Княжна Разумовская. Спасти Императора - Виктория Богачева

вещи, распотрошённые книги, вскрытые конверты и смятые письма. Пол у кровати был густо присыпан перьями. Кажется, они вспарывали ножом подушки. Матрас был сдвинут в бок, а у стоящего рядом прикроватного столика ящик был вырван едва ли не «с мясом».

Я остановилась в самом центре спальни, осматриваясь.

Не припомню вчера радости на лицах офицеров, когда они покидали наш особняк. Ничего не нашли? Поэтому устроили такой погром? Вымещали злость?..

В то, что у Сержа не было тайника, я не верила. В то, что тайник был, но не в особняке — тоже. Брат проводил здесь большую часть своего дня. Ни в каком ином месте у него не было бы постоянного доступа к своим секретам. Да, держать что-то в спальне, когда в доме полно слуг, и кто-то может донести оцту — риск. Но куда больший риск — спрятать нужную вещь в отдаленном месте.

Я вновь осмотрелась и решила начать с самого очевидного, и подошла к массивному столу из темного дуба. Наугад открыла пару ящиков: лишь канцелярские принадлежности и скомканные бумаги. Очевидно, его уже обыскивали.

Я осторожно провела рукой по дну ящика, нащупывая возможный скрытый механизм. Ничего!

Затем я заглянула в выпотрошенный гардероб, с тихим скрипом открыв его створки. Парадная форма, плащи, кители — все валялось внизу, рядом с моими ногами. Я перетрясла карманы, но нашла лишь старые записки и мелкие монеты.

Миновав кровать, я подошла к предмету мебели, который с самого начала никак не вязался ни с самим Сержем, ни с обстановкой спальни. Высокий шкаф, где на полках теснились старинные фолианты и книги. Часть из них валялась сейчас на полу, еще часть была раскрыта и повернута обложками вверх.

Я задумчиво провела рукой по гладкой поверхности книжной полки. И вдруг пальцы зацепились за что-то — маленькую щель. Я не могла поверить своей удачи! Стараясь сдержать волнение, я осторожно надавила, и полка слегка сдвинулась! Я увидела узкую нишу, в которой за книгами лежал сложенный несколько раз плотный квадрат из бумаги.

Горло пересохло, и я облизала губы, чувствуя, как руки задрожали от волнения, пока я разворачивала свою находку.

На прямоугольном листке из дешевой, желтой бумаги смазанными штрихами от графитного карандаша была нацарапана то ли схема, то ли карта. Я разобрала некоторые цифры, но отдельно от общей картины они не несли никакого смысла. Еще я увидела стрелки. Наверное, они показывали направление движения?..

Я повертела листок в руках. На обратной стороне не было ничего: ни подписи, ни расшифровки. Припомнив свое детство, я даже нагрела его над свечами. Вдруг проступили бы невидимые чернила?.. Но чудо не случилось, и я осталась ни с чем.

Я крутила листок и так и эдак, смотрела под разными углами, по диагонали, на свету. Я даже приложила его к зеркалу, но ничего не сработало.

От злости хотелось разорвать его на мелкие кусочки, но я себя сдержала. Серж неспроста прятал его. В нем таилось что-то очень важное для моего безумного братца, просто я не могла понять, что.

Но я знала человека, который мог бы.

Все внутри сопротивлялось, когда я вышла из комнаты, забрав находку, и отправилась на поиски Сони. Как никогда остро я пожалела об отсутствии телефонов и интернета! Не было никакой возможности быстро отыскать кого-то и доставить срочное сообщение за несколько минут.

Чтобы связаться с человеком, нужно было отправить посыльного.

— Нужно отыскать князя Хованского и передать ему, что мне необходимо поговорить с ним. Я кое-что нашла и передам ему это лично в руки.

Спустя четверть часа я стояла в холле на первом этаже перед дворецким и говорила, что от него требуется.

— Это очень важно и срочно. Речь идет о том, что произошло вчера вечером в особняке. Князь Хованский поймет.

Брови дворецкого взлетели вверх, но он не изменил многолетней выдержке и ничего у меня не спросил. Лишь откланялся и отправился передавать мой приказ посыльному.

А мне оставалось ждать.

Возвращения тетушки. Визита князя Хованского.

Как же я это ненавидела!

Конечно, время, словно нарочно, тянулось мучительно медленно. Минута казалась вечностью. Я извелась в своей комнате, вышагивая от стены до стены, чем изрядно напугала Соню. А ведь у нее, у бедняжки, и без моего странного поведения хватало в последнее время причин для страха.

Наконец, спустя час, а может, и два за мной послали.

Князь появился раньше Киры Кирилловны, и эта мысль царапнула что-то в груди. Шел десятый час. Тетушка провела в резиденции Императора практически весь день...

— Княжна. Я прибыл сразу, как только смог, — он поклонился и оправил шинель.

Я заметила капли воды на его плечах, и сама ткань выглядела влажной.

Стоя напротив него, я ощущала странную неловкость. Словно что-то постоянно упускала. Словно что-то ускользало от меня, и я никак не могла это поймать.

— Надеюсь, я не зря вас потревожила, — пробормотала я.

Интересно, где его разыскал посыльный? У кого-нибудь в гостях? В компании друзей за игрой в карты?

— Мы нынче на службе круглые сутки, — сказал он без улыбки. — Вы можете меня тревожить в любое время.

Но вы же были ранены! Вам положен отпуск!

Слова едва не сорвались с губ, но я вовремя их прикусила. Мое сочувствие не нужно никому из нас. Я вскинула взгляд: князь казался как никогда серьезным. Выглядел он уже менее болезненно, чем накануне, хотя бледным щекам все еще недоставало румянца.

— Вот, — я подошла к нему и показала сложенный листок. — Я нашла это в тайнике Сержа.

Он замер с протянутой рукой.

— Вы?.. В тайнике?..

— Ваши подчиненные больше утруждали себя разбрасыванием вещей, чем поисками улик.

— Поиск улик? — он вдруг усмехнулся. — Даже не знал, Варвара Алексеевна, что вы так подкованы в сыскной науке.

Мысленно я прикусила свой длинный язык. Верно, в середине девятнадцатого века это слово еще не вошло в повседневную речь, и немногие его использовали.

Князь погрузился в изучение листка, а я с жадным любопытством следила за его лицом. Вот он нахмурился, вот свел на переносице брови. Вот замер, вглядываясь в написанное широко распахнутыми, не верящими глазами.

— Вы нашли это в тайнике своего брата? — он посмотрел на меня, мгновенно превратившись из жениха в следователя. Голос стал цепким, въедливым.

— Да, но...

Я не успела договорить: снаружи раздался какой-то шум. С князем Хованским мы стояли прямо в холле, поэтому, когда дворецкий пошел