Андрей Бондаренко - Аляска золотая

— Помнишь, Саша, ты мне рассказывал про Будущее: про Наполеона, Ленина, Гитлера? Ты же сам тогда говорил, что, мол, прийти к власти, это только четверть дела, главное, у этой власти удержатся…. Помнишь?

— Помню, конечно! — охотно откликнулся Егор, обожавший вести с супругой умные разговоры с философской подоплёкой. — Только причём здесь это?

— Притом! Ты же утверждал, что удержаться у власти можно, только опираясь на крепкую элиту, с которой надо дружить, которую нужно холить и лелеять, если хочешь, конечно, чтобы тебя не свергли. Или, как господин Сталин, необходимо постоянно менять свиту, убивая старую элиту — руками новой.…

— Верно! — улыбнулся Егор, продолжая неторопливо орудовать вёслами. — У тебя память, моё сердечко, дай Бог каждому! Только вот — зачем Будущее тревожить? Что ты скажешь, к примеру, про сегодняшнюю эпоху?

Подумав с минуту, Сашенция заявила:

— Да и сейчас происходит всё то же самое! Вот Пётр Алексеевич, нынешний государь российский, он же сразу смекнул, что бояре его не потерпят у власти. Зачем он им нужен? Разогнал он тогда безжалостно всю боярскую братию: когото — вместе с семьями — сослал в Сибирь да на Урал, некоторым головы отрубил, иных определил в дворцовые шуты…. А к себе приблизил бедное дворянство, иностранцев толковых, людей шустрых — без роду и племени. Тебя, например, моего брата Алёшку…. И никогда вас царь не обижал, всегда прислушивался к вашим нуждам, даже иногда разрешал подворовывать. Думаешь, будто Пётр Алексеевич не знал, что ты, покойный герр Лефорт и мой батюшка, Иван Артёмич, неплохие деньги имели с воинских поставок? Знал, конечно же! Знал, но не трогал…. Потому что элиту, которая тебя защищает и поддерживает во всех начинаниях, трогать нельзя, запросто можно лишиться трона. Если уж трогать, то сразу — под корень, и ни как иначе…. А тот же Азов и Питербурх, они откуда взялись? Что, это была царская прихоть такая? Ничего подобного! Просто Пётр Алексеевич знал, что у его верных дворян двух, а то и трёхлетние урожаи пшеницы лежат по амбарам, потому что никуда её толком не продать, знал, что лес гниёт на корню. Нужны были — и государству в целом, и новой элите в частности — морские порты, чтобы добраться до европейских рынков сбыта, как ты выражаешься…. Государь, который не печётся о своей элите, он обречён! Помнишь, ты мне рассказывал о судьбе глупого и несчастного русского царя Павла Первого? Относился он к российской элите, которая ему досталась по наследству, без должного уважения, ну и получил — табакеркой в висок…

— Эк, дорогая, куда тебя занесло! — от души восхитился Егор. — Ты у меня прямо государственный деятель, мыслитель планетарного масштаба! Только вот, какое отношение имеют к нашей конкретной ситуации все эти мудрые сентенции и исторические примеры?

— Самое прямое! — продолжала упрямиться Санька. — Когда мы отмечали закладку Александровска, то один из тостов звучал примерно так, мол: — «За Александра Даниловича Меньшикова, безраздельного Властелина Аляски!». Понимаешь меня теперь? У Властелина должна быть надёжная элита, на которую он может опереться в случае необходимости! Что у нас, мой дорогой, с элитой? Ты да я, да мы с тобой. Ну, ещё семейство славных Лаудрупов, да дядя и племянник Уховы. В шкипере Емельяне Тихом ты, Саша, уверен?

— Полностью! Я его знаю ещё с былых времён…

— Понятное дело! — тепло усмехнулась жена. — Чудское озеро, сожжённый ял «Франц Лефорт», пленение эскадры прославленного командора Лешерта…. Легенда классическая, одним словом. Об этих славных подвигах скоро в школе маленьким детям будут рассказывать, вопросы хитрые задавать на экзаменах. Мол, а как была фамилия того шкипера, которому знаменитый Александр Данилович Меньшиков передал корабли пленённой шведской эскадры? Саша, ради Бога, не обижайся! Это я так шучу неуклюже…. Герой ты у меня, герой — настоящий! Кто у нас ещё остался? Фрол Иванов? Про него я даже говорить всерьёз не хочу…. Дмитрий Васильев? Не смеши, пожалуйста, Димка пока ещё не определился по жизни до конца, его запросто могут перетянуть и на другую сторону, молодой он ещё, без чёткого стального стержня в душе…

— А что ты думаешь про наших шведских соратников? — задумчиво прищурился Егор.

— Здесь тоже не всё ладно. С тех пор, как погибли Ерик и Фруде Шлиппенбах, шведы откровенно заскучали. Как же иначе? Остались, что называется, без идейных вождей. Ганс Шлиппенбах, капитан «Орла», человек нелюдимый и заносчивый, он даже с соотечественниками общается редко и неохотно. Драгунский капитан Йохансен? Тот ещё тип! Жестокий и себе на уме…. От такого можно ждать всего, чего угодно. Вот он уверяет, что совсем не понимает русской речи. А както мы с Ваней Уховым болтали о всякой смешной ерунде, а Йохансен стоял рядом. Так по его лицу было видно, что он некоторые шутки понимал просто отлично…. Вот ещё одно, Саша. Шведы знают, что их любимый король Карл — во время зимней медвежьей охоты — очень сильно пострадал, чуть не умер и почти не встаёт с постели. Более того, они вполне могут грешить на тебя: все же в курсе, что при посещении Стокгольма именно ты подарил Карлосу русскую медвежью рогатину. А, вдруг, эта рогатина изначально была с тайным изъяном? Слухи и домыслы — штука противная…

— Стоп, стоп! — прервал Егор жену. — Про Карла Двенадцатого знали только я и Людвиг Лаудруп. Нам об этом неприятном происшествии рассказал в городе Охотске таможенный поручик Рыжов. Откуда о ранении шведского государя известно тебе, моё сердечко? Я ведь не обмолвился ни единым словом…

— Конечно же, от Герды Лаудруп. Нет, Людвиг здесь не при чём…. После того, как наш «Александр» ушёл в японскую Иокогаму, «Орёл» ещё целую неделю простоял в бухте Охотска. Команда фрегата неоднократно сходила на берег, многие шведские моряки за время нашего плавания неплохо выучили русский язык, а в маленьких провинциальных городках очень любят обсуждать всякие слухи, особенно вздорные. Шведы всё услышанное передали Гансу, а он на давешнем празднике, слегка подвыпив, поделился с Гертрудой…

После пятиминутного молчания Егор попытался подвести некоторые предварительные итоги:

— Получается, что мы с тобой, душа моя, дутые Властители Аляски?! Нет у нас за плечами крепкой и многочисленной элиты…. О чём думают наши крепостные мужики, русские солдаты и матросы и как они видят своё будущее — полностью неизвестно. Аналогичная история и со шведскими соратниками…. Вот, Саня, попробуйка поставить себя на их место! Чего бы ты хотела, о чём бы мечтала?

— Я?

— Ты, радость моя, ты! Ну, подумай, пожалуйста, дорогая! У тебя же такая богатая фантазия…

Сашенция не заставила себя долго просить, манерно подперла подбородок острым кулачком и, задумчиво прикрыв небесновасильковые глаза, принялась важно и доходчиво вещать:

— Допустим, только на пару минут, что я — русский крепостной мужик. Только не совсем обычный крепостной, а уже постранствовавший по миру, за время долгого плавания грамоте обученный, немного — иностранным языкам…. Что же я хочу от своей дальнейшей жизни? Тут возможны два варианта. Первый: я очень люблю Россию, у меня там остались обожаемая жена и маленькие ребятишки. Тогда мне сподручней всего — высадиться гденибудь южнее городка Охотска. С золотом, понятное дело, да и с документами какиминикакими. Откуда документы? Не смеши меня Саша, это совсем несложный вопрос! Взять того же Антипа Ерохина, который полтора года проходил денщиком у подполковника Ухова. Ванька, добрая душа, Ерохина грамоте знатно обучил, а у самого Антипа имеется природный талант к рисованию и каллиграфии. Так что он любую грамоту тебе нарисует за полчаса. Например, мол, отряд донских казаков направляется в Сибирь — на предмет поиска дельных мест для массового переселения, подпись — казачий атаман такойто…. Печать? Да любой маломальски умелый краснодеревщик по подробному рисунку тебе вырежет печать любой сложности, хочешь — из дерева, хочешь — из коровьего копыта. Документы, кстати, потом можно и сменить. За деньги, естественно…. Дальше тоже нет ничего сложного. Например, пользуясь золотом, привезённым с собой, заделаться — за годдругой — успешным сибирским купчиной, и уже в таком статусе въехать в центральную Россию…. Ладно, вариант второй: ничего меня не держит в России! Тогда можно, если деньги позволяют, купить — всё в той же Аргентине — приличную асьенду. Чем не вариант? Только вот есть одна закавыка: эти князья Меньшиковы, которым надо прислуживать, понимаешь! Горбаться на них, высокородных, добывай золото для всяких царей, королей и самураев…. Вот взяли за первый сезон — с Божьей помощью — пудов пятьдесятшестьдесят золотосодержащего песка. И что? Половина золота (слухи об этом уже сейчас ходят!), отправится в Японию, другая половина — достанется шведам. А как же я? Объясняет начальство, мол, для личных нужд золотишко будем добывать только годика через дватри. Потом обязательно дадут волю вольную и заплатят сполна? Если, конечно, к тому времени не помрёшь…. Да и сколько заплатятто эти скряги Меньшиковы? Не, наверное, маловато будет, не хватит ни на дельную асьенду, ни на капитал купеческий…. А вот же оно — золото, не погруженное ещё на корабли, лежит себе на бережку! Тут подумать надо малость, покумекать чутьчуть! И лучше это сделать заранее…. Может, прямо сейчас стоит вдумчиво переговорить с бывшими солдатами Александровского полка и с корабельными матросами? Они ведь тоже ребята небогатые, судьбой обиженные…