Сотня. Смутное время - Эльхан Аскеров

булата. При работе с этой сталью приходилось в течение долгого времени поддерживать в горне постоянную температуру, а это уничтожало запас угля особенно быстро.

Эта тревога случилась, как всегда, не вовремя. Кузнецы едва закончили проковку очередного клинка и решили сделать перерыв, чтобы немного отдохнуть, когда над станицей раздался колокольный звон. Быстро собравшись, оба казака поспешили к церкви. Там уже собрались старшины, что-то негромко обсуждая с молодым казаком, сидевшим верхом на караковом жеребце. Пика с вымпелом сразу показала собравшимся, что это был посыльный от атамана.

Собравшиеся казаки настороженно переглядывались и тихо переговаривались, строя предположения, что могло произойти. Григорий, послушав их высказывания, мрачно вздохнул и, повернувшись к сыну, тихо спросил:

– Как думаешь, война?

– Похоже на то, – мрачно кивнул Матвей, пытаясь вспомнить, когда именно случилась Русско-японская война.

Точные даты этого события как-то стёрлись в его воспоминаниях. Так что, ожидая новостей, Матвей судорожно вспоминал, когда именно всё случилось и с чего началось. Но получалось плохо. В памяти всплывали процентные соотношения металлов в различных сплавах, химические формулы присадок и тому подобные вещи. Не было только главного. Исторических справок по срокам первых революций и даты начала войны. Но всё оказалось не так, как они думали.

Посыльный, попрощавшись, развернул коня и рысью направился к околице. Старшины, задумчиво расправляя усы и оглаживая бороды, развернулись лицами к собравшимся и замерли, оглядывая настороженно замолчавших казаков.

– В общем, дело в следующем, казаки, – откашлявшись, заговорил Макар Лукич. – В горах большая замятня намечается. Горцы большую силу собрали и теперь хотят по городам ударить. А потому, станичники, пришло нам время в поход собираться.

– Странно это, – глухо проворчал Матвей. – В горах сейчас снег лежит, а они в поход собрались? Кто ж зимой воюет? Да и с чего?

– Османы их мутят, – так же тихо отозвался Григорий. – Вовремя мы клинок доделали. Ты присматривай тут, чтобы у соседей инструмент в порядке был.

– Бать, это тебе за ними присматривать придётся, – хмыкнул Матвей, поворачиваясь к нему всем телом. – Я в нашем эскадроне один пластун. Так что в поход мне идти.

– Чего это? – тут же возмутился кузнец. – Да и к чему у гор пластун? Это ж не по степи след искать.

– Бать, уймись, – качнул Матвей чубом. – Тебе через год из реестра выписываться, да дел в кузне много. В общем, давай не будем спорить. В поход я пойду.

– Не дело это, сын. Ты в роду последний, – дрогнувшим голосом произнёс кузнец.

– Батюшка сбережёт, – помолчав, твёрдо заверил парень. – Я ему нужен. Тем более в бою.

Не найдя, что ответить, Григорий только растерянно кивнул, отлично помня всё, что рассказывал и пояснял ему дед Святослав. Улыбнувшись в ответ, Матвей хлопнул отца по плечу и, вздохнув, добавил:

– Пошли домой, бать. Нам ещё Буяна перековать надо. Да и мне оружие проверить.

– Чего там проверять, – заворчал Григорий, усмехаясь. – Ты его только что не облизываешь. Да стреляешь столько, что я уж устал патроны считать.

– А чего их считать? – не понял Матвей. – Всё одно я для учёбы патроны самодельные пользую.

– Да уж, свинца ты перевёл столько, что и сказать страшно, – поддел его отец. – Про трубку медную я уж и не поминаю.

– Да ладно тебе, бать. Я ж это всё не по одному разу пользую, – усмехнулся парень, понимая, что это просто шутка, чтобы разрядить напряжение. – Зато я из любого своего ствола могу комару яйца влёт отстрелить.

– Да уж, и не поспоришь, – рассмеялся Григорий, оценив высказывание.

– Гриша! – послышалось из толпы, и кузнецы, оглянувшись, увидели спешащего к ним Макара Лукича. – Погодь, Гриш, – запыхавшись, попросил старый казак. – Вы это, казаки, сами уж решите, кто из вас пойдёт. Только знайте, один обязательно должен в станице остаться. Неможно станице без кузнеца толкового.

– Я пойду, – с ходу заявил Матвей, не давая отцу открыть рот. – Всё одно я в реестре пластуном пишусь. А отцу через год из реестра выписываться. Так что, как сбор объявят, буду, как положено. Конно и оружно.

– Кто полусотенным пойдёт? – угрюмо поинтересовался Григорий, понимая, что после такого заявления переиграть что-то будет невозможно.

– Стремя, – коротко кивнув, ответил Лукич. – Понял я тебя, Гриша. Присмотрят за ним.

– Благодарствуй, Макар Лукич, – коротко поклонился кузнец. – Сам знаешь, один сын у меня.

– Покоен будь, Гриша. Присмотрят казаки. Не дадут сгинуть.

– Ещё кто за кем присматривать будет, – проворчал про себя Матвей, стараясь держать морду лица равнодушной. – Когда выход назначили? – спросил он, дождавшись паузы в разговоре старших.

– Завтра в полдень сбор здесь, у церкви, – вздохнул Лукич, едва заметно усмехнувшись.

– Добре. Буду, – кивнул Матвей и, попрощавшись, отправился домой.

На этот раз, похоже, всё будет весьма серьёзно и готовиться к бою требуется основательно.

Но едва войдя в дом, он с ходу оказался в центре материнского внимания. Настасья, извечным женским чутьём уловив, что в этот поход отправится именно сын, с порога принялась задавать ему вопросы и давать советы. Понимая, что таким образом у неё проявляется беспокойство, Матвей взял мать за плечи и, прижав к себе, тихо прошептал:

– Всё будет хорошо, мам. Обойдётся. Я знаю. Батюшка присмотрит. Я ему нужен.

– Вот то-то и оно, что нужен, – не отрываясь от него, тихо всхлипнула Настасья. – Ему завсегда добрые вои потребны. Сколько он уж там собрал, поди и самому не ведомо.

– Уймись, мам. Обойдётся. Не для того он меня спасал, чтобы дать ни за грош сгинуть. Ты лучше посмотри, чего там можно с собой в дорогу взять. Что полегче да посытнее. Зима всё-таки.

– Соберу, – всхлипнув, кивнула казачка, поднимая голову.

– От и добре. А я пока оружие соберу, – улыбнулся Матвей, направляясь на свою половину.

Открыв оружейный шкаф, парень принялся выкладывать на стол всё, что думал взять с собой. Карабин, револьвер, пистолет, метательные ножи, кнут, шашка, кинжал и пара ножей за голенища сапог. Доставая каждый предмет, он проверял его работоспособность и заточку, после чего принялся смазывать. Чистить оружие необходимости не было. Григорий не просто так поддевал его, говоря, что парень своё оружие только не вылизывает.

Достав с полки все заводские патроны ко всей стрелковке, Матвей быстро их пересчитал и, растрепав себе чуб, тихо проворчал:

– Пожалуй, маловато будет.

Потом, вспомнив, что в этом времени бой совсем не такой, к которым он привык, парень чуть усмехнулся и, покачав головой, добавил:

– Блин, лучше бы, баран, историю как следует учил. Ни хрена ведь не помню.

Убедившись, что знаний после такого мысленного пинка не прибавилось, Матвей достал из шкафа свою амуницию и принялся проверять ремни и подсумки. Вываренная в