Вперед в СССР! - Михаил Ежов

Заглядываю в санузел. Комнатушка тесная, но всё организовано грамотно. Унитаз, раковина, душевая кабина, зеркало. Ничего лишнего.

Вообще, предоставленная мне квартира порадовала грамотной организацией пространства и… одной кроватью! Общежитие с персональными апартаментами? Но вот он факт: ко мне никого не подселят. Для холостяка без жены и детей — отличный вариант. Постельное уже приготовлено, лежит аккуратной стопочкой на кровати. Разве что свёрнутого из полотенца лебедя не хватает. Но это уже из другой вселенной.

Бросив рюкзак на кровать, я вышел на балкон.

С наслаждением вдохнул чистый лесной воздух, прислушался к пению птиц и шороху ветра в кронах. Корпус был настолько органично вписан в природную зону, что солнце не напрягало, и мой балкон всегда находился в тени. Исполинские стволы сосен росли буквально на расстоянии вытянутой руки от ограждения балкона.

Не учёба, а праздник!

От приятных мыслей меня оторвал звук пришедшего уведомления.

Вернувшись в комнату и взяв планшет в руки, я обнаружил план на остаток дня. Обед, который я мог и пропустить при желании, затем куча свободного времени и ужин в семь вечера, присутствие на котором обязательно. В сопроводительном письме сообщалось, что питание в академии КГБ бесплатное, а все успехи студентов фиксируются и влияют на персональный рейтинг.

Похоже, я прописался в академии основательно.

Если не вылечу, конечно.

Надо сгонять домой, собрать вещи и попрощаться с родными. Теперь я буду видеть мать и сестру нечасто. А ещё стоит учесть «основную работу» — публичные выступления, организованные наркоматом пропаганды. Как мне намекнули, в разных мирах.

Планшет я убрал во встроенный сейф, запирающийся с помощью наборного кода. Не думаю, что кто-то сумел бы преодолеть блокировку входной двери, а затем ещё и взломать гаджет с прямой идентификацией. Это физически невозможно, но я перестраховался.

Попасть домой быстро я мог только одним способом — на аэротакси. Вот только сделать вызов на территорию академии невозможно. Пришлось топать пешком через все эти тропинки и полигоны, выходить за периметр и уже оттуда вызывать машину. Сидя в салоне и поднимаясь над Зеленоградом, я позвонил Наталье Никаноровне и предупредил, что скоро буду. Женщина обрадовалась, и сказала, что начинает готовить обед.

Дома меня встретили восхитительные запахи.

— Грибной суп? — обрадовался я.

— Твой любимый, — подтвердила мама. — Со «звёздочками».

Прибежала Оля, и мы набросились на суп, а затем на перловку с мясом и свежий салат. Я рассказал о том, что поступил в академию КГБ, но не могу разглашать особенности учёбы. Сестра искренне радовалась моим успехам, а вот Наталья Никаноровна вела себя странно. На её лице была печать обречённости, эмоциональный фон… Всё выглядело так, словно женщина знает факты, о которых предпочитает не распространяться.

Сразу после обеда я начал собирать вещи.

В шкафу обнаружилась спортивная сумка, довольно вместительная, в которую я и начал укладывать вещи на первое время. Сейчас лето, и я не видел особого смысла в тёплых вещах. Сменится сезон — тогда и подумаю. А вот лёгкая непромокаемая куртка с капюшоном пригодится.

С компьютером расставаться не хотелось, но у меня был планшет. Уверен, в академии есть сетевое подключение, но за каждым студентом будут следить.

— Ты же на выходных будешь приезжать? — спросила мама, когда я уже выдвинулся с вещами в коридор.

— Конечно, мам. И созваниваться будем. По видеосвязи.

— Ещё и через вирт можно, — ввернула сестра.

— Береги там себя, — Наталья Никаноровна украдкой смахнула слезу. — Не ввязывайся в драки, будь умным.

— А ещё Кристине позвони, — подмигнула мне Оля.

Я погрозил сестре кулаком.

— Какой Кристине? — заинтересовалась мама.

— Ой, всё! — я поспешно ретировался с сумкой за дверь.

Примерно через час я уже раскладывал вещи по полочкам, проверял работу бытовой техники и опцию подключения к ОГАСу. Выяснилось, что планшеты вообще не соединяются с Сетью — на все мои попытки гаджет отвечал всплывающими ошибками. Зато смартфон прекрасно справился с задачей, и это наводило на интересные мысли. Судя по всему, руководство академии опасалось любых утечек и допускала возможность хакерской атаки. А как известно, само защищённое устройство — то, которое не имеет выхода в Интернет.

У меня в голове оставалось много вопросов по устройству нынешней версии Союза, и я, устроившись в кресле, приступил к поискам.

Мне часто попадалось словечко «новы», и я хотел выяснить, кто или что это. А ещё я заметил одну интересную вещь: партийные функционеры нередко обладали сверхспособностями, прочно сидели в своих креслах и продвигали детей в высшие эшелоны власти. В общем, ничего нового. Союз это, Византия какая-нибудь или Рим — всё равно люди, дорвавшиеся до власти, будут глотки грызть, чтобы не упасть с пирамиды вниз. Но как это сообразуется с коммунистическими ценностями?

Идеология марксизма-ленинизма предполагает, что все граждане коммунистического государства равны. Не должно быть денег, социального расслоения, иных признаков неравенства. Но ведь очевидно: одарённый ментор вытеснит простого человека с ответственного поста. Особенно, если вытеснением занимается неспящий — эдакий ходячий вычислитель, круглосуточно накачивающий себя знаниями.

Чем больше я перемещался по ОГАСу, тем ярче становилось понимание. Менторы были не единственными «хомо сапиенсами», родившимися с серебряной ложкой во рту. В СССР здорово развилась генная инженерия, в результате чего появились новы — модификанты, чьи тела были искусственно улучшены. Акцент делался на силу и выносливость, устойчивость к агрессивной внешней среде. Новы служат в армии, трудятся на заводах, в шахтах, укладчиками железнодорожного полотна… Их можно встретить на Крайнем Севере и под водой, высоко в горах и в космосе. Некоторые модификанты обладают высоким уровнем интеллекта и пробиваются на руководящие должности, но это, скорее, исключение, чем правило.

Для себя я отметил, что новы — это переделанные существа, чей генотип изменён в лабораториях. Кто это позволил сделать? Насколько я понял, на подобный шаг идут отчаявшиеся родители, которым спрогнозировали рождение ребёнка с патологией. Государство вмешивается в геном будущего человека, убирает патологию и наделяет ребёнка новыми свойствами. Родившись, модифицированный гражданин обладает всеми правами и может самостоятельно выбирать направление развития, но родители имеют на руках определённые рекомендации.

С менторами всё иначе. У одарённых есть сила крови, позволяющая при грамотном евгеническом отборе усиливать каждое последующее поколение. Несложно догадаться, что с момента появления первых менгиров по всему миру начали возникать семьи, культивирующие определённую псионическую способность. Чтобы выиграть эту гонку, генсеки СССР были вынуждены пойти на экстренные меры — разрешить некоторым Родам передавать полномочия по наследству либо удерживать