Мундиаль - Андрей Готлибович Шопперт

они возились в коридоре, на кухне уже кипела жизнь. Стеша поставила на одну плитку чайник, на вторую сковородку и уже размешивала блинное тесто. Вроде прошло-то всего от силы три минуты, как на кухню зашла, а тут уже дым коромыслом. Вовка заглянул и попятился, но родственница генерала его заметила.

– Блины поставила, через десять минут чай с блинами сготовлю, погодьте там. Позову.

Вовка вышел назад в коридор и поманил Тимофея Мироновича за собой в комнату, ширмой разделённую.

– Богато ты тут устроился «племянничек». Ну, и хорошо. И генералу хорошо, за квартирой пригляд, и тебе, неча по общагам клопов кормить. Опять у нас и клопы и тараканы завелись. Как приедут новые из деревень, да из Азии особливо, так и затащат с собой погонь эту, а мне потом травить. Надышался вчерась, всю ночь кашлял. У тебя нет этой живности?

– Нет. Один раз клопы появились, но вытравили. Все соседи собрались и вместе травить стали. Вроде с тех пор месяц даже больше прошло, а новых не видно, трупики иногда при уборке находятся. Генерал Пономарёв из Берлина средство прислал, ещё в прошлом году. – Вовка подвинул кресло коменданту к окну. – Рассказывайте, Тимофей Миронович, чего вам Аркадий Николаевич сказал. Я его уже три дня не видел. Как наградили орденом, так и не видел больше.

– А ну покажь! – Мироныч быстро вскочил с кресла.

– В спальне пиджак…

– Так надень и выйди. Полюбуюсь.

Вовка вышел в спальню и вернулся уже с надетым пиджаком, смотрелось это на футболке так себе. Но бывший старший батальонный комиссар присвистнул и единственной рукой похлопал Вовку по плечу.

– Орёл. А ведь пацан пацаном два года назад был. А тут смотри не у каждого фронтовика столько на груди. Орёл. – Комендант ещё раз стукнул Фомина по плечу и поманил к креслу. – Генерал говорит, что сейчас хорошее время, чтобы клад извлечь. Он слышал, что там ремонт в некоторых домах затеяли. Как раз на улице Чайковского. Надо только свидетелей подобрать надёжных. В прошлый-то раз курсанты были знакомые. Ну, чего уж. Думай давай. Кого в свидетели возьмём?

– А ведь я знаю, кто нам поможет. К нам в Динамо из Ленинградского Динамо перешёл весной защитник Пётр Иванов. Он в дубле играет сейчас, а значит, на день раньше будет играть, а потом может нам Ленинград показать.

– Вот и хорошо. Может и второй найдётся, а то один маловато будет.

– Можно взять кого из Динамо. Третьякова Вовку. Он тоже в Ленинград поедет. В запасе будет.

Мироныч покачал головой. Ну, дескать Вовка длинный – пацан совсем.

– Он лейтенант милиции.

– Ну, хорошо. Только ты, Володя в этот то раз в драку какую не влезь. Что-то устал я в общежитии жить с клопами. Хочу домик собственный на берегу речушки глубокой и вдовушку какую. Не подведи на этот раз.

Событие сорок пятое

Но давно уж речь ведется,

Что лишь дурням клад дается,

Ты ж хоть лоб себе разбей,

Так не выбьешь двух рублей.

Пётр Павлович Ершов

Десятого июля в Ленинграде матч, перенесённый из-за игры футболистов Динамо (Москва) за сборную СССР в Хельсинки, должен состояться в шесть вечера. Фомин в Северную Столицу приехал вместе с командой поездом. Нога за шесть дней лежание на кровати практически прошла. Даже обе прошли. И колено, и икроножная мышыца наджабленная.

– Чего тебе нужно там, играть не сможешь пока? – Якушин удивился просьбе Вовки взять его с командой.

– Хочу в музеи сходить, а то ни разу не в Эрмитаже не был, ни в русском музее… – не говорить ведь про клад.

– Хитрый. Покупай себе билет за свой счёт и езжай. Ладно, не куксись. Включим тебя в состав, посидишь запасным на скамейке. Мало ли, вдруг понадобишься, – Хитрый Михей уже отвернулся от Вовки посчитав вопрос решённым, а потом вспомнил и ткнул в него пальцем, – Артист, а ведь так не честно. Ты комсорг и политинформатор у нас в команде, так что нечего от коллектива отрываться. Утром проведём тренировку, позавтракаем и организуй всей команде экскурсию в Эрмитаж. Ишь, один он будет по музеям шастать. Я хоть был один раз там, но это ещё до войны было. Лет десять назад, даже больше. Уже и не помню ничего. Тоже схожу с удовольствием. Всё, к Василию Ивановичу подойди и с ним по деньгам вопрос реши. А по экскурсии сам договаривайся, считай – это тебе от меня партийное поручение.

Василий Иванович – это бухгалтер на стадионе «Динамо». Фомин поплёлся к нему. Говорила ему мама, что враньё до добра не доведёт. Если они пойдут всей командой в Эрмитаж, а потом он будет сидеть на скамейке запасных, то, когда клад добывать. Нужно было не выёживаться, а ехать за свой счёт. И чего теперь делать? Хотел как лучше. Чтобы не подкопаться было к легенде. Мол, был с командой в Ленинграде. И назад уже не вильнёшь. Сейчас если сказать Якушину, что нога болит, а потом всплывёт, что он в это время нашёл клад, то Хитрый Михей всякие наводящие вопросы начнёт задавать. Влип, одним словом. Хоть отказывайся.

В принципе, сейчас ему этот клад уже и не нужен. Жильё есть, денег получает столько, что может вполне пойти по стопам Вовки Третьякова и сначала купить дом, а потом попробовать с доплатами поменять его на приличную квартиру в Москве. Да и очень велика вероятность, что если они станут чемпионами Мира, то квартиру в новостройках сталинских он и так получит. Не больно много чемпионов мира по футболу в СССР. Можно и на кооперативную от Союза Писателей или Союза Композиторов замахнуться. Вовка членствами своими в этих обществах ещё ни разу не воспользовался. Не должны отказать.

Тогда зачем рисковать с находкой этого клада Нарышкиных. Вопрос? Да, Тимофею Мироновичу нужно помочь заработать денег на квартиру, сам же втянул его в эту операцию. А ещё хотелось, чтобы красотами вещей из этого клада буржуинского восторгались люди в музеях. Челенков клад видел. На самом деле красота. Особенно подсвечники. Настоящее произведение искусства.

По дороге Вовке пришла в голову спасительная мысль, что, наверное, не так просто купить билеты в Эрмитаж для двадцати с лишком футболистов. Всяко разно такие мероприятия заранее заказываются. Зайдя в бухгалтерию, он озвучил свою просьбу и закинул пробный шар, что возможно и не сможет билеты купить.

– Молодой человек. Вы правильно зашли. У меня дочь работает в