Тиран Золотого острова - Дмитрий Чайка

А ведь навигация остановится со дня на день, и тогда мы будем нырять в свои пифосы, с тоской наблюдая, как они постепенно показывают дно. Великие боги, да когда же Кноссо приведет корабли с зерном? Если не будет зерна, придется идти на разбой, иначе просто передохнем с голоду.

Я развернулся и пошел на мыс. Там мои мастера уже размечают основание будущего храма. Фундамент мы сложим из блоков известняка, а дальше поднимем стены из мрамора на свинцовых скобах. Тут без этого никак нельзя, ведь Киклады регулярно трясет. Мне не нужен большой храм, в этом нет необходимости, все священнодействие будет происходить снаружи. А внутри мы поставим статую божества, увидеть которую смогут только самые заслуженные паломники.

— А кто у нас жрец? — задал я риторический вопрос пустоте. — А я сам у себя жрец! Тут цари жрецами работают! Нет, ну не красота ли!

Впереди зима, которую я проведу на острове безвылазно. У меня будет полно времени, чтобы натаскать свою армию как следует. А еще мне пора перестать нестись вскачь, нужно остановиться и как следует обдумать свои дела. Клянусь богом Поседао, мне предстоит непростой год.

— Что такое? — завертел я головой, услышав дребезжащий звук, от которого по спине побежала ледяная струйка пота. Закричали женщины, забегали в суматохе горожане, хватая в охапку немудреные пожитки. На редкость гадостный звук у сигнального колокола. Да, это не ошибка. Часовой, следящий за морем на башне акрополя, увидел чужие паруса. Я белкой взлетел на ближайшую скалу и впился взглядом в горизонт, не веря своим глазам.

— Да чтоб вы провалились, сволочи! Не то ахейцы с Крита пожаловали! А я и не знал, что их там столько.

Глава 17

Верхний город построен на крутом холме, и он окружен крепостной стеной высотой почти в пять метров. Учитывая состояние здешнего военного дела, акрополь совершенно неприступен. За стеной расположены террасы Нижнего города, который превращает холм в подобие пирамиды. Его опоясывают узкие кривые улочки, шириной в пару метров, а дома лепятся боками один к другому. На что рассчитывают пираты? На нашу беспечность и на то, что мы не успеем вывести из гавани корабли. Или на то, что мы окажемся отчаянными храбрецами и ввяжемся в бой, который станет для нашего флота последним.

— Биремы! — заорал я. — Биремы увести из гавани! Срочно!

— Мы не станем биться? — удивленно взглянул на меня Абарис.

— Ты посмотри туда? — ткнул я в сторону моря. — Три с лишним десятка кораблей идет! Как ты собрался биться? Ты кто, бог Тешуб? Ты выпустишь газы из своей задницы и поразишь их вылетевшей молнией? По пять человек на борт, остальные здесь! Вывести биремы в море!

Воины, похватав оружие, потрусили в сторону юго-западной гавани. Да, у меня их две: на юго-западе и на юго-востоке. Та, что западнее — напоминает бутылочное горлышко, она лучше защищена от ветра и волн. А та, что на востоке — намного шире, удобнее и ближе к крепости. Там швартуются купеческие корабли, которых сейчас нет ни одного, потому что все нормальные люди давно уже дома сидят и не гневят своей отвагой морских богов. У нас примерно час, может, чуть меньше, когда десант басилеев Крита высадится в порту. Они знают, что акрополь смогут взять только осадой, но если сожгут мои биремы, это конец.

— Да хрен вам! — сказал я.

Биремы стоят так, как это принято в армии, по ходу движения. Я все собираюсь построить сухие доки для зимнего хранения, но у меня нет пока таких денег. И леса тоже нет. А потому корабли стоят на косых деревянных стапелях, и спихнуть их в воду — дело нескольких минут. Именно так это и происходило в античности. Нельзя эти лохани хранить в воде круглый год. Их древесина напитывается водой, и ее ест древоточец. Вот потому-то корабли большую часть времени проводят на суше, где моряки чистят дно и смолят их заново, тщательно проверяя каждую доску.

— Палинур! Достойнейшие мужи!

Я взглянул в глаза трем дарданцам и трем критянам, которые служили у меня кормчими. Они ждали приказаний спокойно, не суетясь и не нервничая.

— Уведите корабли от острова! Ахейцы пришли за ними. Уходите под парусами. В бой не вступать, ни при каких обстоятельствах не вступать! Поняли? Плывите на Милос. Скажете басилею Кимону, что как только я зажгу на башне огонь, пусть идет на помощь. Потом держитесь так, чтобы можно было увидеть сигнал.

— Да, господин! — поклонились кормчие. — Они пришли именно за кораблями, иначе двигались бы к купеческой гавани.

— Пусть бог Поседао хранит вас! — я махнул рукой. — Уходите!

Десятки крепких мужиков вытолкнули биремы в море, поминая всех богов и такую-то мать, и те, поймав парусами ветер, вышли из гавани на глазах у флота ахейцев, который из крошечных точек постепенно превращался в игрушечные кораблики. На них муравьями бегали маленькие фигурки людей, которые казались бы невероятно потешными, если бы их не было так много. Флот сюда шел совершенно разнокалиберный. Я вижу пентеконтеры, забитые воинами, а рядом с ними наблюдаю какие-то убогие ялики с десятком весел. В любом случае, на меня идет целая армия в полную тысячу человек. Неслыханная сила для наших мест. Особенно если учесть, что у меня всего две сотни воинов и беззащитный городок, где лежат запасы еды, которыми люди должны питаться всю зиму. Я предлагал устроить общее хранилище зерна за стеной акрополя, но понимания не встретил. Поэтому если мы прямо сейчас сядем в длительную осаду, то горожане сожрут все, что я приготовил для воинов, а их собственные запасы съедят ахейцы. И тогда даже караван из Египта нам не поможет. К началу весны мы будем объедать ветки с кустов, а половина маленьких детей отправится прямиком в Подземное царство. Нижний город отдавать без боя нельзя. Это понимал не только я, поэтому никто и слова не сказал против, когда прозвучало:

— Пращники! На оба мыса!

Бутылочное горлышко юго-западной гавани — отличное место для работы стрелков. Ширина водной глади здесь метров триста пятьдесят — четыреста, а потому корабли, тесным строем плывущие по центру фарватера, станут отличной мишенью.

— Первый и второй десяток!