Фактор роста - Евгений Викторович Сурмин

не испугался? Минуту назад ты молодой здоровый лётчик. Между прочим, весьма успешный, в чинах и званиях. А потом машина, выскочившая на полосу, бах — удар и темнота. Через мгновение открываешь глаза, и ты безногий калека. Брррр… даже сейчас пробирает, как вспомню что я пережил тогда.

Раз уж такой разговор. За те двое суток, даже успел подумать, а зачем я такой Галине. Не лучше ли…

— Да ты что! А дочки!

— Да я те дни вообще не соображал. Морфий ещё кололи, порошками какими-то сыпали. Вообще лечили очень хорошо, уход великолепный…

— Ну! Не тяни.

— Лечили. Только доктор всё ноги мне нюхал и в глаза не смотрел. Да я и сам понимал, дёрганая боль — это воспаление, а значит ещё день-два и всё равно лягу под нож.

— И…?

— На третий день, ближе к обеду, вдруг замечаю суета началась. Игорь Яковлевич заглянул, потом заведующий отделением, потом сестры чистоту в палате начали наводить. Ну как наводить и так у нас чисто. Тряпками вроде что-то протёрли с места на место кружки переложили. Газеты забрали, цыкнули, чтоб кто курить не вздумал. Меня к тому времени в общую палату перевели, ещё три человека лежали, выздоравливающие. Сейчас то понимаю, специально. И присмотреть и от глупых мыслей отвлечь.

В общем, припожаловал ко мне ни кто-нибудь, а сам Николай Николаевич Бурденко, главный хирург Красной Армии.

— Сильно. Но, с другой стороны, сам говоришь, четверо нас всего таких — дважды Героев. Значит он тебе ноги спас?

— Нет. Всё было гораздо интересней. По моему излечению вообще кино снимать можно.

Полковник Грицевец приосанился и повадил плечами изображая из себя кинозвезду.

— В общем, если отбросить всякие там политесы, то Николай Николаевич предложил мне попробовать новый противовоспалительный препарат. Новый в том смысле, что его только-только начали испытывать на людях и какие будут побочные эффекты ещё никто не знает. Вернее, про один уже знают. Понос.

— Понос?

— Представь себе. Этот препарат оказывается убивает всех микробов без разбора, и вредных, которые гангрену вызывают, и полезных.

— А есть и такие?

— Оказывается есть.

— Ясно. Ты, конечно же, согласился?

— А что мне было терять?

— Верно. Нужно написать в наркомат здравоохранения пусть скорее начинают выпуск этого препарата.

— Пенициллин. Его из плесени делают. Представляешь?

— Да хоть из ослиной мочи, если вместо гангрены оно кости сращивает. Ты не хуже меня знаешь сколько лётчиков ежегодно бьются! А если война!

— Ну не всё так просто. Уколы пенициллина остановили воспаление, но и только. А вот чтоб кости правильно срослись на мне другую новинку испробовали. Аппарат Спрынова-Илизарова называется.

— А это что за зверь?

— А это, вместо гипса проткнули мне кости стальными спицами крест-накрест и затянули хомутами снаружи. Сам не поверил бы, но уже через несколько дней, когда дырки, что они во мне навертели, подзатянулись, начал на ноги вставать. Доктор, этот самый Спрынов, кажется, сам не верил. Можно сказать не отходил от меня. Да и другие врачи и студентов ко мне водили, и сами каждый день — соберутся человека три и давай мне ноги ощупывать, да температуру мерить. Док даже пошутил как-то: «Вам, товарищ полковник, медаль нужно дать, как лабораторной мыши-испытателю».

— Сильно. Всё равно, надо в наркомат письмо писать. Пусть внедряют поскорее и аппарат этот и пенициллин, тысячи жизней можно спасти.

— Да я разве против⁈ Я двумя руками за.

— Что ж, значит дела у нас даже лучше, чем я рассчитывал. Но скажу прямо, летать много у тебя не получится. И на боевые я тебя пускать не собираюсь, даже не проси.

— Да как так то, Яков Владимирович!

— А вот так, Сергей Иванович. Пусть молодые летают, а ты мне для другого надобен?

— И для чего же, товарищ генерал-лейтенант авиации? А то у меня от любопытства уже нога зачесалась.

— Зачесалась — почеши!

— Конечно! Хорошо вам товарищ большой начальник со звёздами в петлицах, издеваться над нами простыми истребителями, — сдерживая смех, постарался изобразить обиженное выражение лица полковник Грицевец.

— Ну-ну, тебе то до звёзд тоже не долго осталось. Ладно, слухай сюда, простой истребитель.

Генерал-лейтенант достал из стола папку с красной полосой показывая, что вводная часть беседы закончена.

— Помнишь лейтенанта Самойлова, который в Монголии нас тактике воздушного боя учил?

— А как же. Забудешь такого, пожалуй. Интересно, что с ним.

— Нормально всё с ним. Если примешь моё предложение…

Требовательно зазвонивший телефон не дал закончить фразу и Смушкевич чёртыхнувшись с явным неудовольствием поднял трубку.

На этот раз, разобрать, что говорили на том конце провода было невозможно, зато вмиг посуровевшее лицо генерал-лейтенанта однозначно указывало, разговор будет трудным и неприятным.

— И вам добрый день, Александр Сергеевич, — вежливо начал разговор начальник Главного управления ВВС Красной Армии.

Глава 12

Авиация и информация Часть 2. Проблемы и перспективы

— Вашими молитвами, Александр Сергеевич.

— …

Смушкевич, вероятно, неосознанно встал и опёрся кулаком левой руки о стол.

— Нет.

— …

— Нет!

— …

— Александр Сергеевич, это категорически неприемлемо!

— …

— Ну и что, что всегда делали? Это порочная практика и больше мы так делать не будем.

— …

— Александр Сергеевич, я вам, наверное, в сотый раз повторяю! Не полностью боеготовые самолёты части не примут!

— …

— Да, именно так. Ни каких гарантийных писем, ни каких сборочных бригад на аэродромах. И прекратите давить на представителей военприёмки, им даны самые строжайшие указания. Если впоследствии будет установлено, что брак можно было выявить при приёмке самолёта на заводе, виновный пойдёт под трибунал.

— …

— Да, Александр Сергеевич, именно так.

— …

— План — это ваша забота. Не справляетесь — планируйте меньше. Потом ваши премии отольются моим лётчикам кровью.

— …

— Да Я как начальник Главного управления ВВС вижу этот вопрос только так.

— …

— Жалуйтесь хоть Шахурину, хоть кому хотите!

— …

— Да. Да. И знаете, Александр Сергеевич, идея у меня для вас есть, рацпредложение, так сказать. Вот у вас заводы, которые моторы, комплектующие, что там ещё, колеса делают, так пусть они всё это сразу свозят на ближайшие аэродромы. Мы вам эти кучи деталей засчитаем, как нормальные самолёты, сможете по плану отчитаться, а уж потом как-нибудь, ваши сборщики приедут и прям под открытым небом всё нам склепают.

— …

— Да⁈ А по мне отличный план. И это вы мне голову морочите.

— …

— Нет!

— …

— Товарищ Яковлев, не надо меня пугать! Если дойдёт до ЦК вы сами об этом пожалеете.

— …

— Вы, правда так думаете? Между прочим, как раз, Самойлов, которого вы все терпеть не можете, уговорил меня