Возвращение к истокам - Денис Старый

под каким поваленным камнем. Правда, и те, кому я нужен, догадаются, почему их дроны меня не находят. Вдали деревушка. Но там в первую очередь найдут.

С другой стороны от меня, справа, так же послышался гул автомобильного мотора. Это были не пикапы. Два бронированных автомобиля с турецкими флагами заходили с разных сторон. Скоро над головой жужжал один дрон, а два других подлетали.

Два других… Один дрон сходу врубился в тот, что уже висел надо мной.

Мля, не война, а оживший Скайнет терминатора. Дрон дерется с другим дроном. И пока один товарищ в железе и с пропеллерами вытесняет врага, другой ждет.

Быстро набираю телефон Мирного

— Ашшурбанациропал сын Нинурты Сикарты, — произносит пароль майор. — Сука, за такой пароль в морду бы тебе дать.

— Субординация, майор! — отвечаю я.

Нужно было проверить, чей дрон передо мной. И майор Мирский это понял. В морду он мне дать хочет. Ха! Да сколько спаррингов было, Мирный всегда отхватывал, как первоклашка от старшеклассника.

Цепляю флешку к дрону. Тут есть USB порт, подходит. Не так это легко. Оператор явно профи, зависает на уровне головы. Но еще примостись, не сбей, не коснись лопастей. Я вдохнул, выдохнул, успокоил, хотя бы на время нервы. И… В детстве, тех, кто был метким, ну или почти попадал, называли «Джон Миллимитрон». Вот я оказался таким Джоном. Попал и засунул флешку в порт.

Смотрю, как птичка стремительно пошла в сторону границы. Только бы турки не сбили. Но тут не граница, тут решето. Парни должны знать, как провести дроны незамеченными. Ну не разу же турки не замечали раньше! А то и я бы получил нагоняя от командования, и майор. Что не согласовывали полеты.

Второй наш дрон героически погиб. Зашел на повторную атаку, с разгона ударил, поверг врага, да и сам упал рядом.

— Спасибо, мой железный товарищ, надеюсь твой подвиг был не зря, — сказал я.

Хотелось поднять железку, отнести на ремонт. Ведь мне увеличивали шансы. Мол, беги, Слав, беги! Некуда… Потратил я время на отправку флешки, когда еще можно было попробовать бежать.

Но с души словно камень слетел. Я отдал флешку с документами. Теперь только я и есть тот документ, который может достаться врагу. Знаю, как бы не больше, чем было на флеш-карте.

И я в ловушке. С Турцией у нас множество различных соглашений и вроде бы как войны нет. Но это отнюдь не значит, что мне можно сдаться туркам и надеяться на что-то хорошее. Мне уже не на что надеяться. Если бы группа вышла, то Мирный об этом обязательно сказал.

Я уверен, что если меня возьмут, то распотрошат, напичкают химией, превратят в овощ. Узнают всё что им нужно, если у меня конечно же не получится скрыть информацию и закрыть сознание. А потом убьют.

Я было дернулся, но понял, что бежать просто некуда. Ну было бы три-четыре километра до границы и знать, что там встретят, то пробовал бы. А тут пустыня, ну или полупустыня. И Турция — а это, как ни крути, несколько большие возможности, чем у пустынных бандитов. Это армия, натовские спутники, даже авиация. Не удивлюсь, если услышу шум вертолета.

Один из бронеавтомобилей медленно, но целенаправленно приближался ко мне. Встать и бежать — это лишь приближаться к другой машине турок, может и к пикапу пустынных бандитов. Ненавижу пустыню и степь. В лесу все же попробовал бы скрыться среди деревьев.

Телефон отследили? Скорее всего. Но я вынужден был. Я информационную бомбу возвращал на Родину.

— Руйський ты сдаваться! — кричал громкоговоритель одной из машин.

Два турецких бронированных автомобилей остановились в метрах двухсот и пока не приближались. Вдали показался ещё один пикап, потом ещё один…

Не кисло они меня обложили! Вот он — мой момент истины! Время принятия самого важного решения. Моего личного решения, а не повиноваться приказу.

— Руйский, нет делать глупость. Мы тебья отдать руйский командования, — вещал матюгальник.

Вот же обезьяны иноземные! И не дают побыть наедине со своими мыслями. А ведь так хотелось выкрикнуть, что Русские не сдаются. Но не стал делать поспешных выводов и окончательно рушить возможности и вероятности.

— Сдаюсь! — выкрикнул я.

Поднял руки. В правой автомат. Встал. Посмотрел на небо. Очередной дрон жужжал и раздражал. Была бы палка или камень в руках, запустил бы. Но не стану стрелять, не буду провоцировать выстрелами врага. Пошел к ближайшей машине. Почему-то подумалось, что выше есть и наши «глаза» и вот они-то и пишут. Это туркам не нужен компромат. Нашим очень даже. И я дам эту возможность, чтобы после прижать турку. После того, как…

Ведь они теперь видят мое предательство…

— Ты правильна делать, руйский. Мы связаться с твой командир! — подбадривал меня голос в громкоговорителе. — Ты скоро быть в Россия.

С кем он там связался? Неужели я похож на идиота, что можно такое говорить? Ни с кем они связываться не станут, нарушая все договоренности самим фактом охотой на меня.

Я прошёл ещё метров пятьдесят. Хотелось бы надеяться, что из бронированных автомобилей выбегут мне навстречу бойцы.

Но… Никто не выбегал. Боятся. Вышли из машины бойцы, спрятались за броню. Ждут.

— Автомат оставить! — уже в третий раз требовал матюгальник

— Тра-та-та! — дал автоматной очередью в небо турецкий офицер.

Ай как хорошо! Турки, именно что турки, стреляли. Пусть чуть в сторону, или в небо. Но стрельба была от них. А там смонтируют нужную картинку. И предъявят туркам. Может меня не так сильно будут проклинать?

Подчинился. Положил автомат. Ещё пятьдесят метров неспешной ходьбы. Я прихрамывал. Хотя ноги не болели, делал вид. Хотелось оттянуть время.

Эх, не посадил я дерево, не вырастил сына. А стоит ли считать мою двушку в Ростове-на-Дону и трёшку в Питере тем самым домом, который я построил? Не вышло у меня создать семью. А без нее дом — это холодный камень. Так… бездушное имущество.

Пятьдесят метров до турецких бронеавтомобилей. Уже замечаю, как один из турок достает наручники. Ну что ж… А это не сложно, если верить в то, что делаешь, если знаешь, что самопожертвование не напрасно.

Сорок метров… Завожу руки за спину, приподнимаю куртку. Там, прямо за ремень кольцами, очень опасно, прикрепил гранаты. Дёргаю две лимонки одновременно, кольца остаются в ремне. Разжимаю рычаг.

— На! — метаю одну гранату.

Тут же перекладываю в правую руку и второй «подарок».

— Тра-та-та! — турецкие бойцы открывают по мне огонь.

Ах, какой контент для сьемки! Еще бы и крупным планом. Заваливаюсь. Граната остаётся в