Японская война 1904. Книга пятая - Антон Дмитриевич Емельянов

литров. В месяц это половина тысячи примерно. То есть на 200 машин, как у нас было перед Цзиньчжоу, нужно 108 тысяч литров или 86 тонн бензина. А это…

— Всего пятьсот бочек по 200 литров, — я довольно закивал. — Когда думал без цифр, казалось, что-то нереальное будет. А посчитали, и вполне. А если еще сделать специальные железнодорожные цистерны, то пяти штук хватит, чтобы перевезти месячный запас.

— Надо будет еще правильно хранить этот бензин. И доставлять, — задумался Мелехов.

— Анна пишет, что бензин стабилизируют, так что нам останется просто не нагревать и не открывать бочки или цистерны раньше времени.

— Тогда… выкопаем подземные хранилища. Еще нужно будет выделить часть старых броневиков, чтобы все это развозить по полю боя. И для хранилищ с бензовозами понадобится охрана, а то больно уж лакомая цель для диверсантов получается.

— Тогда, — я сделал себе пометки, — возьмите на себя хранение и доставку, охрану же я скину Ванновскому. Дальше?

Мелехов кивнул, и мы продолжили изучать, какие машины в итоге сможем получить. На первых броневиках корпус будет еще, как и сейчас, клепанным, но дальше обещали уже полностью сварной. Дальше броня — даже на средних машинах с учетом увеличенной мощи ее можно будет усилить до 15 миллиметров и…

— Сейчас продолжаем ставить 47-миллиметровые пушки или пулеметы, — читал я. — А вот в новой модели обещают разместить полноценную 76-миллиметровую пушку. С укороченным стволом, но полноценную!

Почему-то мне кажется, что наши ученые уж слишком размахались, и потом придется довольно сильно урезать наши хотелки. Но сама готовность пытаться идти так далеко — уже впечатляла.

— Уже хочется это увидеть, — в отличие от меня Мелехов, в котором не осталось и следа от недавней хандры, просто поверил. Вот он целебный эффект машин с большими пушками на взрослых мужиков. — А еще бы поскорее опробовать на японцах!

— Опробуем, — я не сомневался, что, несмотря на перемирие, у нас еще точно будет для этого шанс.

И от готовых решений мы перешли к вопросам, в которых Анна и ее команда еще сомневались. Подъемная командирская башня — было интересно, но пришлось вычеркнуть, слишком много места занимал подобный механизм. Двойной мотор для тяжелых вариантов машин — да. Покупка лицензии некоего Кегресса… Незнакомое имя. Я вчитался в детали и через минуту удивленно отложил бумаги. Кто бы знал, что в это время уже было что-то подобное?

— Думаете, надо? — спросил Мелехов, увидев, как я ставлю пометку «да». — Все-таки гусеничная тележка вместо задней пары колес существенно утяжелит машину.

— Зато повысит проходимость. И «Бори» можно будет без опаски использовать. А если к модели 1907 года мы ее доработаем, чтобы всю машину целиком поставить на гусеничную платформу, то наши броневики смогут проехать по любому бездорожью!

— Кстати, а названия для них уже есть? — неожиданно встрепенулся Мелехов.

— Нет.

— Тогда можно?

— Ну, попробуйте, — мне стало интересно.

— Первый, который будут делать еще по нынешним схемам, давайте назовем «БМ-5 Артур».

— БМ — броневая машина. Пять — потому что в 1905 году их начнут поставлять. А Артур — потому что мы все это время шли его освобождать?

Мелехов закивал. Действительно — просто, понятно и не пустой звук для каждого, кто топтал вместе с нами маньчжурские пыль, снег и камни.

— А для перспективного?

— А для него… Давайте предложим выбрать солдатам и офицерам из броневых частей! Они понесли огромные потери, но ни разу не дали усомниться в своей храбрости. Можно?

— Можно, — решил я. — Это действительно будет справедливо.

Глава 11

Ноги князя Ито бесшумно ступали по тщательно отполированным доскам из темного дерева, которыми был выстлан пол императорской резиденции. Сколько им лет? Сколько ног, колен и голов касались их за эти годы? А сколько видели ширмы бёбу? На них самих изображены безмятежные горные вершины, но люди-то совсем другие… И словно напоминание об этом среди рисунков природы были добавлены цитаты древних героев и мудрецов. Чтобы ни одно поколение японцев не забывало о доблести предков!

Взгляд Ито скользнул дальше. Окна, прикрытые рисовой бумагой — мягкий свет, мягкая сила, которой и должна была стать Япония, но… Яркое пятно современных латунных ламп и провода, налепленные на древние стены — зачем они? Зачем уничтожать старое ради нового? Зачем спешить, забывая, что даже новые дома хорошо стоят только на крепком фундаменте?

— Хиробуми, а вот и вы, — маркиз Сайондзи Киммоти сделал еле заметный шажок навстречу Ито.

Князь огляделся, и сразу стало понятно, почему старый либерал, вечно боящийся усиления армии, так встревожен. Все остальные собравшиеся были из ястребов. Маршал Ояма и генерал Ноги, прибывшие лично оправдываться за поражение под Порт-Артуром. Контр-адмирал Сибаяма Дзиро — представитель флота. Странно, что не сам Того… И, конечно, увеличивший втрое свое состояние на военных заказах граф Ямагута Аритомо.

— Жалко, что Каору не сможет сегодня быть тут с нами, — немного лениво заметил тот, и Ито понял, что с трудом держит себя в руках.

Его сторонника чуть не убили, и этот человек сейчас фактически признается, что это его люди нанесли подлый удар.

— Не стоит ругаться, — в зал неспешно зашел император Минамото и сразу же махнул рукой, показывая, что сегодня можно обойтись без церемоний. — Давайте лучше сразу перейдем к делу. Ивао, — его взгляд уперся в маршала Ояму, — расскажите нам, как же так получилось, что наша армия, несмотря на все пополнения, несмотря на миллионы иен, потраченных на тонны снарядов и оружия, была разбита за считанные дни.

— Макаров…

— Макаров — знаю. А вы знаете, что мне теперь каждый день приходится переписываться с Николаем? И в декабре к нам приедет русский посол, чтобы подписывать мирное соглашение, которое лишит нас любых территорий на континенте?

— Так, может, это и к лучшему? — Ито воспользовался повисшей паузой. — Россия, получив то, что хочет, сможет пойти на нужные нам уступки. Я слышал, что они продают Китаю машины для обработки земли… Не знаю, насколько они полезны, но разве это не говорит о главном? Россия готова торговать, она готова открывать свой рынок, и Япония смогла бы добиться большего торговлей, а не военной силой.

— Что ж, тогда я буду рад, если именно вы, Хиробуми, станете представлять нас на