Японская война 1904. Книга пятая - Антон Дмитриевич Емельянов

* * *

Я покинул белый квартал, выделенный для пленных японских солдат и офицеров. Кстати, Ванновский с Огинским сначала возражали, считая, что не стоит держать их вместе в таком количестве, но они просто не учли, что я не собираюсь просто так кормить и давать кров тысячам здоровых лбов. Вот и сейчас — я всего десять минут ехал по улицам Инкоу, а мимо прошли аж два строительных батальона, которые мы использовали для расширения города и заводских площадок.

В бывшей мэрии меня встретили Кутайсов и Корнилов. Павел заменил Лосьева по городским проектам после того как тот был вынужден все свое время уделять армии, ну а Лавр Георгиевич сразу после Дальнего попросил перевода туда, где есть чем заняться. И вот теперь проверял на прочность все продуманные Огинским правила безопасности.

— Китайцы волнуются, — вместе приветствия встретил меня Кутайсов. И, спрашивается, куда делись его старые замашки начинать любые обсуждения издалека?

— Из-за чего?

— Говорят, что японцы крадут их работу. Что мы им платим меньше, поэтому и привлекаем на работы чаще, а местные в итоге сидят без дела.

Я вздохнул. Мы действительно платили японским пленным. Суммы чисто символические, но с ними они работали гораздо охотнее, выкладываясь на полную и не думая о беспорядках. Кто бы знал, что решение одной проблемы приведет к другой.

— А мы на самом деле меньше привлекаем китайцев? — спросил я.

— Фронт работ ограничен, японцев без дела оставлять нельзя, так что да… Для китайцев порой просто не хватает строек.

— Можно увеличить выплаты японцам, — предложил Корнилов. — Тогда местным будет не на что жаловаться.

— Это не решит проблему. Дело ведь не в жалобах, а в работе… — я задумался. — Платежи за переданные Китаю тракторы уже поступили?

— Пока только часть суммы, остальное будут перевозить постепенно в течение года, — ответил Кутайсов.

— А вы же знаете, что мы не тракторы им отправили, а восстановленные броневики? — на всякий случай уточнил Корнилов.

— Знаю и… Значит, деньги у нас есть. Тогда не экономим. Если работ в городе нет, то отправляйте китайцев на строительство железнодорожной ветки на запад вдоль побережья.

— В сторону Пекина? — удивился Кутайсов. — Но даже с учетом тех толп, что приехали сюда на подработки, это займет не меньше пары лет. Тем более, если начинать сейчас, практически в начале зимы. Может, лучше сделать дополнительные ветки в сторону И-Чжоу, Фушуня и Янтая? Запустим двустороннее движение — станет проще возить продукты и уголь. Если развивать порт, то он нам пригодится.

Я задумался. В словах графа действительно был смысл. У китайского угля не очень хорошая репутация, но это прежде всего из-за низкой культуры производства и попыток экономить на всем, на чем только можно. Та же Япония, получив эти шахты в моей истории, вполне смогла использовать их для будущего технологического рывка. И пусть я сам делаю акцент на двигатели внутреннего сгорания, но без угля не могли обходиться даже в 21 веке, так чего бежать от него сейчас?

— Решено, — я кивнул. — Основные усилия — на расширение веток и создание нормальных дорог до шахт. Еще напрягите все наши связи и контакты, пусть попробуют достать оборудование для коксования — если и заниматься углем, то будем делать это на уровне. И… Дорогу на запад надо все-таки начать.

— Для войны? — впервые с начала разговора Корнилов по-настоящему воодушевился.

— Скорее всего, нет… Но пусть наши враги думают, что у нас есть, ну или по крайней мере будет эта возможность. Кстати, а кто повез наши тракторы в Пекин?

Я неожиданно осознал, что, сосредоточившись только на прибыли от соглашения с Китаем, как-то упустил из виду сам процесс. А то ведь, если ударить в грязь лицом, можно запросто лишиться контракта и будущих поступлений, на которые у меня большие планы. Французские деньги, к счастью, еще тоже помогают держаться на плаву, но с учетом всех будущих проектов их одних точно не хватит.

— Во главе отряда по рекомендации Славского поставили капитана Дроздовского, — Кутайсов быстро сверился с бумагами.

Михаил Гордеевич? Я вспомнил, как встретил его сразу после штурма Квантуна — этот точно справится. И перед китайцами не стушуется, и боевые машины покажет, ну и наш единственный настоящий трактор, который мы все-таки закинули в эту партию. И для достоверности, и просто чтобы новый товар показать… Я в этот момент даже пожалел, что сам не могу хотя бы на неделю сорваться в Пекин и лично посмотреть, как там все пройдет.

— Кстати, англичане стали вести себя на территории большого Китая гораздо активнее, чем раньше, — добавил Корнилов. — У нас там, конечно, шпионов нет…

— Шпионы — это у врага. А у нас — разведчики или секретные агенты. К слову, как вы тогда все это узнали?

— Секретный агент — хорошо звучит, — разулыбался Корнилов. — А узнали просто. Отправили казаков с приемником, вот они сидят рядом с Пекином и записывают все, что получится засечь. Увы, там все зашифровано, но нам достаточно и того, что англичане теперь круглые сутки не замолкают. Не к добру это.

Не к добру — мысленно согласился я. Но Дроздовский ведь все равно справится.

Глава 13

Капитан Дроздовский нервничал даже больше, чем во время настоящего боя. Там-то хотя бы всегда ясно, кто враг и куда бить, а тут… Вроде бы у них официальный контракт с Китаем, но в то же время корабли, на которых их довезли до Тяньцзиня, разгружались глубокой ночью. Переход до Пекина так же пришлось проводить при свете Луны; хорошо, что за дорогами в этой части страны старались следить, а то еще неизвестно как бы показали себя только-только восстановленные после Ляодуна машины.

— Как механики? Всего хватает? — спросил Дроздовский у поручика Тюрина, принявшего командование головным броневиком его отряда.

— Взяли ремкомплектов с запасом, — тот только рукой махнул. — Они даже довольны. В Инкоу хоть и платят хорошо, но работать порой приходилось круглые сутки. А тут пока мы днями стоим, все даже выспаться успели.

— Хорошо, — выдохнул Дроздовский, а потом повернулся ко второму командиру, отправленному вместе с ними. Полковник Янь Сюнь, покрывший себя славой во время прорыва левого фланга у Цзиньчжоу, всматривался в крыши показавшегося впереди пригорода Пекина. — Что-то заметили?