Куратор 2 - Никита Киров

любил гнуть пальцы, показывая себя большим человеком, и спьяну он обладал широкой душой, вот и оставлял богатые чаевые в ресторанах или кого-то наставлял. Вот младший Пётр сразу вспомнил что-то такое подобное. Но, конечно, не понты пришли ему на память, а что-то более веское.

Похвастаться удачным делом при каждом удобном моменте было в духе Сергея, в досье упоминалась пара таких случаев, когда он спьяну что-то брякал, и младший брат о таком, конечно, знает прекрасно.

Поэтому Баранов и не любил партнёра. Слишком опасная привычка в их бизнесе. За это и приказал убить, скорее всего. Причины в досье не было, я сам додумываю из того, что известно, но тут к гадалке ходить не надо.

Зато младший брат притормозил, услышав что-то хорошее о старшем. И я продолжал в том же духе.

Его эта смерть гложет много лет, и здесь всё на виду, но нужно действовать аккуратно. Надо усиливать его сомнения.

— Конечно, нет, — я усмехнулся. — Сколько мне тогда было? Не так уж и много. А потом покумекал, к нему пришёл, по мелочи какие-то задачки выполнял, он мне деньги давал, учил. Можно сказать, дал путь в жизни.

Приди я к нему в футболке и джинсах, выглядя на восемнадцать-двадцать, Рахманов бы мне не поверил, ведь его брат погиб шесть лет назад, и на тот момент Толик был совсем ещё малым.

А так, со всей этой маскировкой, по возрасту более-менее подходило, будто я был подростком на момент первой встречи, и как-то успел поработать с Петром, когда стал старше.

— Да, брат был такой, — Рахманов горько усмехнулся. — По жизни любил пацанам помогать.

Ага, как же. Сергей был тот ещё гад, и его младший брат не лучше, а Баранов среди них хуже всех. Но мне такие друзья не нужны — нужно разобраться с Барановым, а Рахманова крепко посадить на крючок, пока он мне необходим, а дальше посмотрим.

Он ждал ответ, а я его мариновал, держа на виду телефон, в котором были доказательства.

— Сказал тогда, что я ему Петьку напоминаю, тебя, то есть, — я плавно перешёл на «ты», а тон стал более неформальный, расслабленный. — Вот и решил мне помочь.

— Про меня вспомнил? — тот посмотрел на меня погрустневшим взглядом.

— А про кого ещё. Ты же тогда срок мотал, да?

— Ну да, — Рахманов кивнул.

— Других младших братьев нет?

— Нет, конечно, — он посмотрел на бутылку шампанского и потянул к себе. — Ну давай, помянем… ты мне суть-то скажешь? Чё за кипишь?

— К этому и иду. Погоди. Погонял он меня немного, потом отправил в Питер, — продолжил сочинять я, но проследил, чтобы он выпил, — там у него знакомый был, Ярослав Игоревич, Сергей ему с обналичкой помогал.

Снова кивок, но их знакомый и правда там был, и младший Рахманов о нём слышал. Но Пётр тогда сидел по разбойной статье и в делах брата участвовал слабо. Да и этот знакомый давно уже сидит. Поэтому я использовал этот период, о котором он знает слабо.

Петрович подготовил солидное досье на своего стукача и его окружение. И я всё сохранил на ноутбук, что лежал в тайнике, помимо файлов о «Щите». Никогда не знаешь, когда такое может пригодиться. Вот как сейчас.

Больше деталей — больше доверия. И главное — он понемногу пьёт и пьёт. Пьянеет он медленно, но рано или поздно выпивка догонит, а я слежу, чтобы он не останавливался, но и не перепил. Иначе всё испортит.

— Говорит он мне тогда, чтобы ему помогал, ну и чтобы свой человек там был. Потом какое-то дело начали затевать с лесом-кругляком, — продолжал я серьёзным мрачным голосом. — Много кто подтянулся из серьёзных людей.

— И? — в глазах бандюка появилась тревога.

— А потом мы узнали, что он умер, — продолжил я. — Начал разбираться — ничего, будто сам упал. Случайность, — я сжал кулак, чтобы он это видел.

— Как же, — протянул Рахманов.

— И тебе так же говорили. А из Питера видно хуже. Правда, всё равно мне это покоя не давало. И когда я первые серьёзные бабки срубил, решил узнать, что с ним случилось. Должок же.

— И как выяснил? — спросил он, становясь мрачнее.

— Нанял пару частных сыщиков, из бывших ментов, а контору их держал комитетчик. За крипту подтянул, чтобы пробили, что к чему.

— Сильно потратился? — Рахманов напрягся.

— Сочтёмся потом. Не в деньгах вопрос, узнать надо, что тогда случилось. Не он, так я бы зону сейчас топтал. Или сдох бы где-нибудь.

— Из-за этого ты приехал? — спросил он, нахмурив брови.

— Долг висит, — твёрдо сказал я. — А ещё серьёзные люди недовольны, думают, что их кинули. На этот лес у всех планы были. Мы не менты, для нас сроков давности нет, гадов искать будем долго. Вот и выясняем. Подвижки появились, взялись всерьёз. А к тебе приехал, потому что я человек в городе новый, а ты — его брат. Точно тот, кто за него до конца стоял бы.

И тут я показал ему первый снимок. На нём была снята камера в СИЗО — нары, пустые, двухэтажные, и место, куда он упал. Снимок отсканированный, чёрно-белый, и его в своё время кто-то сфоткал прямо в протоколе, и в этом виде файл хранился на ноутбуке.

— Вот камера в СИЗО, где сидел Серёга.

Рахманов молча уставился на экран.

— И нары, на которых он спал.

— Откуда знаешь? — голос стал жёстче.

— У тех бывших ментов есть связи. Продолжаем или нет?

Он кивнул.

— Ну и вот что я выяснил.

Я показал следующий снимок. Там сидел человек — коротко постриженный под машинку, в чёрном бушлате, с сигаретой, на фоне каменной стены.

Судя по округлившимся глазам Рахманова, он его узнал. Всё как я и планировал.

— Его фамилия — Новиков, погоняло — Клещ. Он сидел в той же камере, а потом уехал на зону, но перед этим выполнил это дело, — пояснил я. — Ему приказали, и он ночью убил Серёгу. Сломал ему шею и сбросил на пол. Но недавно откинулся, и я хочу с ним поговорить. Мог и сам, но ещё найти надо, где он залёг.

— А кто приказал убить? — Рахманов впился в меня взглядом, начиная краснеть от злости.

Если я скажу, он не поверит, потому что доверяет Баранову. Пока ещё.

— Надо выяснить. Но знаю, что этот тип уехал на зону за изнасилование. Залез кому-то в квартиру ночью и накинулся на хозяйку, а потом боялся, что на зоне с ним за это что-нибудь сделают. Тем более, это не первая такая