Александр. Том 3 - Олеся Шеллина

class="p1">Заметив меня, девушки очень синхронно поклонились, я же неохотно поднялся с дивана, приветствуя их. После чего перевёл взгляд на Киселёва.

— Ну что, Павел Дмитриевич, рассказывай, как прошла ваша поездка, — сказал я, указав ему на стол, за которым планировал расположиться.

Глава 14

Новороссийский военный губернатор Иван Иванович Михельсон выскочил из кареты и огляделся по сторонам. Коломенский дворец был ему не знаком, он ни разу здесь не был и теперь рассматривал его с нескрываемым любопытством.

— Добрый день, Иван Иванович, — к нему подошёл щеголевато одетый молодой человек и представился. — Щедров Клим Олегович.

— Александр Семёнович Макаров сказал мне, что именно вы встретите нас в Москве, — улыбнулся Михельсон. — Но я не совсем понимаю, почему нам приказали ехать прямиком сюда, в Коломенское?

— Его величество Александр Павлович велел сразу же доставить к нему этих шалунов, — Щедров улыбнулся и кивком указал на карету. — Как вы доехали? Проблем у вас с ними не было?

— Нет, молчали всю дорогу, — Михельсон только головой покачал. — Друг к другу через меня обращались, представляете?

— Как это? — Щедров с удивлением посмотрел на него.

— А вот так: «Не соизволите ли, Иван Иванович, передать Алексею Андреевичу, что он был не прав и что ему стоит извиниться за свои слова?». «Иван Иванович, передайте Михаилу Богдановичу, что это он должен извиниться, и тогда, возможно, я возьму свои слова обратно», — Михельсон покачал головой. — Как дети малые, ей-богу. И это офицеры! Тьфу, срамота! Не удивительно, что его величество рассердился.

— О, «рассердился» — это не то слово, Иван Иванович. Его величество в ярости, — любезно пояснил ему Щедров. — Настолько, что меня вот пригласил. Я-то в приёмной тихонько посижу, пока он этих идиотов воспитывать будет. И дай бог, так и уйду потихоньку, внимания не привлекая. Потому что при дурном раскладе придется мне их забирать с собой на Лубянку, — Клим покачал головой. — И что им приспичило так сцепиться, да еще и прилюдно?

— Кто бы знал? — один из командующих, подавивших восстание Пугачёва, только рукой махнул.

В этот момент к ним подошёл Зимин. Хмуро посмотрев на Михельсона, он поздоровался и требовательно протянул руку.

— Оружие господ офицеров. Своё отдадите Боброву. На выходе его вам вернут, — коротко сообщил он, не опуская руки.

— Вот нет у тебя совести, Василий Иванович, — Михельсон снял саблю, как у всех кавалеристов притороченную к поясу, и протянул подскочившему Боброву. Сам же подошёл к сундуку, стоящему на запятках кареты, и вытащил из него ещё две портупеи, на которых были прикреплены ножны с оружием. — Зачем ты оружие у офицеров отбираешь? Ты же нас почти голыми выставляешь перед государем.

— Мне совесть по должности не положено иметь, — ответил ему Зимин, забирая портупеи. — А рядом с его величеством только я и вон, Бобров, может с оружием находиться. Ну, и адъютанты. Мы же не совсем без понятия, чтобы даже адъютантов оружия лишать. Вот назначит его величество тебя, Иван Иванович, адъютантом, так сразу будешь своей саблей пол мраморный портить. А пока вот так.

— Я провожу Ивана Ивановича и его подопечных в приёмную государя, — Щедров полюбовался на насупленную рожу Михельсона и сделал приглашающий жест рукой. — Прошу, господа.

Из кареты вышли Аракчеев и Барклай де Толли. Они злобно посмотрели друг на друга и подошли к ожидающим их Щедрову и Михельсону. Последний посмотрел на обоих, тяжело вздохнул и махнул рукой, призывая следовать за Климом Олеговичем. Щедров, смотревшийся среди офицеров довольно странно в своей щегольской гражданской одежде, но выглядевший при этом вполне уверенно, отметил, что синяк у Аракчеева сошёл ещё не полностью, усмехнулся и направился к входу во дворец.

Их небольшой отряд добрался до приёмной довольно быстро. Когда они прошли в массивные двери между двумя гвардейцами охраны, Скворцов, сидевший за столом, привстал со своего места. Внимательно осмотрев прибывших, Илья указал им на довольно удобные диванчики, стоящие у стен.

— Ожидайте, когда его величество освободится, я вас приглашу войти, — сказав это, он словно потерял к ним интерес и сел на своё место, беря в руки очередное письмо.

Михельсон, сев на диванчик, откинулся на спинку и коснулся затылком стены. Он так устал следить за этими упрямыми баранами, что не сумел удержаться и прикрыл глаза. Скоро нужно будет держать ответ перед государем, и Иван Иванович постарался в мельчайших подробностях вспомнить, что же привело их всех из Петербурга в Москву.

* * *

Михельсон вошел в кабинет, где вокруг стола столпились несколько офицеров. В дверях он столкнулся с Александром Эйлером, сосредоточенно что-то обдумывающим и оттого не обратившим на Михельсона никакого внимания.

— О, Иван Иванович, проходи, мы все тебя как раз и ждали, — раздался голос Кутузова, и Михельсон увидел Михаила Илларионовича, махнувшего ему рукой. — Гадаешь, поди, почему тебя в Петербург отозвали?

— Не без этого, — Михельсон приблизился к столу. Сначала он думал, что офицеры склонились над картой, изучая её, но, когда приблизился, увидел, что они сосредоточенно расставляют на ней солдатиков с пушками. Кроме игрушечных артиллеристов, отдельной кучкой лежали драгуны на лошадях. Солдатиков других родов войск видно не было. — А вы что это в игрушки удумали играть?

— Так нагляднее, — мрачно прервал его стоявший напротив Аракчеева Барклай.

— Да, Михаил Богданович прав, — подтвердил задумчивый Кутузов. — Еще до своего отъезда в Москву его величество попросил нас показать, как сейчас дела в армии обстоят. Он принёс коробку с этими солдатиками и приказал: «Показывайте». Вот мы и игрались весь день, зато сами много недочётов увидели, не без этого. А на бумаге как напишешь, так и будет, она обычно всё стерпеть может.

— Так, а меня зачем вызвали? — Михельсон спрашивал рассеянно, осматривая расставленные по карте фигурки.

— Да хотим идею Платона Зубова о создании конной артиллерии использовать. Вот и понадобилось мнение кавалериста с твоим опытом. Я включил тебя, Иван Иванович, в наш комитет вместе с Алексеем Петровичем Мелиссино, — Кутузов потёр гладко выбритый подбородок. — Правда, Алексей Андреевич против, но тут уж ничего не поделаешь. Не единолично он, к нашему счастью, решения принимает.

— Я не вижу смысла в этих войсках, — довольно резко ответил Аракчеев. — Нам нужно все орудия свести к