Александр Санфиров - Вовка-центровой

Серегин неуверенно сказал:

— Ну ладно, давай попробуем, может, что и получится. Я сегодня зайду к своим приятелям, посоветуюсь, что они скажут.

— Не надо никуда ходить, Анатолий Иванович, ты сам посуди, для них это будет так же ново, как и для тебя, — начал убеждать его Вовка.

«Надо же, как повезло, — думал он в это время, — если бы Саныч нам нормального тренера нашел, тот бы меня сразу послал в известном направлении и сказал: или делай, как я говорю, или вали на все четыре стороны».

Но свои мысли он благоразумно держал при себе и продолжал усиленно вешать лапшу на уши совсем ничего не соображающему под его натиском Серегину. В конце концов, они, наговорившись досыта, разошлись по домам.

Раннее августовское утро помощника командующего ВВС МВО Василия Иосифовича Сталина было омрачено головной болью. Во рту было мерзко, и в целом не очень хорошо.

«Интересно, чем вчера закончился вечер, ни черта не помню», — подумал он.

— Катя, ты где? — крикнул он жене. — Дружок, будь добра, принеси воды попить.

— Что, голова болит, — язвительно спросила Екатерина Семеновна, — меньше водки надо употреблять, дорогой.

— Ох, хоть ты ничего не говори, — поморщился Василий, — и так некоторые товарищи указывают, как надо жить.

Он жадно выпил большую кружку воды и неожиданно притянул к себе жену и повалил в кровать.

— Ну ты и паразит, — смеясь, сопротивлялась та, — то у него голова болит, то что-то другое встает.

В это время раздался звонок. Жена, воспользовавшись моментом, встала с кровати и, запахнув халат, отправилась к дверям. Василий на всякий случай глянул на календарь, на нем краснело двадцать четвертое августа.

«Если бы что по службе, позвонили бы домой», — подумал он.

— Вася, — послышался голос жены, — иди, распишись, тебе телеграмма.

Он привычно быстро оделся и вышел в коридор. Молодая женщина-почтальон с восторгом в глазах смотрела на него.

— Товарищ Сталин, вам телеграмма, пожалуйста, распишитесь, — пролепетала она и дрожащей рукой подала ему бланк для росписи и телеграмму.

«Новенькая, — равнодушно подумал он, — не привыкла еще».

Он расписался и отдал бланк почтальону, поблагодарил и закрыл за ней дверь. После чего начал внимательно читать немаленький текст, который гласил:

Товарищ генерал, Вам обращаются летчики полка ВВС, расквартированного городе Куйбышеве. Мы знаем Вас как человека неравнодушного спорту, частности футболу. В августе Куйбышеве начался футбольный турнир молодежных команд, котором принимает участие юношеская команда детей военнослужащих N-ской части. Эта команда успешно начала турнир, и мы надеемся, что она будет числе призеров. Нашей части служит много ваших бывших однополчан, и они просят, если вас есть такая возможность, приехать и поболеть за нашу команду, а если бы Вами приехали один-два известных игрока, было бы вообще замечательно.

Ваша поддержка даст нашей команде еще больший стимул к победе.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросила Екатерина Семеновна. — Опять уезжаешь?

— На, погляди, — сказал Сталин и подал телеграмму жене.

— И что, поедешь? — спросила та.

— Не знаю еще, — задумчиво сказал муж, — все-таки однополчане просят, не хухры-мухры. Сам Колька Герасименко просит. Если командующий добро даст, полечу обязательно. Надо расписание игр посмотреть, кого из футболистов с собой взять.

Он оживился и пошел бриться в ванную комнату, на ходу говоря:

— Катюша, давай позавтракаем, а потом я начну отзваниваться и рапорт сяду писать.

Жена печально вздохнула:

— Так и знала, ранние звонки ни к чему хорошему. Опять на неделю укатишь.

— Катя, ну что как не родная, ты же с детства к такому привычна, — весело крикнул из ванной Василий, правя бритву.

— Привычна-то привычна, так ведь ты, Васька, без тормозов. А там все твои друзья боевые, смотри, получишь от отца нагоняй.

— А волков бояться, в лес не ходить, — ответил муж и добавил: — Там у нас в заначке коньяк имеется, сейчас побреюсь, и давай нальем по пятьдесят граммов за успех команды ВВС.

Прошло еще два дня. Моросил мелкий дождик, но из-за сильного ветра он как иголками колол лица летчиков, стоявших на летном поле. Небольшой транспортный самолет только что приземлился и сейчас разворачивался, чтобы подъехать к встречающим.

Вот заглох мотор, открылась дверь, и по скинутому трапу вниз спустился молодой человек в генеральской форме. К нему сразу подошел седоватый полковник и, отдав честь, принялся докладывать. Но генерал, засмеявшись, сказал:

— Коля, брось тянуться, я рад тебя видеть, ведь в сорок пятом последний раз встречались. Ну, давай рассказывай, как тут у вас дела?

Пока они оживленно беседовали, из самолета вышел гражданский, мужчина около пятидесяти лет в плаще и шляпе, и принялся с любопытством оглядываться по сторонам.

Генерал повернулся к нему и сказал:

— Борис Андреевич, знакомься, это мой фронтовой товарищ Николай Герасименко, а ныне командир летной части. Коля, прости, но не получилось с игроками, сам понимаешь, сейчас некогда им. Но вот Борис Андреевич Аркадьев, главный тренер ЦДКА, любезно согласился слетать со мной сюда на несколько дней. Хочет он посмотреть, как у вас дела с подготовкой молодежи обстоят. Так что знакомьтесь.

Фамилия произвела впечатление на летчиков, и они начали переглядываться.

— Коля, ну давай докладывай, какие планы на сегодня. Зная тебя, не сомневаюсь, что все проработано до мелочей.

— Так точно, товарищ генерал, — лаконично ответил полковник.

— Николай Петрович, ты что, поссориться со мной хочешь? — с нажимом произнес Сталин. — Когда-то я для тебя Васей был.

— Ну, тогда Василий Сталин был еще не генерал, — улыбаясь, сказал Герасименко. — Ладно, слушай, через два часа мы едем на стадион. Сегодня наша команда играет с заводскими ребятами. Там команда одно название, ее, по моим сведениям, кое-как слепили месяц назад. Но вот каким-то чудом они прорвались через отборочные игры, и сегодня первая игра, вышло в финал восемь команд, и теперь будем играть по круговой системе. Наш тренер сказал, что сегодня проблем победить не будет.

— Это что же, — неожиданно спросил Аркадьев, — он и команду так настраивал?

— А что? — удивился полковник. — Он чистую правду сказал.

— Ну-ну, — сказал тренер, — мне кажется, что надо настраивать команду на победу, но не уважать противника нельзя ни в коем случае.

— Это все хорошо, — прервал разговор Сталин, — а какие дальнейшие планы на сегодняшний день?

Герасименко улыбнулся.

— Что же, для начала сейчас едем в городок, в офицерской столовой пообедаем, потом зайдем в спортклуб, покажу, как мы всё обустроили. Ну, а затем на футбол. Организаторы, как узнали о твоем приезде, сразу этот матч на центральный стадион «Локомотив» перенесли, по идее-то он должен был на запасном поле проходить.

Когда они зашли в столовую, там все сверкало и блестело. Старшина — главный повар в белоснежной куртке и колпаке, стоял впереди официанток, которые были в симпатичных платьишках и не менее белоснежных передниках и кокошниках.

Когда повар начал рапортовать, Василий Иосифович махнул рукой.

— Все в порядке, старшина, чем сегодня угощаешь?

— Рыбный день, товарищ генерал, — бодро ответил тот и показал рукой на столы, на которых лежали осетры, стерлядка, в кастрюлях дымилась уха, и среди этого рыбного изобилия стояли многочисленные вазочки с черной и красной икрой. Несколько бутылок с прозрачным содержимым дополняли эту композицию.

— Опять икра, — тоскливо произнес генерал, — у вас что, даже холодца нет?

Полковник улыбнулся.

— Да будет тебе холодец и огурчики малосольные тоже.

Василий Иосифович плотоядно посмотрел на стол и предвкушающе потер руки.

— Товарищ генерал, — спокойно сказал Аркадьев, стоявший рядом, — вы только, пожалуйста, не забудьте, что нам еще на футбол.

— Да помню я все, Борис Андреевич, не волнуйся. Сейчас перекусим и вперед, — ответил Сталин.

Обед прошел в теплой и дружеской обстановке. Но все же увлекшемуся гостю пришлось напомнить о времени, и он в сопровождении командного состава части внимательно осмотрел помещения спортклуба, футбольное поле и хоккейную коробку. Осмотром он остался доволен и сообщил, что обязательно отметит полезные инициативы командования. После чего все отбыли на стадион.

К удивлению гостя, около стадиона было довольно много народа, большая часть которого была подростками. Они, приехав из разных районов города, стояли кучками, о чем-то переговариваясь, и потихоньку двигались к входу.

— Однако, — удивленно сказал генерал, — я не думал, что этот турнир так посещается.