Ревизор: возвращение в СССР 45 - Серж Винтеркей

Что это, заговор какой-то, что ли? Дался им обоим этот пацан! Радио ли включишь, газету ли возьмешь, а он везде, в каждой бочке затычка… Давно пора его спустить на землю…

И тут у него зазвонил телефон...

***

Москва, горком партии

Захарову очень не понравилась вся эта ситуация, которую озвучил комсорг Гусев в своём телефонном звонке.

Мало того, что Ивлев умудрился во время отпуска влипнуть в какие-то проблемы с МИДом, взяв интервью у Фиделя Кастро. Так ещё получается, что секретарь парткома МГУ затеял какую-то собственную, крайне нехорошо выглядящую игру, против него.

Как опытный партаппаратчик, он сразу же разбил эту ситуацию на два отдельных вопроса. По поводу проблем Ивлева с МИД, и по тому, что творит Фадеев в МГУ.

Что касается всей этой ситуации с несанкционированным интервью с Фиделем Кастро, то по этому поводу он будет разбираться аккуратно через знакомого заместителя министра иностранных дел, с которым уже прекрасно сотрудничал и раньше. Тот ему подскажет и какова там точная ситуация, и какие проблемы можно ожидать по линии МИДа для Ивлева. Посоветуется он с ним и о том, что можно сделать, чтобы проблемы эти минимизировать. Захаров не сомневался, что Ивлева в любом случае необходимо выручать.

Ещё полгода назад его позиция могла бы быть диаметрально противоположной. В то время потенциал Павла Ивлева в полной мере для него еще не раскрылся. Он выступал для него в большей мере как толковый куратор предприятий, помогающий резко обезопасить все те процессы, которые на них велись в интересах группировки. И какую он там карьеру делал, и с каким успехом, было, в общем-то, не очень важно.

Но последние полгода всё изменили. Ивлев продемонстрировал себя с намного более важной для Захарова стороны.

Во-первых, это его идея с детскими площадками. Благодаря ей он вышел на новый уровень отношений с Гришиным.

Во-вторых, эта его внезапная поездка в Крым, которая трансформировалась в резкое расширение активов группировки.

В-третьих, стоило ему только попросить, как он тут пришёл с новыми идеями. Да с такими, что тоже оказались с большим потенциалом. Он сейчас тщательно готовился к походу с ними к Гришину…

Так что любой ущерб для Ивлева необходимо минимизировать. Он должен и дальше двигаться по партийной линии изящно и непринуждённо. Потому как вариант, что его обломают на самом старте, был опасен. Парень может потухнуть, пить начать с расстройства, к примеру, или какими другими глупостями заниматься. Один его знакомый, которого из партии исключили, начал на мотоцикле гонять, пока телеграфный столб не поставил на его жизни точку. Что он, Захаров, не видел, что ли, как часто те, кого срезали на старте, теряют веру в себя и начинают катиться по наклонной плоскости? Нет, Ивлев должен быть в прекрасной форме и расположении духа всегда при нем, и генерировать новые идеи, которые ему потребуются, чтобы сделать блестящую карьеру…

Ну и, кроме того, его очень взбесила позиция секретаря парткома МГУ.

Да, Громыко – член Политбюро. Да, у него огромное личное влияние, исходя из дружеских отношений с генсеком и, наверное, самого большого престижа на международной арене из всех советских партийных деятелей. Но между парткомом МГУ и Политбюро есть ещё и партийная городская организация, в которой он, Захаров, является вторым секретарём.

А ведь Фадеев знает, что он лично выступил поручителем по вступлению Ивлева в партию. И как он посмел вообще, исходя из всего этого, начать действовать против Ивлева настолько нагло, как это описал Гусев? Нет, это решительно никуда не годится.

Фадеев явно оторвался от реальности. К Громыко, понимаешь, подлизаться решил? Что он задумал? Неужто вообразил, что у него есть шанс в МИД переметнуться, что ли, со временем? Если так, то эти его мечты надо сейчас на корню и обрубить, вернув его на землю.

***

Глава 14

Москва, МГУ

– Алло? – произнес Фадеев, сняв трубку.

– Анатолий Николаевич Фадеев? – задали ему вопрос.

– Да, это я, – подтвердил он.

– Это личный помощник товарища Захарова, Еремеев Платон Семёнович. Анатолий Николаевич, вы готовы к тому, чтобы я вас с ним сейчас соединил? Он хочет с вами переговорить.

Захарову кто-то настучал, как пить дать, – сообразил Фадеев, неосознанно выпрямляясь и подскакивая со стула. Или Гаврилина, или Гусев. Вот же засранцы! И кто их просил? Мало того, что ему отказали, так ещё и тут же заложили его…

Но в данный момент никакого выхода у него не было, поэтому он ответил согласием на разговор с Захаровым.

– Анатолий Николаевич, – услышал он голос Захарова, – извольте объясниться, почему вы рассматриваете вопрос по Ивлеву, не уведомив об этом его поручителя, а именно меня? Или вы в парткоме МГУ забыли, кому вы подчиняетесь, и для вас партийная организация Москвы больше ничего не значит?

– Но, товарищ Захаров, я ничего такого не имел в виду, – осторожно ответил Фадеев.

– То есть вы хотите сказать, что вы не запланировали на понедельник в отсутствие Ивлева вынесение вопроса на партийное собрание с целью вынести ему выговор и отправить затем протокол с этим выговором в МИД? Пожалуйста, ответьте на мой вопрос прямо, не увиливая.

– Только рассматривал, товарищ Захаров, сугубо теоретически. Скорее, обсуждал с товарищами возможность вынесения этого вопроса на партсобрание. Окончательного решения мною ещё принято не было.

– Так вот, товарищ Фадеев, если вы не хотите, чтобы мы ваш личный вопрос вынесли на партсобрание города, то настоятельно рекомендую вам немедленно прекратить всю эту возню вокруг Ивлева. Не вашего это уровня и ума дело. Если я узнаю, что вы ещё хоть один шаг предприняли по этому вопросу, не согласовав со мной, то у вашей позиции в МГУ скоро появится вакансия. Я понятно выражаюсь? – очень жестко сказал Захаров.

Да что там сказал, он шипел, как будто был змеей, а не человеком…

– Да, товарищ Захаров, я вас понял, – ответил совершенно уничтоженный Фадеев.

Захаров положил трубку, не попрощавшись. Вернув трубку на рычаг,