Ревизор: возвращение в СССР #27 - Серж Винтеркей

в окно, Мещеряков стал сбоку, чтобы его не было видно. Кудрявцев, ничего не подозревая, открыл дверь и вышел на крыльцо. Мещеряков сразу зафиксировал закрывшуюся дверь ногой, и Кудрявцев всё понял.

— Трус! Сдал нас всех! — заорал он на Бочарова, тут же получил в солнышко и умолк, хватая ртом воздух.

— Неси деньги, Кудрявцев, и не вздумай рыпаться, хуже будет, — произнёс Мещеряков, дождавшись, когда тот продышится.

Парень взглянул зло на Чару и, ещё не до конца разогнувшись, побрел в дом.

Мещеряков хотел последовать за ним, но, как оказалось, тот спрятал банку с сотками тут же в сенях. Достав её с верхней полки, завернутую в газеты, он повернулся к нему и протянул её с болезненной гримасой на лице.

— Неси в машину, — велел он Кудрявцеву, и, когда тот остановился в нерешительности, заметив на улице две машины и людей, Мещеряков грубо толкнул его в спину.

У Панкова всё было ещё проще. Когда он открыл дверь и разглядел за спиной Чары Мещерякова, он сразу скис и добровольно выдал вторую банку, даже прибегать к внушению не пришлось.

Отъехав к ближайшему пустырю, Мещеряков со своими людьми выставил пацанов в один ряд, как на расстрел и встал перед ними. Ещё как только Галкин позвонил и сообщил, что это могут быть пацаны, он всю дорогу до Выхино думал, что с ними потом делать?.. Будь это матерые рецидивисты, все было бы проще… Вернее, там бы у него вообще бы не было выхода.

Три пацана смотрели на него испуганными глазами, тряслись, понимая, что влипли очень серьёзно.

— У меня и выбора-то нет, — сказал он, пристально глядя на них. — Или прикопать вас тут сейчас…

Он выждал, оценивая их реакцию. В глазах появилось обречённость. Но никто не сломался, не забился, рыдая, в истерике…

— Или вы будете на меня работать, — проговорил, наконец, он, удовлетворенно кивнув. — Сложного ничего нет. Платить буду хорошо. Но больше никаких залётов, как с этой кражей! Дисциплина жёстче, чем в армии! Вам всё понятно? Что выбираете?

— Работать, — опомнился первым Чара и за ним согласно закивали остальные.

* * *

Москва. Квартира Ганина.

Вечерний звонок в тишине напугал Ганина. Он чуть не выронил рюмку с коньяком из рук, так дёрнулся, сидя в кресле. Он измучился и почти не спал все эти дни, как деньги пропали. Все его деньги…

Услышав голос Захарова в трубке, он растерялся, но, когда тот сообщил, что пропажа найдена, причём, вся целиком, радости его не было предела. Он чуть не закричал «Ура-аа!» на всю квартиру, еле сдержался.

— Спасибо, что позвонили, Виктор Павлович, — искренне поблагодарил он, вытирая слёзы радости.

— Завтра жду тебя у меня на даче часам к одиннадцати, — велел Захаров.

— Да, конечно, — ответил Ганин и ещё раз многословно поблагодарил того.

Положив трубку, он залпом допил остатки коньяка в рюмке и налил себе ещё.

Хотелось напиться в хлам. Он так переживал… Столько денег и все пропали!.. В это невозможно было поверить… И вот денежки найдены. Причём все…

Ганин сделал большой глоток и расслабленно плюхнулся в кресло. Завтра денежки будут у него…

Чёрт! Но сумма слишком велика! — дошло до него.

Пока пропавшие деньги искали, это было не важно. Вначале он был в таком отчаянии, что уже мысленно простился с ними, не верил, что их найдут… Потому и назвал точную сумму украденного. А теперь, когда его деньги нашли, он не на шутку разволновался… А если спросят, откуда у него столько?

* * *

В субботу утром Загит ушёл на сутки. А меня жена отправила на рынок и по магазинам. Постарался обернуться побыстрее, чтобы к двенадцати быть готовым выйти из дома в гости.

* * *

Подмосковье. Дачный посёлок у деревни Красная горка.

— Мы подсчитали, — с негодованием делился Захаров с Бортко, сидя у себя на даче в ожидании Ганина. — Двести тысяч ему неоткуда было взять, если он не обворовывал нас всех! Там должно остаться, после всех его трат, не больше тридцати пяти тысяч. А тут двести без малого!

— Невероятная наглость, — поддержал его Бортко, и сам прекрасно зная, что Ганин обворовывал своих и давно. — Как вы это терпите, Виктор Павлович?

— А что с ним прикажешь делать? — раздражённо ответил тот. — На рельсы положить?

— Тоже неплохо, — усмехнулся Бортко. — Но я другое хотел предложить…

— И что же? — спросил Захаров.

— Не отдавать ему эти деньги, — как о само собой разумеющемся ответил он. — Это будет хорошим уроком для этого гада.

Тут в дом вошёл подъехавший Мещеряков.

* * *

Ещё издали Ганин заметил несколько машин у дачи Захарова. Хозяин ждал его не один. Там ещё оказались Бортко и Мещеряков. У Ганина похолодело всё внутри, он сразу понял, о чём сейчас пойдёт разговор. Уж чутье на неприятности у него было всегда неплохим…

— Проходи, Макар Иванович, — пригласил его Захаров, видя, что тот остановился в нерешительности. — Мы тебя ждём…

Делать нечего. Ганин снял пальто и шапку и сел за стол напротив Бортко и Захарова. Мещеряков остался стоять сбоку от стола, опираясь на подоконник, чем очень нервировал Ганина.

— Макар Иванович, можешь нам объяснить, откуда у тебя взялось почти двести тысяч? — спросил Захаров и выжидательно уставился на него.

Ганин взглянул на него, на Бортко и на ухмыляющегося Мещерякова… А что тут объяснять? — подумал он. — Разве что-то может быть непонятно? Не стоит же говорить, что с зарплаты откладывал — только разозлишь всех еще сильней…

— Ты нас обворовывал годами, — жёстко проговорил Захаров.

Ганин молчал.

— Молчание — знак согласия, — заметил Бортко.

— В общем, так, — жестко сказал Захаров, — по