Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1 - Максим Гаусс

резко изменился. По-видимому, произошло что-то значимое, что позволило Министерству обороны СССР и правительственным силам перейти к активным наступательным действиям. И, наверняка, весьма успешным.

Майор частично знал хронологию афганской войны, а потому вряд ли ошибся бы, если бы сказал, что такой резкой активности со стороны советского командования не наблюдалось уже давно, еще с восемьдесят второго года. Отсюда несложно сделать вывод — скорее всего, из-за неясной активности советской армии американцы и бросили эту базу, спешно сбежав в Пакистан.

— В какой стороне они ближе всего? — спросил чекист. Такая поставка вопроса была глуповатой и даже неправильной, но зато максимально простой и понятной для полудикого моджахеда.

Халим покрутил головой по сторонам, затем ткнул здоровой рукой влево.

— Там? — переспросил Кикоть.

Бородатый нехотя кивнул.

— Это наша земля, тут много моих братьев. Сложно идти. Выглядишь плохо. Тебе не пройти… — хмыкнул он.

Виктор Викторович осклабился.

— Вот как раз с этим ты мне и поможешь! Где здесь ближайший кишлак?

— Три часа идти. Пешком. Или больше.

Сложно было сказать, действительно ли это три часа пути или душман просто не понимает, о каких цифрах он говорит… Кикоть не стал разбираться, продолжил задавать вопросы.

— И что в том кишлаке моджахеды есть? Оружием? Сколько? Транспорт есть? Машины? Грузовики?

Душман почесал бороду. Открыл рот, но ничего внятного не выдал:

— Двигатель и два колеса есть… И, ещё одно сбоку.

— Чего? — не понял Кикоть, глядя на него испытывающим взглядом. — Два колеса и ещё одно сбоку? А! Мотоцикл, что ли?

— Да, точно. Мотоцикл есть.

Такого ответа Виктор совершенно не ждал. Высока вероятность того, что машин тут быть не могло, потому что и дорог мало. А в кишлаке могли быть расквартированы некоторые силы, а может и нет. Кишлак мог быть как мирным, так и придерживаться оппозиции, прятать оружие и бойцов. Однако, могло быть и наоборот. В связи с этим, можно было предположить, что в удаленном горном поселении имелись только лошади или верблюды, но чтобы мотоцикл…

— Так… — Виктор Викторович сразу же подумал о том, что ему нужно попробовать проникнуть туда и угнать этот мотоцикл. Другое дело, что в баке может не быть нужного количества топлива… Пробиты колеса. Да мало ли, вдруг транспорт вообще не на ходу?

— И он работает? И бензин есть?

— Да… — кивнул Халим. — Это мотоцикл Саида. Я в том кишлаке часто бываю.

— А здесь вы что делали? Ну, с тем, вторым…

— Мы с Гасаном недалеко были, узнали, что американцы ушли. Вот и хотели узнать, что после них осталось. Такое уже было, год назад или больше.

Ответ логичный и справедливый.

После еще нескольких минут уточняющих вопросов Кикоть понял, что примерный план действий у него уже есть, даже появилась некоторая надежда добраться до своих. Живым и здоровым. Конечно, не без риска… Но последнее время вся жизнь майора висела на волоске! Кто не рискует, тот не возвращается домой…

— Вот что, Халим… — взвесив все за и против, вздохнул майор Кикоть, затем закинул автомат на ремень за спину. — Сейчас я перевяжу твою руку, мы отдохнем, а потом ты отведешь меня в тот кишлак. Ещё раз повторю, я тебе не враг. Помоги мне и разойдемся… Не я начал эту войну и не ты, да? Так давай решим все мирно⁈ Доведи меня до кишлака, проведи внутрь. Я воспользуюсь мотоциклом и уеду. Никому ничего плохого не сделаю, даю слово. Но только если и мне ничего не будет угрожать. Ты поможешь мне это сделать, понял?

Пришлось повторить трижды и разжевать, но в конце-концов тот его понял…

— А что взамен?

— Тебе деньги нужны?

— Рубли? Нет… — тот покачал головой. — Они тут никому не нужны. Доллар нужны.

— Будет тебе доллары, хотя не в твоем положении торговаться… Ай, ладно!

— Хорошо, шурави… — отозвался Халим.

Взгляд у него по-прежнему был недобрый, но чувствовалось, что сейчас он уже не пышет злобой.

* * *

— Прапорщик Громов! Эй! Ты чего встал?

Я не сразу отреагировал на голос, вздрогнул. Резко вспомнил, где нахожусь.

— А? Что? — пришлось оглядеться. — Задумался…

— На огневой рубеж бегом, марш!

Держа свой автомат за цевье, пригнувшись, я рысью бросился вперёд. Миновал двадцать метров открытого пространства, прошмыгнул в проход, ведущий к оборудованным стрелковым позициям. Плюхнулся на расстеленную на едва заметной песчано-земляной насыпи плащ палатку, занял позицию и упёрся в вещевой мешок, что исполнял роль упора. Ловко откинул клапан древнего подсумка, выудил оттуда снаряженный магазин, с характерным щелчком пристегнул его к автомату. Дослал патрон, поставил на предохранитель. Отчитался. Сделал это куда быстрее, чем остальные курсанты, хотя до позиции я добрался последним.

Некоторые путались, забывали доложить о готовности. Отчего получали нагоняй от руководителей стрельб. Всего их было пять, оборудованных позиций — десять. По два стрелка на руководителя, которые подчинялись старшему начальнику.

Вообще, я как прапорщик, должен был стрелять в тире училища, из пистолета «Макарова». Но так как я не числился в слушателях и по факту был таким же курсантом как и все остальные, то стрелять пришлось с автомата Калашникова на общих основаниях. К тому же, еще до всего этого, командир роты сам меня спрашивал, что предпочитаю. Уж он-то наверняка понимал, что мне ни дай, я из всего умею бить.

Руководитель стрельбы почему-то медлил. Секунды шли, а команды не было.

— Ну что, Громов… Удиви меня! — вдруг сверху послышался голос замполита Черткова. Вот пёс, тут как тут уже. Он что ли один из руководителей? Странно, должен быть командир роты, а вовсе не замполит. Сам факт того, что здесь вообще присутствует замполит роты, уже само по себе странно. Ну да ладно.

Я не отреагировал, вообще не обратил на него никакого внимания. Это не мое дело, пусть фыркает, сколько захочет. Не будет реакции, он сам перестанет ко мне цепляться.

Получив команду, я перевел переключатель огня на одиночный режим.

— По ростовой фигуре, одиночными… Огонь!

Я выпустил весь воздух из лёгких, прицелился. Плавно выжал спусковой крючок. Грохнуло, автомат вздрогнул, дёрнулся. Я почувствовал знакомую отдачу в плечо.

Снова выжил спуск. Выстрел!

Снова отдача.

Автомат нормальный, пристрелянный. Это чувствовалось. Жаль, патронов мало. Не полный рожок.

Ещё восемь раз я повторил это действие, затем перевёл флажок предохранителя на Верхнее положение.

— Прапорщик Громов стрельбу