Скиталец - Константин Георгиевич Калбанов

нервы уж звенят от напряжения. А нынешняя ситуация равнодушным никого оставить не могла.

– Да погоди ты, Дорофей, – отмахнулся механик от открывшего было рот шкипера. – Тимоха тот свалил, пока ветер без камней. А Борька – вот он. Да, сопля. Но готов драться. И пока дело говорит. Ну, сказывай, чего думаешь, Боря?

– Да что тут думать? Лучший способ обороны – это нападение.

– Выискался стратег на нашу голову, – сердито цыкнул Рыченков.

– Видал? – кивая в сторону хозяина «Стрижа», хмыкнул механик. – Так что давай по делу. А ты, Дорофей, не ярись. Оно и на военных кораблях когда совет держат, завсегда с младшего начинают.

– Ну на-адо же, новость какая! – всплеснул руками тот. И к Рудакову: – Сказывай уже.

– Нужно узнать, где находится логово Стужи, и навестить его прямо там. Как по мне, так шансов одолеть их у нас будет куда больше, чем если продолжим ждать у моря погоды.

– И где искать его логово? – подбодрил парня Носов.

– Поспрашивать народ. Вот, к примеру, мне Стира с Голубицкого кинул, что меня уже ищет один очень уважаемый человек. А ты где весточку получил, Дорофей Тарасович?

– Ну так тоже на Голубицком.

– Значит, там и копать нужно. Взять за шиворот Стиру да поспрошать вдумчиво, от кого он о том слышал. А там и того человечка в оборот. Одновременно потянуть ниточку и от того, кто тебе весть принес. К гадалке не ходить, они сойдутся в один узелок, а от него уж потянется прямиком к Стуже.

– Это значит закон преступать? – пыхнул терпким дымом Носов.

– А выхода у нас другого нет. Если по закону, то нам прямая дорога в полицию или к жандармам. Только неужели я такой умный и сообразил, как нужно действовать, а они такие дураки, два и два сложить не могут? Закон их по рукам и ногам вяжет. А нам они станут помогать по закону и никак иначе.

– Дорофей, а ведь малец дело говорит.

– Ну, дело и дело. Сейчас наберем пассажиров, дойдем до Голубицкого, а там…

– Ты не понял, Дорофей Тарасович. Если ты берешь пассажиров на борт, то я схожу на берег прямо здесь, – покачал головой Борис.

– И что же нам теперь, из-за твоих хотелок порожними идти? – вновь возбудился шкипер, того и гляди по загривку съездит.

– Да остынь ты, Дорофей, – вновь подал голос Носов. – Сам посуди, если выгорит, то мы получим «Карася», коий по всем сводкам проходит как разбойное судно. Награду за Стужу еще не назначили, все же с жандармами он края пока не теряет. Но если мы захватим его пароход, тот станет нашим законным трофеем.

– Хм. Ну, так-то оно так. Но нам ведь все одно на Голубицкий идти, – потирая заросший подбородок, упрямо буркнул шкипер.

– Всех денег не заработать. Давай иди к шкиперу «Жаворонка», передавай ему плату – и пусть подходит к причалу.

– Я тут шкипер, и решать буду я! – вскинулся Рыченков.

– Ты, конечно. Только я с Борей согласен. Или так, или я тоже схожу. Можешь упираться сколько тебе угодно.

– А-а, черт с вами.

Шкипер второго парохода, дожидавшийся своей очереди, откровенно обрадовался возможности дополнительного рейса. Да оно, в общем-то, и понятно. При всей выгоде этого предприятия не сказать что владельцы судов гребли деньги лопатой. А уж когда приходил сезон штормов, они и вовсе старались не выходить лишний раз в море. Не этим скорлупкам тягаться с бушующей стихией.

Двое пассажиров ни разу не внушительной внешности, видя, что «Стриж» отходит, начали проситься на борт. Мол, торопятся, спасу нет, возьмите, люди добрые. Так-то обождали бы, но коли пароход отчаливает, так отчего бы и не воспользоваться оказией.

– Суть свою покажите, – поддавшись на уговоры, потребовал Рыченков.

– А ты кто таков, чтобы мы тебе Суть свою показывали? – взвился один из плюгавых. – Нешта в полиции, а паче того, в жандармах служишь?

– От т-ты чудак человек. Должен же я знать, кого на борт сажаю.

– Не было тут такого никогда! С чего бы это сейчас глядеть?

– Так и я тебя не упомню, а хожу тут уж который год. Почитай, все через меня прошли.

– И что с того? Нечего тебе на Суть мою глядеть. Твое дело везти. Надо, так мы и вдвое уплатим, а заголяться не станем.

– Дорофей Тарасович, да пусть садятся. С нас, поди, не убудет, – появился в проходе Борис.

– Ты кочегар или где?

– Я это… в кочегарку пойду, – тут же стушевавшись, засуетился парень.

Едва отвернувшись от мужиков, он подмигнул Рыченкову. Но тот лишь смерил его недобрым взглядом. А потом вновь обратился к мужикам:

– Значит, вдвое. Добро. Деньгу вперед.

Получив четыре целковых, он открыл дверь надстройки, предназначенной для пассажиров, мол, проходите гости дорогие. Те и прошли. А едва оказались внутри, как за их спинами послышался сдвоенный сухой щелчок взводимых курков.

– Кто я, вы ведаете. Как пользую револьверы – тоже. Можете, конечно, попытаться, но не советую.

– Мил человек, да ты чего… – обернувшись, начал было один из них.

– Руки задрал и отвернулся к стене, не то пристрелю!

– А полиции не забоишься? – подал голос второй, так же оборачиваясь в сторону шкипера.

– А чего мне полиции бояться? За ваши жизни меня моей не лишат. А как выяснится, что вы не честные крестьяне, глядишь, еще и спасибо скажут. Так что решайте, чего хотите, сдохнуть сейчас или разбираться с полицией. Отвернулись к стене и подняли руки. Больше повторять не стану.

Выглядел шкипер куда как убедительно. Да, невысокий, болезненно худой, в мешковатом кителе и весь из себя нелепый. Но одного взгляда на преобразившегося старика достаточно, чтобы понять – с этим лучше не шутить.

– Борька, Терентий! – когда пленники выполнили его приказ, позвал шкипер.

Те тут же ввалились в помещение с револьверами наперевес, словно стояли за дверью. Хотя, чего уж там, за дверью и стояли.

Борис сжимал в руке менее убойный, но более оборотистый и скорострельный «бульдог». Конечно, самовзвод требует особого подхода, но Рудаков посчитал, что на дистанции меньше десяти шагов он уж как-нибудь управится.

Оценив обстановку, Носов убрал в кобуру свой «смит-вессон» и направился к пленникам. Двигался грамотно, не перекрывая Рыченкову линию огня. Как и когда в его руке появилась дубинка, Борис так и не понял. Пара стремительных ударов – и оба пленника осели вдоль стены, не проронив ни звука. И только после этого машинист начал их вязать.

– Борька, дуй в кочегарку да подбрось угольку с добрым поддувом. А потом возвращайся. Кто знает, что это за умельцы, негоже их оставлять без догляду, – распорядился шкипер.

– И что потом? – полюбопытствовал