Отмеченный молнией - Роман Владимирович Савенков

– А если ему просто сопутствовала удача?

Криминалист отрицательно покачал головой.

– Шанс на это один из тысячи. Даже еще меньше. Судите сами, он не просто профессионал, у него для этой операции имеется специальный инструмент.

– Инструмент?!

– Именно. Орудие убийства. И здесь, признаюсь, я вновь в тупике. Потому что получается что-то вроде воротника из ножей. Или ошейника. На это указывает опоясывающий характер разреза.

– Воротника или ошейника, значит, – повторил Риордан. – Благодарю вас, доктор Бринд, за столь подробный анализ. Если это все, конечно.

– Пока все, – сокрушенно ответил криминалист. – Но я, как и обещал, пороюсь в архивах.

Риордан простился с врачом и направился к выходу. Он машинально дал прислужнику обрызгать себя цветочной водой, чтобы перебить трупный запах. Риордан думал о том, что даже такая светлая голова, как Бринд, может ошибаться. Вернее, он сам ввел себя в заблуждение по причине слишком живой фантазии. Горлорез! Специальный инструмент. Ох, доктор Бринд, как же далеко может увести от истины одно неверное допущение. Его построения базировались на том, что ни один человек не будет стоять в позе «руки по швам», пока ему режут горло. Так родился блистательный горлорез со специальным оружием для своих адских целей. А если станет? Если жертва была покорна своему убийце? Что скажете на это, доктор? Что такого не может быть? Может! Вы правы в одном – ограблением тут и не пахнет. Но это было не просто убийство. Это была официальная казнь предателя. Отщепенца, который переметнулся на сторону тайной полиции, сексота, продавшего за гроши своего господина и своих товарищей. С точки зрения Кармарлока и его людей такая расплата равнозначно содеянному.

Риордан осознал это вдруг и сам ужаснулся собственной слепоте. Как он мог не подумать об этом раньше? Скилленгар изначально являлся его человеком, поэтому он к нему и обратился. Но для противоположной стороны конфликта все выглядело иначе. Они приняли Скилленгара в свою семью, доверились ему, а потом выяснилось, что он за их спиной стакнулся с человеком из службы Накнийра. Никакие оправдания не помогут! Скилленгар предатель, а значит, должен умереть.

Риордан представил, как его протеже под благовидным предлогом выманили в район городского рынка. Скорее всего дали поручение что-нибудь купить. Оттого в кармане покойника и лежал кошелек с пятьюдесятью рейсами. Но на пути к торговым рядам Скилленгара остановили сотоварищи. И предъявили бедняге обвинение в предательстве. Сам бывший каторжанин, Скилленгар игру судьбы принял безропотно. И стоял как вкопанный перед кинжалом палача. Не сопротивлялся, не ныл, не пытался оправдаться, а умер, как мужчина.

Риордан скрипнул зубами от бессильного гнева. Интересно, Кармарлок присутствовал при расправе? Или поручил казнь одному из своих головорезов?

Пусть доктор Бринд проштудирует архивы тайной полиции. Риордан не стал его останавливать. В конце концов он со своей въедливостью вполне способен отыскать там концы какого-нибудь нераскрытого дела. Но причины смерти Скилленгара лежат гораздо ближе, в этом Риордан не сомневался. И к сожалению, чтобы покарать виновных, придется взяться за тех, кого он считал своими друзьями. Ведомству Накнийра придется вступить в борьбу с домом Унбога. Выбора им просто не оставили. Какая глупость! Зачем это нужно принцу? Как мог Кармарлок решиться на столь опрометчивый шаг? В любом случае впереди Риордана ждали очень тяжелые дни.

Он толкнул дверь, вышел на крыльцо морга и всеми легкими втянул в себя воздух городских улиц. Солнце уже высушило весеннюю грязь на тротуарах, легкий ветерок доносил горьковатые ароматы дыма от топившихся печей. Риордан, прежде чем спуститься с крыльца, машинально огляделся по сторонам и остолбенел. Буквально в пяти шагах справа от него в скрюченной позе и со связанными за спиной руками сидел детина могучей комплекции. Его колени упирались в брусчатку, а на небритой физиономии застыло мрачное выражение. Кроме того, судя по опухшей правой щеке, ему кто-то только что от души дал по морде. Лицо детины показалось Риордану знакомым, но он пока не мог вспомнить, где видел этого типа. Рядом с задержанным в воинственных позах располагалось четверо полицейских в штатском, в одном из которых Риордан узнал Сирсонура.

– В чем дело? – поинтересовался секретарь визира.

Сирсонур шагнул вперед.

– Вот, – указал он на связанного детину. – Шатался взад-вперед мимо мертвецкой. Когда я решил к нему подойти, пустился наутек. Пришлось задержать. От дачи показаний отказался. В том смысле, что вообще рта не раскрывает. Пришлось воздействовать, но без эффекта.

– Воздействие я вижу, – усмехнулся Риордан. – Кто из вас левша?

– Я, – скромно сказал коренастый крепыш с выбритой головой.

– Господин Риордан, при нем нашли вот это, – добавил Сирсонур и вытащил из кармана узкий стилет.

Риордан заметил, что при упоминании его имени детина оживился и повернул голову в его сторону.

– Что можешь сказать про этот нож? – поинтересовался Риордан у Сирсонура.

– Удобная вещь, чтобы подколоть человека в толпе. Легко пробьет любую одежду. В ходу среди разбойников. Сработан в провинции Зомердаг. Я сделал вывод по рукояти. Именно там их вытачивают из граба.

– Зомердагская работа, – повторил Риордан. – Кто бы сомневался!

Он подошел к задержанному. На опухшей щеке у того начал наливаться здоровенный синяк.

– Можешь продолжать молчать. Это достойно. Но на самом деле мне плевать, когда ты заговоришь, сейчас или позже. В застенках тайной полиции все становятся словоохотливыми. Человек, который послал тебя по мою душу, тем самым обрек тебя на пытки и смерть.

– Мне не приказывали вас убивать, господин Риордан, – моментально ответил детина. – С вами хотят поговорить. Меня за этим и послали. Я должен был проводить вас до места. Только и всего.

Риордан отметил это «мне не приказывали». Стало быть, если бы приказали, дело бы не встало.

– Неужели? А нож зачем?

– Мало ли.

– Понятно, – Риордан повернулся к Сирсонуру. – Бегаешь хорошо?

– Прилично, мой господин.

– Догонишь этого, если попытается удрать?

– Раз плюнуть.

– Хорошо. Тогда развяжи его. Двое спереди, один сбоку. Ты, Сирсонур, сзади и все время держишь его в поле зрения, – приказал Риордан, а затем бросил задержанному. – Ну, что веди, куда хотел. Посмотрим на того, кто желает говорить со мной.

Здоровяка распутали. Служители полиции в штатском выстроились в колонну, как велел Риордан, и они двинулись по тротуару, привлекая к себя внимание народа. Риордан следовал замыкающим. Он все время оглядывался, но к их группе никто не приближался. Впрочем, в этом районе каждый второй мог вызвать его подозрения. Внешний вид и лица горожан здесь разительно отличались от облика овергорцев с Цветочной улицы и прочих кварталов городского центра. Неудивительно, что детина имел