Шелест-2. Экспедитор - Константин Георгиевич Калбанов

экипаже, и я, соскочив на брусчатку, подал ей руку. После чего лёгкая карета отъехала, направившись к воротам. Кучер будет ожидать нас на улице, пристроившись где-то на обочине, пока его не вызовут. Обычная практика в городских условиях. Ну негде тут разместить транспорт всех гостей.

Вообще-то, нашей с сестрой ноги тут не было бы, если бы не Мария, которая озаботилась приглашением. Сестрица, в отличие от меня, не кочевряжится и даже горда тем обстоятельством, что может называть себя подругой великой княжны. Правда, во время летних каникул она не составила ей компанию, задержавшись в столице.

Официальная версия связана с зачисткой хвостов и сдачей летней репетиции. Что послужило истинной причиной, как-то непонятно, так как с учёбой у неё дела обстояли хорошо. С даром-то не задалось, однако с мозгами всё хорошо и предметы она щелкает с лёгкостью.

— Петя, а ты не хочешь купить лёгкую карету? — поинтересовалась Лиза, поднимаясь по ступеням крыльца под ручку со мной.

Извозчикам такой выезд не потянуть ни при каких раскладах ввиду дороговизны. К тому же его ведь нужно ещё и содержать подобающим образом. Однако Москва город большой, а потому хватает тут дворян, которые готовы сдавать свои экипажи и кучеров внаём. Для многих это едва ли не единственное средство существования. Шутка сказать, но один день аренды обходится в целых три рубля. Но с другой стороны, у меня постоянной потребности в карете нет, а потому проще время от времени пользоваться наёмной, чем содержать свою.

— Тебя что-то не устраивает? — покосился я на сестру.

— Ну как бы несолидно прибывать на приём или бал в наёмном экипаже. Свой, пусть и скромный, это уже совершенно иной статус. Опять же, можно ездить в университет и домой на каникулы с комфортом, а не в седле трястись.

— То есть ты полагаешь, что трястись в пыльной карете куда приятней, чем в седле? — передавая лакею мурмолку, шпагу и трость, спросил я.

— Не придирайся, — в свою очередь снимая шляпку и накидку, произнесла она.

— Значит, всё дело в статусе? — сделал вывод я.

— Но ты ведь можешь себе это позволить, — вновь беря меня за руку и проходя через вестибюль в гостиную, заметила она.

— Дорогое удовольствие, но ты права, мне по карману, да и содержать выезд на каретном дворе немногим дороже, чем четвёрку наших лошадей на конюшенном. Просто я не вижу в этом смысла.

Ну что тут сказать. Столица она и есть столица. Это не провинциальный Воронеж. Благодаря всё той же Марии Ивановне я теперь был вхож в приличные салоны и мог восседать за карточным столом или составить партию на бильярде весьма состоятельным особам.

Я никогда не задирался, но всегда пребывал в незначительном выигрыше. Ну как незначительном. Всё ведь познаётся в сравнении. Для кого-то пара сотен рублей в месяц это мелочи, а как по мне, то очень даже неслабо. При моих достаточно скромных потребностях я ещё и накопления делал.

Подобный подход ни у кого не вызывал подозрений в нечестной игре, а главное, никого не отпугивал. Наоборот, я довольно быстро приобрёл славу хорошего игрока, и хватало желающих сойтись с достойным соперником. В особенности на бильярде, где куда больше зависело от личных качеств, чем от удачи.

На втором курсе Долгорукова получила возможность свободного выхода в город по окончании занятий, хотя и обязана была возвращаться в дортуар до отбоя. Поэтому её светская жизнь заметно оживилась, и мы с Лизой уже несколько раз сопровождали её на различные мероприятия. Вот и этот бал не исключение.

Я вовсе не забыл о просьбе… М-да. Наверное, всё же о задании Шешковского поссориться с великой княжной. Но за прошедший месяц удобный случай как-то не подвернулся. Ссориться же внаглую, на ровном месте… Нет уж, ребятки, я лучше малость обожду и сделаю это как-нибудь покрасивее, чтобы и волки сыты, и овцы целы. В идеале она должна сама испытывать вину передо мной. Вот никакого желания обзаводиться новыми врагами из числа властей предержащих. От того, что в этом случае я буду знать, откуда может исходить опасность, мне как-то не легче.

— Как это ты не видишь смысла в собственном выезде? — Лиза ткнула меня в бок своим острым локотком. — Тебе всё равно, что о нас судачат в университете?

— Сестрёнка, пойми, все эти потуги не имеют ровным счётом никакого значения. Веришь, что если я захочу, то уже через месяц у нас будет такая карета, какой ни у кого в Москве нет и близко?

— Это после твоих-то штуцера, ружья и пистолетов? Верю, конечно. А ты-ы… — От появившейся догадки она даже остановилась перед входом в бальный зал.

— Тихо, Лиза. Выдыхай. Ничего такого, о чём ты подумала, — погладив её ручку, с усмешкой произнёс я, и мы пошли дальше.

Хм. А ведь если подумать, то отчего бы и нет. С железом и деревом мне работать нравится, так что вполне смогу себе позволить поставить каретный двор и наладить массовое производство. Скажем, штук десять в месяц. А может, и больше, тут уж как пойдёт. Мало? Ну, сегодняшние мастера выдают всего-то один экипаж. Так что нормально.

Сейчас-то точно не ко времени, потому что без моего плотного участия толку не будет. А вот где-то через полгодика, когда с учёбой станет полегче и можно будет смело пропускать лекции, вполне возможно. Пока зудят руки, успею наладить производственный процесс, а там поставлю человечка, и пусть себе занимается. Я же преспокойно отойду в сторону. Это не стальное перо и не непроливайка. Товар дорогой, но точно пользуется спросом, ещё и в очередь на год вперёд выстроятся…

Под ручку с Лизой подошли к чете Морозовых, дававших бал по случаю совершеннолетия их дочери, которая к тому же ещё и потенциалом порадовала. Первым делом подошли к родителям. Как подобает, отрекомендовались, засвидетельствовали своё почтение и поздравили. После чего прошли вглубь зала.

Празднование прошло ещё днём, тогда же именинница получила причитающиеся ей подарки. Что же до бала, то это уже не семейное празднование, а светское мероприятие. Ни я, ни Лиза лично с боярышней, как и с её родителями, незнакомы, приглашение нам досталось через Долгорукову. Так что и подарков от нас никто не ждал, как впрочем, и от остальных присутствующих и всё ещё прибывающих гостей.

Намечалась эдакая дискотека восемнадцатого века, только и всего. Обычное явление для этого времени. Даже если