хмыкнул я, повернувшись на звук и заметив в дверях заведения самого Джимми, секунду постоявшего на пороге и решительно двинувшегося в нашу сторону.

— О, парни! — остановившись у столика, ухмыльнулся бармен. — Вы уже познакомились? Ну и отлично!

— Джимми! Это тот парень! — сдал меня с потрохами бородатый, ткнув в мою сторону пальцем.

— Тот? — нахмурился Джимми.

— Который украл мою пушку.

— Да нихера я не крал! — усмехнулся я в ответ. — У неё родословная, наверно, покруче чем у королевы Великобритании. Я её просто выкинул в мусорку.

— Выкинул⁈ — вспылил байкер. — Ты идиот? Нахера?

— Нечего было размахивать ею направо и налево и тыкать в приличных людей. Скажи спасибо, что я тебе её в зад не засунул и не провернул там пару разу.

— Что⁈ — взревел бородач, словно раненный в жопу медведь, сжав кулаки и угрожающе подавшись вперёд. — Да я тебя…

— Я смотрю, вы поладили… — усмехнулся Джимми. — Ну и славно. Проще будет сработаться.

— Сработаться⁈ — в один голос выдали все трое — я и оба здоровяка, с подозрением покосившись на явно потешавшегося над ситуацией владельца бара.

— Джо и Бак, — кивнул бармен в сторону мужиков, — теперь под твоим присмотром, Алекс. Отвечаешь за них и за всё, что они натворят.

— Что⁈ — хором возмутились парни.

Один из них вскочил, опрокинув с громким стуком стул, второй раздражённо сплюнул на пол, глядя в мою сторону, словно я только что обесчестил его младшую сестрёнку, мамку и бабулю заодно.

— Мне это не нравится, Джимми, — отрицательно покачал головой бородатый Джо.

— Да мне плевать, что тебе нравится, а что нет! — глухо рыкнул хозяин бара, стерев со своего лица вежливую улыбку. — Вы даже элементарное поручение выполнить не можете! Сука! Два тупых динозавра!

Я внимательно глянул на обоих байкеров, отметил, как гневно зыркали они в мою сторону и как невольно сжались их кулаки (возможно ещё и сфинктеры, но не уверен), и покачал головой.

— Нахрена мне такая ответственность, Джимми? — фыркнул я, откидываясь на спинку стула. — Я не нянька…

— Ты рот-то прикрой, щенок! — зарычал Бак.

— А то что? Опять будешь падать лицом в стол? — усмехнулся я.

— Да я…

— Хватит! — громыхнул Джимми, хлопнув ладонью по столешнице. — Поигрались — и хватит! Вы, трое — либо научитесь работать вместе, либо вылетите на улицу! Всё ясно?

Мы молча переглянулись. Я усмехнулся, Бак сплюнул на пол, Джо лишь злобно дёрнул бровью.

— Вот и славно, — Джимми удовлетворённо кивнул, отодвинул один из свободных стульев и сел за наш столик. — Ладно, слушайте сюда. Есть одно дельце для вас…

Бармен выудил из кармана сигару, чиркнул бензиновой зажигалкой, неторопливо раскурил и выпустил перед собой густой клуб дыма.

— Один мудак решил, что может нас безнаказанно кинуть, — неторопливо произнёс Джимми. — Попользовать, словно дешёвых девок, и не заплатить. В общем, нужно забрать долг у местного букмекера Тони «Слепого» Карлуччи. Ничего сложного — просто зайти в его контору на Палмс, вежливо напомнить о долге и забрать деньги. Всё просто.

— У Тони? — удивился Джо. — Мы были у него на прошлой неделе!

— И? — хмыкнул Джимми. — Где деньги?

— Ну, он сказал, что больше не будет с нами работать, — пояснил Бак.

— И всё? — бармен удивлённо взметнул брови вверх. — Он просто сказал, вы пожали плечики, собрали яйца в кулачок, развернулись и уехали? Или вы просто яйца дома оставили? Под юбкой ваших подружек? Может тогда мне их оправить к Тони? Вы идиоты или прикидываетесь? — понемногу зверел Джимми.

— Да мы… — растерянно пробормотал Бак, здоровый, плечистый мужик лет сорока, больше походивший сейчас на обиженного ребёнка или побитую собаку, а не на грозного байкера.

— Заткнись! Я не закончил! — рявкнул хозяин бара. — Когда этого мудака каждую неделю трясли латиносы, выносили у него кассу и били ему технику, он почему-то не говорил, что не хочет платить и просил у нас защиты и помощи! Он, сука, сам приходил в этот самый бар, если ты не помнишь, и ныл здесь у стойки, — Джимми ткнул пальцем в сторону. — Ни итальяшки, ни местные копы, ни частная охрана не хотели даже соваться туда. А теперь, когда мы отбили его от латиносов, когда он стал нормально зарабатывать и не попадать раз месяц в больничку, он решил, что не хочет платить? И вы мне это говорите? Не знаю, кто из вас охерел больше — вы двое или Тони.

— Но Джимми… — развёл руками в стороны Джо. — Что мы должны были сделать? Он грозился вызвать копов. У меня условка, у Бака малой месяц назад родился…

— Oh, for fuck's sake! — обречённо закатил глаза под лоб Джимми. — Что вы тогда здесь делаете? С условкой и ребёнком? Девок по пьяни щупаете? Идите работать в пляжный патруль или в сраные доставщики пиццы!

— Прости, Джимми… — неприязненно покосился на меня Джо, словно это я был виновником их бед.

— Вот именно поэтому в этот раз с вами поедет Алекс. И он за старшего! Только попробуйте мне что-то там выкинуть!

— Да, босс… — дружно произнесли байкеры.

— Всё, валите нахрен! — раздражённо махнул Джимми рукой в сторону выхода. — Ты тоже, Алекс! Нехрен здесь штаны протирать… Посмотрим, как ты выкрутишься в этот раз, — усмехнулся бармен…

* * *

Мы припарковали байки на тротуаре, парни хмуро кивнули в сторону одноэтажного здания, зажатого между магазином автозапчастей и парикмахерской, и двинулись к неприметной серой двери в полуподвальное помещение, с табличкой «Вход только для сотрудников».

Спустились по обшарпанным, затёртым от времени ступеням, вошли внутрь букмекерской конторы Тони Карлуччи и замерли на пороге, давая глазам привыкнуть к полутьме помещения, а носу к стойкому запаху дешёвых сигар и разогретой на скорую руку пиццы.

Я успел разглядеть пару столов, несколько экранов с трансляцией скачек и бокса, три игровых автомата слева у стены и стойку для приёма ставок справа.

За стойкой восседал сам Тони Карлуччи, если это был он, конечно. Толстый, лысеющий итальянец лет пятидесяти, в явно дорогом, сшитом на заказ, но мятом полосатом костюме, с толстой золотой цепью на волосатой груди и широкой ухмылкой на лице. Тони спокойно затягивался сигарой, меланхолично выпуская голубоватые кольца дыма в потолок, и совсем не выглядел обеспокоенным нашим неожиданным визитом вежливости.

— Ах, ну надо же! — сложил он руки на животе. — Какие