Скиталец - Константин Георгиевич Калбанов

– Отойдем подальше, ляжем в дрейф да поспрошаем. Сдается мне, что ты, шельма сопливая, прав оказался. Заслал Стужа к нам подсылов, а сам будет в море караулить.

Ну что ж, хорошо все то, что хорошо кончается. Тут, конечно, до финала еще ой как далеко, но развитие событий уже радует. Даст бог, и дальше все пройдет в лучшем виде.

– Нечего тебе скакать, не блоха, – остановил парня Носов. – Сам управлюсь, поди, не старая развалина. А ты за этими смотри. Да гляди в оба, раз сюда сунулись, значит не простые увальни. Как только дернутся, не уговаривай их, сразу пали. Да не в ноги или в руки, а так, чтобы наглухо. Уяснил ли?

– Уяснил, дядь Терентий.

– Вот и ладно. Все слышали, ухари? Вы мне там поленьями не прикидывайтесь, я знаю, как и куда бил.

– Да поняли уж, поняли, – извиваясь, как червь, и пристраиваясь у стены, произнес второй.

– Вот и ладушки. Пошли, Дорофей, чего кота тянуть за подробности.

В ногах правды нет, поэтому Борис опустился на скамью. Держать пленников на прицеле не стал, но ствол смотрел в их направлении. Никаких сомнений в том, что успеет, если случится нужда. И эту уверенность явственно видели пленники. Первый – тот пожиже, глазки бегают, как у загнанной в угол крысы. Второй ведет себя более спокойно, осматривает парня изучающим взглядом.

– Илья, не шебуршись. Этот пальнет, – наконец произнес он, когда первый попытался устроиться поудобнее.

– Так у меня руки затекли.

– Руки отойдут. А вот коли свинец прилетит, тяжко придется.

– Это ты правильно говоришь, – хмыкнув, согласился Борис.

– Слушай сюда, паря, – начал второй. – Нас вы, допустим, порешите. Только у Стужи вопросы все одно останутся. И искать он вас не перестанет. А так – ты нас только развяжи. Мы разберемся с этими двумя стариканами, а тебя отпустим. Стужа за услугу отплатит по чести, забудет, что это ты так славно отстрелялся.

– Даже так?

– А ты думаешь, откуда мы знаем, что те точные выстрелы – не Гвоздя работа, а твоя? Он же тебя и сдал, чтобы от себя удар отвести. Да Стужа не повелся.

– Гвоздь?

– А ты не в курсе? Шкипер твой когда-то славно в этих местах поразбойничал. Словили, на каторгу сослали, там он одну свою жизнь и оставил. По закону после такого амнистия полагается. Только он после возрождения решил завязать. Думал подняться и еще одну жизнь получить, да не задалось. Так что жить он любит.

– Спасибо на добром слове.

– Ну так как? По рукам?

– С Дорофеем Тарасовичем мы как-нибудь без посторонних разберемся. А что до Стужи, так вы нам расскажете, где его можно найти. Мы его приберем, а вас потом сдадим полиции. И все останутся довольны, кроме Стужи и остальных конечно же.

– С огнем играешь, паря.

– Да ладно, – нарочито удивился Борис.

И тут же раздался выстрел. Комнату заволокло сизой дымкой, а в нос ударил резкий запах сгоревшего пороха.

– Ы-ы-ы-ы-ы-ы!!!

– Х-ха. Спасибо тебе, добрый человек. Четвертачком одарил. Эдак еще малость поговоришь и осилишь у меня дорогу в двести тридцать две версты.

В этот момент в дверь ворвался Рыченков с револьверами наперевес. Борис виновато пожал плечами, заменил в барабане стреляный патрон и, убрав «бульдог» в кобуру, направился к раненому.

– Чего шумишь?

– Да вот мужички эти и впрямь стужевские. А коли так, то и руки у нас развязаны. Не схотят добром, так мы и не по-доброму можем.

– А что ты потом полиции скажешь, а, щ-щенок? – шипя от боли, выплюнул бандит.

– А что такого? Вы напали, мы защищались, – подсаживаясь к раненому и начиная накладывать на простреленное плечо жгут, простодушно пояснил Борис.

– Чего тут у вас? – поинтересовался запоздавший Носов.

– Да вот малец наш в душегубство играет. Говорил же тебе, есть в нем крепкий дух. А ты сомневался.

– Хм. Силен. Крови не боится. Твоя правда, Дорофей, будет из него толк, – хмыкнув, согласился машинист.

– Ладно. Давай не будем ему мешать. У волчонка зубки режутся. Пусть потреплет добычу.

– И то верно. Слышь, Борис, ты не стесняйся. С берега уже ничего не услышат. Только не жадничай. Если что, лучше сразу кончай.

– Понял, дядь Терентий.

– Зря вы так-то, Гвоздь. Ох зря.

– Ты меня еще поучи. Ладно, малой, ты тут пока поспрашай, а там и мы присоединимся. Но если что, Терентий дело говорит – вали наглухо. У нас, поди, и еще одна ниточка имеется. Ну чего зыркаешь, дурья твоя башка? – одарив раненого ехидной улыбкой, обратился к нему Рыченков. – Куда, ты думаешь, мы так заторопились? Есть тот, кто может указать вашу лежку. И ты это знаешь. Так что скажешь – сбережешь наше время и свою жизнь. Промолчишь – мы все одно узнаем.

– Врешь ты все.

– Вру, конечно. Потому можешь поупорствовать. Малец из берданки бьет – прям мастер. А вот из револьвера совсем плохо. С вас же разом поднимет под полтысячи. Сколько у тебя сейчас, Боря?

– Три сотни, – виновато развел руками Борис.

– Во-от. Опыт ему страсть как нужен. Так что думайте, душегубы. Думайте.

– А сам-то давно святым стал?

– Дурашка, я ить за свое ответил. Пошли, Терентий. А то наш «Стриж» еще обидится, что без присмотра оставили. Борька, ты, если стрельнешь, ори, мол, я это, все нормально. А то не набегаешься за тобой.

– Понял, Дорофей Тарасович.

Как только дверь за стариками закрылась, Борис одарил пленников жизнерадостной улыбкой. В ответ второй тяжко вздохнул. Зато первый, который Ильей прозывался, аж заерзал. Да и правильно в общем-то. Отпускать их в планы Рудакова не входило. Они ведь не случайно с ним на дороге повстречались, а специально пришли за его головой. Причем сомнительно, чтобы смерть его была легкой. Даром, что ли, Тимоха дал деру на берег. А при таких раскладах рефлексировать глупо. Концы в воду – и вся недолга.

Правда, ни спрашивать, ни пытать пленников Борис не стал. По здравом рассуждении решил обождать, когда они лягут в дрейф. Их ведь по-хорошему нужно растащить по разным углам и там уж тиранить. Ну или добром спрашивать. Так, чтобы сговориться не могли. А там уж сопоставлять показания. И если они не совпадают… Правильно. Спрашивать, пока не совпадут.

Странно только, отчего об этом не подумал шкипер. Ведь ученый уже. Но сам же велел допрашивать пленников. Хотя-а, может, в его практике такого и не было. Кто знает. В любом случае Борис не собирался совершать подобную ошибку. Вот не хотелось как-то откладывать дело в долгий ящик. Уже решить с этим Стужей как можно быстрее да закрыть вопрос раз и навсегда.