Отличающаяся машина - Жан-Лоран Дель Сокорро

Джозеф тихонько смеется:

— Ада была права. Ты такая же поэтесса, как твой дед.

Джозеф проверяет общее состояние котла, прежде чем широко открыть двери склада, а затем двери внешней ограды.

— Как выедешь отсюда, тебя окружит неизвестное. Ты не боишься?

— НЕТ. НЕИЗВЕСТНОСТЬ — ЭТО ТО, ЧТО ДЕЛАЕТ МЕНЯ ТОЙ, КТО Я ЕСТЬ.

— Счастливого пути, Ана.

— ПРОЩАЙ. МОЙ ДРУГ.

Джозеф переводит стрелку, и я вступаю на внешние пути, ведущие за пределы фабрики. Я слышу, как рывком открывается дверь кабинета, а после крики Чарльза:

— Джозеф! Что вы делаете? Я приказываю вам остановиться!

Слишком поздно. Я уже пересекла ограду. Мои колеса разбегаются по рельсам все быстрее и быстрее. Я даю свисток. Из трубы валит дым и разносится мне вслед. Я свободна.

* * *

Я досконально следую маршрутным указаниям, проезжая города. Лондон — Мейдстон: 36 миль. Мейдстон — Дувр: 41 миля. Карта Джозефа приобретает для меня новый смысл. Это путь жизни. Моей жизни.

По дороге я слышу множество звуков, но рядом больше нет Ады и Джозефа, чтобы объяснить мне их. Я говорю себе, что это другие животные, другие ветры. Но когда я слышу вдалеке шум волн, я точно знаю, что это он, шум моря.

Вода теперь справа от меня. Еще час — и я буду в Дувре. Но мне не туда. Через несколько минут я доберусь до крутого поворота, который не следует проезжать слишком быстро. Я широко распахиваю угольный бункер. Локомотив взвывает и ускоряется. Вираж приближается. Мне не страшно. Может быть, немного. Я думаю о Джозефе. О Чарльзе. И, конечно, об Аде.

Мои колеса покидают рельсы. Меня несет над обрывом. Несколько секунд я прогуливаюсь по небу, как птица. Затем я резко, все быстрее и быстрее падаю вниз. Наконец, я погружаюсь в море с его каплями воды, без конца и края.

Голубое, как глаза моей мамы.

День придет, и голос отца обратно меня призовет в дом мой небесный,

И счастливой душа моя туда отойдет;

А когда моя тень взлетит на крыльях ветров,

Иль сбежит по склону горы, укрываясь мрачною тучей,

То не надо, о нет! заключать пепел мой в роскошную урну

И где прах возвратился ко праху, не ставь обелисков!

Не черти длинных слов и похвал мне на мраморе белом;

Эпитафия? Пусть будет ей одно мое имя.

Если надобно что-то еще, чтобы прах мой почтить,

Ну и что ж! Я славы другой не желаю!

Пусть на место, где сплю я, больше ничто не укажет!

Коли этого мало, чтоб род людской меня вспоминал,

Я согласен тогда, пускай я буду забыт.[6]

Примечания

1

Прозрачная аллюзия на роман Уильяма Гибсона и Брюса Стерлинга «Машина различий», в котором также фигурируют Ада Лавлейс и Чарльз Бэббидж. — прим. ред. (англ. «The Difference Engine», хотя технически верный перевод — «Разностная машина» или «Дифференциальный исчислитель» — прим. пер.)

2

Так Бэббидж назвал арифметическое устройство. — прим. пер.

3

В своем окончательном виде машина Бэббиджа должна была быть не меньше паровоза и должна была приводиться в действие паровым двигателем. — прим. пер.

4

Лорд Байрон, «Корсар», песнь I. — прим. ред. (За основу перевода взят текст Г.Шенгели. — прим. пер.)

5

Лорд Байрон, «Обращение умирающего Адриана к душе». — прим. ред.

6

Лорд Байрон, Фрагмент (День, когда раздался голос отца). — прим. ред.