Вершина Мира - Андрей Алексеевич Панченко

— Горы — это святилища богов. А богов нельзя тревожить. Некоторые наши подданные посчитают это кощунством.

— Мы и не собираемся тревожить богов — Поспешил ответить я — Наоборот, мы поднимем на вершину дары богам. И кроме того, самим нам на эту гору не подняться, поэтому с нами, с вашего дозволения пойдут шерпы, которые не позволят нам осквернить гору неподобающими поступками. На сколько я понимаю, вы говорите именно о них. За время путешествия я изучал буддизм, и не совершу ничего кощунственного, чтобы оскорбить верования ваших подданных.

— Буддисты… — Рана слегка скривился, на сколько я знаю, сам он был последователем индуизма. Затем он внезапно посмотрел на Уоддела, и приказал — Оставьте нас, я желаю поговорить с ними наедине!

Резидент сверкнул глазами, обеспокоенно зыркнул на меня, но послушно поклонился и вышел. За ним последовали все англичане. В зале остались только непальцы, несколько охранников, сам рана и его советники. Рана, ещё недавно холодный и отстранённый, теперь разглядывал меня с прищуром, в котором читался интерес.

— Вы не англичане — Дождавшись пока дверь за резидентом закроется, рана вновь заговорил — Я знаю, что вы русские, я читал об этом в газетах. Господин Волков… Мне говорили, что вы человек русского царя. И что ваши походы не только ради гор и снегов. Уоддел уверяет меня, что вы русский шпион. Европа всегда ищет путь в Тибет и в наши земли. Англия здесь рядом. А Россия далеко. Скажите прямо: чего вы хотите?

Уоддел, вот же сука… Обещал помочь, а сам напел ране всякую хрень про нас! Я понял, что момент решающий. Надо было выбрать слова так, чтобы не попасть в ловушку. Фомин попытался было что-то сказать, но рана властным жестом остановил его, глядя прямо на меня.

— Ваше Высочество, — начал я, кивнув, — Россия уважает Непал. Мы не пришли сюда с войсками, не ищем земель, не требуем дани. Наш интерес иной. Мы хотим сотрудничать и торговать, мы ищем друзей. Нашим учёным нужны знания о Гималаях, вашим мастерам могут быть полезны наши товары и оружие. Мы можем обмениваться. Только это, ничего больше.

Рана задумчиво поглаживал рукоять меча.

— Англия всегда говорит то же. Она тоже обещает обмен, но при этом держит руки на нашем горле, грозя сжать его, если что-то ей не понравиться.

— Россия не претендует на ваше золото или земли, — я говорил медленно, подбирая каждое слово. — Мы хотим лишь быть вашими друзьями. Англичане думают о своей Индии. Мы думаем о науке, о славе, о союзах. Если вы позволите нашим учёным иногда бывать здесь, ваши люди смогут бывать в Петербурге. Мы будем говорить о Непале как о сильном и независимом государстве.

Рана поднял глаза, в которых мелькнула искра любопытства:

— Сильном? Англия считает, что мы — её ворота в Тибет. Что мы без неё не можем стоять. А вы говорите иначе.

— Потому что мы знаем, что независимость дороже золота, — ответил я. — Россия сама не раз платила за неё кровью. И в вас мы видим союзника, не слугу чужой воли.

Рана усмехнулся:

— Говорите красиво, Волков. Только Россия далеко, а Англия рядом. Мы не можем сорится с ней. Но я вас услышал.

Он сделал знак своему советнику, тот подошёл ближе.

— Я не могу дать вам свободу передвижения по нашим землям, но, я разрешу вам дойти до горы, о которой вы говорите. Может быть, если боги позволят, кто-то поднимется туда. Если это будете вы — я не стану мешать. Можете нанять столько шерпов сколько понадобиться и у вас есть год, на попытку. Вас будут сопровождать и контролировать наши люди, не разочаруйте меня.

Он резко поднялся и все присутствующие склонились в поклоне. Я смотрел в пол тронного зала, а в голове стучалась только одна мысль — моя импровизация, с покорение Эвереста неожиданно даже для меня самого сработала, и теперь мне придётся на него лезть!

Глава 13

— Спасибо господин Уоддел, ваша помощь была не оценима! — мы снова собрались в том же зале особняка английского резидента.

— Я сделал что мог, господин Волков, как и обещал. И я рад, что ваш вопрос решился положительно — С трудом подавляя кислое выражение лица, криво улыбается Уоддел — Признаться я удивлен, обычно рана не столь положительно настроен к чужестранцам. Нам приходится долго уговаривать его даже на замену сотрудников миссии. О чём вы говорили с ним наедине?

— Его Высочество расспрашивало нас о наших путешествиях, и я пытался убедить его, что восхождение на Эверест позволит Непалу прославиться на весь мир. — Я вернул кривую улыбку резиденту — Как видите, мне это удалось.

— Да, вам удалось… — Уоддел отвернулся к окну, за которым виднелись горы, он старался держаться, но было видно, что он чертовски раздражен — Хорошо, наша миссия окажет вам всё необходимое содействие в ваших начинаниях, наши сотрудники будут вас сопровождать, чтобы оказать необходимую помощь в случае надобности. До выхода к горе, вы останетесь в миссии, комнаты для вас приготовят. Как вы сами говорили раньше, вы для нас не чужой человек.

— Благодарю — Чего-то подобного я ожидал, поэтому заявление резидента не стало для меня неожиданным. — С удовольствием воспользуемся вашим гостеприимством.

— Право не стоит — Уоддел отмахнулся от моих слов рукой как от надоедливой мухи и снова повернулся к нам — А теперь господа, настала ваша очередь помочь нам, я хочу во всех подробностях услышать о вашем путешествии через Тибет!

Разговор затянулся. На допросе, а иначе это я не мог назвать эту «беседу», присутствовали по мимо Уоддела так же его секретарь, который тщательно протоколировал всё нами сказанное, и два офицера, которых до этого я видел в свите раны.

Англичан интересовало всё, от списка нашего снаряжения и каких мы животных использовали в качестве тягловой силы, до высот перевалов или наличия источников пресной воды на караванных тропах. Арсений, заявив, что он картограф, постепенно взял нить разговора в свои руки, предоставив мне только право вставлять редкие, и ничего не значащие уточняющие реплики. Фомин рассказывал всё подробно, и у не знающего человека легко могло сложиться впечатление, что скрывать ему нечего, но постепенно, по мере того как Арсений вываливал информацию, я понял, что говорит он далеко не всё.