Валькирия - В. Бирюк

Это не наша стезя, но раз мы оседлываем путь из варяг в хазары, то «индейские товары» тоже наши.

«Не счесть алмазов в каменных пещерах». - А чего их считать? Ты так, навалом, вези.

Ещё одна забота.

Раз я строю политику на межличностных отношениях, то мне нужно понимать состояние этих личностей. И, ежели на такую личность наваливается депрессия, или, там, проблемы со здоровьем и в личной жизни, то надо как-то… купировать.

На прямой вопрос она, хоть и порозовела, но ответила:

- Глазаст ты, кнес Иван. Болею я. По-женски. Не боись - твоих людей за просто так, чисто от болей, резать не велю.

Мда… Вроде, и не большого ума женщина, но мои озабоченности на раз просекает.

И чего делать? Выпросить у Мараны супер-мега-гинеколога и заслать в Гданьск?

Во-первых… да нет у нас специалистов по этой части! Медицина вообще - в зачаточном состоянии! Народные суеверия, чуток хирургии, санитария. Полостная операция без 100% смертности - чудо. У нас могут вырезать апендицит! И не все умирают! Во всём мире такого нет! А вот трепанация черепа… ещё кроманьонцы делали… и мы можем… иногда.

- Самборина, сядь и напиши. Что болит, когда, как. Радисты отстучат. Марана подумает и советы пришлёт.

- Чего?! Чтобы твои сопляки про меня такое знали?! Стыд-то какой.

- Тебе стыдиться или ехать? В смысле: жить и не болеть. Кончай глупостью маяться. Ещё неизвестно что Марана скажет. Да и поможет ли.

***

Гинекология. Которую мои коллеги-попандопулы почему-то старательно игнорируют. Смущаются. Будто их самих в инкубаторе нашли.

Я бы тоже засмущался. Но тут как в ВДВ: «никто, кроме нас».

Никто, кроме меня с Мараной, гинекологией на гос.уровне заниматься не будет. Без попандопулы это болото на столетия так и останется.

Тут как нынешний гончарный круг блином на колышке: крутить, лепить, болеть и мучиться. Как вспомню моего гончара Горшеню, от вечной сырости ревматизмом в три дуги скрученного - слезами умываюсь. Здесь таких через одного. Через одну.

***

Вечером, ещё по светлому, начали грузиться на корабли. Уже в темноте пригнали полон.

Факеншит! Очередная лажа. И кроме себя винить некого.

Полон - Сигурда. Режим содержания - его забота. Нет фильтрационного лагеря. А зачем? Он этих людей использует в простых работах по месту, кого-то отдать за выкуп, кого-то осадить на пустых землях. Стрижка-брижка, промывание-клизмование… - зачем? Месячишко-другой перебьются. А потом мы их пинками…

Контингент в собственной одежде. Явные ценности и оружие стражники отобрали и всё. А отделение социально и санитарно опасных индивидуумов? И дело не в каких-нибудь пикардийской или нормандской потницах - эти-то убивают за сутки, носители быстро вымрут. А что делать с проказой? Инкубационный период - от 6 месяцев до 40 лет. Обычно - 3-5. Сама болезнь - годы. Затащить к себе источник такого удовольствия…

Надо было сказать. «Русский двор» и Сигурд напряглись бы и организовали фильтрацию.

Надо - было. А теперь времени нет.

Отобрать «на взгляд» более-менее здоровых, не завшивленных, не в гнойниках, не кашляющих. Раздеть до креста, разуть, заковать.

А они не хотят. Они тут неплохо устроились. Князь Гданьский худо-бедно кормит, сараи для жилья выделил. Местные сердобольные жители то милостыню подкидывают, то приработок дают. И вдруг - Ванька-лысый. Давай-давай! Спешно, бегом! За море к дикарям-людоедам...

Начались беспорядки. Все устали, злые. Ну я и скомандовал. Пришли самострельщики с «шилохвостов», дали залп. Следом три десятка конных норвежцев - «в копья». Сомкнутым строем по безоружной толпе. Кто-то в плавни успел убежать, кто-то у посадских попрятался. Раненых - дорезать, мёртвых - на кладбище. Из остальных набрали шесть сотен хоть как-то приличных, загнали в трюмы «шилохвостов». Плотненько упаковали. Битком.

Если считать как средиземноморские нефы пилигримов возят - по три человека на тонну водоизмещения, то «шилохвост» должен брать до полутысячи голов. А если по нормам американских мясовозок 17 в., где пять чел./тонну, то и вовсе восемьсот. Мы пока так не умеем.

Чего тут уметь? - Всякое занятие требует профессионализма, коллеги. И работа с «двуногим скотом» - тоже.

Один из британцев 18 в., всю жизнь занимавшийся работорговлей, а в конце раскаявшийся, вспоминал, как его старший товарищ, наставник по бизнесу, усаживал негров «ёлочкой»: очередного между раздвинутых ног предшествующего.

Я понимаю, как так посадить, я не понимаю как в таких условиях обеспечить выживаемость.

Трюмы надо разделять на палубы, палубы - на отсеки с отдельными трапами, вентиляционные люки, поилки, навозовыкидыватели…

«Морской волчонок» Майн Рида - не попадался? Подросток пробрался зайцем на корабль и оказался на дне трюма под слоями товаров. А пить-есть чего? И он пробивается, как шахтёр засыпанный, наверх, к палубе, к свету. Утаптывая по дороге, среди прочего, коробки с дамскими шляпками. В книге и схема построенной им штольни есть.

Как перевозка рабов была организована британцами в ходе «треугольной торговли» - в подробностях не знаю, то, что у нынешних греков, не подходит.

Тема, с учётом моих рассуждений об особенностях грядущей «демографической политики», весьма актуальна.

Уже после полуночи двинулись. Всё в огнях: Градова Гора, парусники, лодки-буксиры, посадские по берегу… Убрали швартовы и не поднимая парусов потянулись по Мёртвой Висле к морю.

Третья ночь без сна. Четвёртая. И как другие попаданцы-прогрессоры с не подавленной молочной кислотой живут? Ладно, если ты на третью ночь в гареме только сопишь и посапываешь - наложницы на твоём пайке живут, могут и потерпеть. Мявкнула не ко времени - получила по уху с непросыпа. Всё в рамках традиций. А дела государственные? - Они-то ждать не будут. Заставишь ждать - так «приласкают».

Перед рассветом вытащились в залив, «тягуны» сбросили канаты, бриз наполнил паруса и пошли, чуть кланяясь на волнах, на северо-восток.

Размещение плотненькое. Но каюту корабельного плотника я забрал не от недостатка места, а для обеспечения секретности: туда Казика положили. Выгнал на минутку слуг, оттянул объекту нижнюю губу. И туда, в мокренькое, розовенькое, слюнявенькое… три капельки моей старой доброй синильной кислоты. Как когда-то возле Мологи было.

Сколько лет прошло… Уже и трубка другая, и содержимое неоднократно заменено. А срабатывает чётко, как тогда.

Не было громких слов. Заключительный монолог героя, последнее слово перед казнью… Типа: вот, догнало тебя возмездие в моём лице…

Герой излагает апофеоз своей мести, антигерой признаёт и раскаивается. Каждый минут на сорок.

У меня не мелодрама, а рутина. Враг? - Уничтожить.

Кажется, Казик так и не понял, что происходит. Подёргался,