Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 2)

Все замолчали

– Хазачу дашо Іуьргара лаьхьа баьккхина – сказал Салман, и тут же перевел – красивое слово и змею из норы выманило. Ты хорошо говоришь, англичанин, и ты знаешь язык нашего народа, наших отцов – но хватит ли у тебя смелости встать вместе с нами против русистов? Хватит ли у тебя воли стать одним их нас?

– Для этого – я сюда и пришел – сказал англичанин – я пришел для того, чтобы учить вас убивать и убивать самому. Аллах видит в моем сердце.

Чеченцы молчали

– А для того, чтобы было чем убивать – надо подготовить площадку. Кто-нибудь – умеет жечь костры?

В тридцать пятом году – все, конечно, было проще. Это потом, через несколько лет – появились первые радары, тогда еще несовершенные, а в сорок втором – Люфтваффе приняли на вооружение переделанный тяжелый бомбардировщик, в освободившемся бомбовом отсеке которого был установлен локатор такой мощности, что этот бомбардировщик способен был обнаруживать враждебные цели за пятьдесят с лишним миль и наводить на них истребители… эти машины получили название "Берлин", по месту их первоначальной дислокации – аэродром Гатов. В тридцать пятом же… все было намного проще, ночью опытный пилот вполне мог на хорошем самолете пересечь даже границу сверхдержавы, выполнить задание и возвратиться назад. Уже через месяц – британский транспортник поднялся с тайной площадки под Гератом, контролируемой британскими спецслужбами и полетел на северо-запад. Опытный летчик, бывший пилот Бритиш Эйруэйс, выполнявший рейсы, в том числе и над Россией – без труда нашел разложенные правильным треугольником костры, сбросил на них больше тысячи фунтов груза в парашютных контейнерах и ушел назад.

Так чеченцы получили несколько десятков винтовок, два пулемета, мины, приборы наблюдения и связи. Следовало ждать и другой посылки. Они дождались и ее…

Еще – там была литература. Очень познавательная. О том, какой ислам неправильный, а какой – правильный. И что надо делать, чтобы идти по пути правильного ислама и прийти прямиком к Аллаху. Первейшей обязанностью мусульманина объявлялся малый джихад, то есть религиозная война…

Их гость, агент по кличке Фарвелл – учил, что не следует поддаваться эмоциям и инстинктивному желанию убить врага всякий раз, как только ты его видишь. В своем обучении он использовал простой пример. Вот пальцы. Попробуйте растопырить пальцы и ударить ими человека? Больно. Наверное, вам будет даже больнее чем ему. А теперь – сожмите пальцы в кулак и ударьте. Во! Совсем другое дело!

Так надо и тут. Не нападать поодиночке – а копить силы и выжидать момента. Не тратить боезапас – а припрятывать его до поры. Не жить в лесу – а ждать сигнала дома, в лесу оставаться должны только те, кому хода назад все равно уже нет. Если есть возможность – устроиться работать к русским, слушать что они говорят, смотреть, что они делают.

И ждать. Ждать момента, когда твой удар – будет соединен с силой удара миллионной британской армии. В том, что такой момент наступит скоро – никто, ни в Европе, ни здесь, в горах Кавказа – уже не сомневался…

Кавказ

Лето 1937 года

Тридцать седьмой…

За всю историю двадцатого века, века великих дел и великих испытаний, великого мужества и достойных людей – мир несколько раз был на грани войны. Не простой войны – а такой, которая уничтожит все достигнутое, все плоды прогресса, все то, что удалось создать, отбросив все человечество назад, в бездонную яму. И один из таких годов – год одна тысяча девятьсот тридцать седьмой…

В Германии – только что прошла Олимпиада. Это не просто олимпиада – это смотр достижений той или иной страны, ведь принимающая страна – будет стараться показать себя лицом, показать все, чем богата, и даже в чем-то испугать гостей, чтобы те и думать не думали напасть. В этот год – Кайзер объявил, что Германии больше нет – а есть Священная Римская Империя Германской Нации. Всего за два поколения – трудолюбивым и упорным пруссакам удалось создать единую европейскую империю, восстановить европейское единство, сделать то, чего не удалось Наполеону Бонапарту. Перед изумленными гостями со всего света – предстало новое государство, новая Европа.[59] Со скоростными автобанами, на которых уже взята планка скорости в триста километров в час на земле, с трансатлантическими беспосадочными перелетами на громадных шестидвигательных Юнкерсах, со скоростными экспрессами, идущими с точностью минута в минуту и громадными Цепеллинами в небесах. Вдруг стало понятно, что падение и оккупация Франции, старейшей и сильнейшей страны континента – это не досадная историческая ошибка. Что это надолго, может быть – навсегда. Стало понятно и то, что Британия уже не может претендовать на лидерство, заходит над ней когда-нибудь солнце – или нет…

Уже на следующий год – политическая ситуация так стремительно покатилась к обрыву, что стало понятно: война не за горами.

В ослабленных Великой Депрессией и выступлениями рабочих САСШ прошли выборы, на них победил Хью Шорт, крайне правый популист. В своей предвыборной программе он отчетливо провозгласил стремление "равняться на континент" и вести агрессивную промышленную политику. Это означало разрыв с Великобританией и фактическое начало холодной войны.

В Австро-Венгрии – новый, молодой монарх. Страну он принял в ужасающем состоянии: отпала наиболее промышленно развитая область: Богемия, сербские радикалы – сотрясают террористическими актами всю страну, взорвана Венская опера – символ страны, и это еще не самое серьезное, что происходит. Зверствуют хорватские усташи. Возглавляемые адвокатом Анте Павеличем, подзуживаемые и благословляемые католическими примасами из Аграма – они вырезают сербов целыми селами, в горных и труднодоступных местностях – идут настоящие бои хорватских усташей с сербскими комитачами, применяется даже легкая артиллерия. Сам монарх – происходит от матери недостаточно знатного происхождения, среди придворных он известен как "ублюдок". Стремясь остановить ползучий распад страны – он начинает военную операцию, стремясь выжечь сербскую заразу, прежде чем от империи отпадет вся ее славянская часть. Вместо короткой карательной операции – затяжные бои, артиллерийский обстрел Белграда и как апофеоз – предъявление Россией ультиматума с угрозой войны. В Белграде – бомбой разорван британский посол, ближайший друг и конфидент монарха: террориста взять живым не сумели, принял яд. Следы – ведут к всепроникающей сербской Черной Руке, а оттуда – на берега Невы. Там давно научились играть на балканской гармонике. Великобритания – объявляет о безоговорочной поддержке Австро-Венгрии.

В России не просто новый монарх – в России смена династии. Точнее не династии – а лишь ее правящей ветви, но от этого не легче. Новый монарх – Михаил Первый, генерал от кавалерии, кадровый офицер – правил совсем недолго: долгие годы, проведенные на Востоке, пережитые покушения сказались – приказал долго жить. Новый монарх – Александр Четвертый – не имеет никакого военного звания – совсем никакого – зато имеет за плечами реальное училище, а кроме того – еще и инженерный факультет Санкт-петербургского политехнического. Никто не верит, что ему удастся удержать трон: поговаривают о дворцовом перевороте, около монарха – лишь группа наиболее верных приближенных. Первые его шаги смелы и резки: он объявляет предельно жесткий ультиматум Австро-Венгрии и закладывает на верфях в САСШ два авианосца для русского флота – еще два американцы должны построить в России вместе с самими верфями. Заказ уникальный – американские кораблестроители вместе со всеми ходят на демонстрации и считают центы, а этот заказ даст работу на годы. Четыре авианосца в шестьдесят тысяч тонн каждый – это почти гарантированная война с Великобританией: ведь этого вполне достаточно для того, чтобы оспаривать позиции на море. Помимо дел военных – Император подписывает новые ассигнования на развитие промышленности, требует пересмотра льготных тарифных соглашений от Кайзера, принимает высочайшее решение о прокладке железной дороги Берлин – Владивосток с невиданной доселе колеей – шесть метров. Никто не верит, что этот проект будет осуществлен даже к двухтысячному году.

В самой Великобритании – утихает дворцовый и конституционный кризис. Скончался король Георг V – только через много лет станет известно, что его личный врач, якобы для того, чтобы прекратить страдания, ввел ему в яремную вену огромную дозу наркотика.[60] Королем становится Эдуард VIII, вежливый, корректный и холодный молодой человек, с суровым взглядом: он первым из британских принцев освоил и полюбил самолет, с удовольствием ездит на машине, он глава Британского олимпийского комитета и только прямой приказ не дал ему оказаться вместе с лордом Китченером под Багдадом, под пулями русских казаков. Его взгляды для Британии просто вызывающи – он появляется на олимпиаде в Европе, приветствует Кайзера и говорит о том, что Единая Европа, Европа без войн – это хорошо. Что возможно, в будущем и Британии найдется место в европейском концерте наций. Последнее – просто возмутительно, но ловушка для него уже готова. Уоллис Симпсон, дама отнюдь не тяжелого поведения, второй раз замужем и продолжает крутить романы по всей Европе. Правительство Великобритании решительно заявляет – либор престол, либо эта женщина. Никакой брак, ни морганатический, никакой иной невозможен – и даже простое сожительство чревато конституционным кризисом: ведь прямые наследники не смогут претендовать на трон! После десяти месяцев мучений – король отрекается от престола, на престол восходит его брат, принявший имя Георга IV. Этот знает, как нужно себя вести: первым же делом, в узком кругу он провозглашает, что если мы не побелим Россию до 1940 года – то мы не победим ее никогда. В шоке все, премьер-министр, сам отнюдь не голубь – все же советует быть крайне осторожным в вопросах войны: одно дело говорить о ней, другое дело – когда война на пороге. Тем не менее – Король повторяет свою мысль, отдает приказ готовиться к нападению на Россию по всем фронтам и сам с удовольствием тренируется в тире, наспех созданном при Букингемском дворце в стрельбе из револьвера. Он говорит, что если русские высадятся в Великобритании – он не уедет в Канаду – он останется, и будет сражаться.