Воронцов. Перезагрузка. Книга 4 - Ник Тарасов

— На постоялом дворе купца Синицына, — ответил я. — Но, Надежда Андреевна, я не могу просить вас о такой услуге. Это может быть опасно для вашей…

— Для моей репутации? — она усмехнулась. — Не беспокойтесь об этом. Я давно живу не по правилам света. А что до опасности… — её глаза блеснули азартом, — чем опаснее дело, тем интереснее его выполнять. Вы спасли мне жизнь, Егор Андреевич. Позвольте же мне спасти ваше счастье.

С этими словами она поднялась, поправила шляпку и, слегка коснувшись моего плеча, направилась к выходу из таверны.

— До вечера, Егор Андреевич, — бросила она через плечо. — И не теряйте надежды.

Я смотрел ей вслед, не в силах поверить своему везению. Неужели сама судьба послала мне встречу с Надеждой Андреевной — ординарцем Кутузова, агентом императорской канцелярии, женщиной, имеющей связи в Сенате? Это казалось невероятным, но в то же время давало проблеск надежды в моём, казалось бы, безвыходном положении.

Расплатившись с трактирщиком, я вышел на улицу. Голова моя шла кругом от мыслей и планов. Нужно было вернуться на постоялый двор, рассказать Машке о неожиданной встрече, успокоить её. Надежда Андреевна поможет нам, я был в этом уверен. Теперь всё будет хорошо.

Но когда я свернул на улицу, где находился наш постоялый двор, то увидел нечто, заставившее меня застыть на месте. У входа стояла знакомая карета с родовым гербом, а рядом с ней — высокая фигура в дорожном костюме.

Отец.

Сердце моё ухнуло куда-то вниз. Как он нашёл меня? Кто рассказал ему, где я остановился? И что теперь будет?

Я хотел было повернуть назад, но было поздно — отец заметил меня. Его лицо, и без того суровое, потемнело от гнева. Он быстрым шагом направился ко мне, и я невольно выпрямился, готовясь к неизбежной буре.

— Егор! — его голос, как всегда, звучал властно и холодно. — Наконец-то я тебя нашёл. Ты ведёшь себя как сопливый юнец, а не как наследник древнего рода!

— Здравствуйте, батюшка, — я постарался говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Чему обязан такой… неожиданной встрече?

— Не паясничай! — отрезал он. — Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь. Ты опозорил фамилию своей связью с этой… крестьянкой. Но этому пришёл конец!

Вокруг нас начали собираться зеваки, привлечённые громким голосом отца и дорогой каретой. Я заметил в окне второго этажа постоялого двора испуганное лицо Машки, которая тут же отпрянула, увидев, что я смотрю в её сторону.

— Давайте обсудим это в более приватной обстановке, — предложил я, стараясь сохранять спокойствие.

— Нечего обсуждать! — отец повысил голос ещё больше, явно намереваясь устроить публичную сцену. — Ты женишься на той, кого я выберу, или лишу фамилии окончательно! Завтра же мы выезжаем в Орел, где тебя ждёт твоя невеста — Елизавета Петровна Нарышкина. Всё уже решено!

Я заметил, как Фома, стоявший у дверей постоялого двора, побледнел и поспешил скрыться внутри. Видимо, пошёл предупредить остальных. Положение становилось всё более напряжённым.

— Батюшка, я уже не мальчик, чтобы вы решали мою судьбу, — я постарался говорить твёрдо, но уважительно. — У меня есть своя жизнь, свои планы…

— Планы? — отец презрительно усмехнулся. — Какие могут быть планы у того, кто прячется в глухой деревне и спит с крестьянками? Ты позоришь наш род!

Я почувствовал, как закипает гнев, но взял себя в руки — сцены на улице только усугубили бы ситуацию.

— Я не поеду в Орел, — твёрдо сказал я. — И не женюсь на Нарышкиной. У меня есть невеста, и я люблю её.

Лицо отца побагровело:

— Невеста? Эта девка, которая сейчас прячется на втором этаже? — он указал на окно, где минуту назад мелькнуло лицо Машки. — Да я скорее увижу тебя в гробу, чем женатым на простолюдинке без роду, без племени!

— Не смейте так говорить о ней! — я сжал кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего.

— А то что? — отец шагнул ко мне, угрожающе нависая своей крупной фигурой. — Что ты сделаешь, щенок? Ударишь родного отца? Давай, добавь к своему позору ещё и этот грех!

Мы стояли друг напротив друга, как два петуха перед боем. Вокруг нас собралась уже приличная толпа зевак, с интересом наблюдавших за семейной драмой. Кто-то сочувствовал мне, кто-то — отцу, но большинству просто нравилось представление.

В этот момент дверь постоялого двора распахнулась, и на пороге появился Захар. Его массивная фигура заполнила дверной проём.

— Всё в порядке, Егор Андреич? — спросил он, пристально глядя на моего отца.

— Всё хорошо, Захар, — я поднял руку, останавливая его. — Возвращайся к своим делам.

— Так вот кто твои новые друзья? — презрительно бросил отец. — Мужичьё? До чего ты докатился, Егор!

Я видел, как напряглись плечи Захара, как сузились его глаза, но он сдержался.

— Захар, — сказал я спокойно, — передай Марии, что всё будет хорошо. Пусть не волнуется.

Захар кивнул и, бросив ещё один недобрый взгляд на моего отца, скрылся в дверях постоялого двора.

Мне всё же удалось прекратить это шоу, устроенное отцом, сославшись на важные дела. Батюшка продолжал что-то бубнить о перспективных невестах из купеческих семейств, но я, демонстративно обойдя отца, вошел в двери таверны. Выходка отца была столь внезапной и настойчивой, что я даже растерялся поначалу. Весь этот парад невест, организованный за моей спиной! Словно я — скот на ярмарке, которого нужно выгоднее продать.

В коридоре меня перехватил Захар, глаза его блестели от любопытства.

— Ну что, Егор Андреич, сватать вас решили? — спросил он вполголоса, проверив, что поблизости никого нет.

— Типун тебе на язык, — буркнул я. — Сам женюсь, когда решу и на ком захочу.

Захар только хмыкнул, поглаживая свою бороду.

— А батюшка ваш, видать, иного мнения придерживается.

— Батюшка много чего придерживается, — я махнул рукой. — Ладно, где Машка? Мне нужно с ней поговорить.

— В комнате она, — ответил Захар. — Прячется от барина-старшего, чтоб глаза не мозолить.

— Умница, — кивнул я.

Пока я поднимался, пытался обдумать сложившуюся ситуацию.

Машка сидела в комнате тихая, встревоженная, с опущенными глазами.

— Что же теперь будет, Егорушка? — спросила она шёпотом.

— Нормально всё будет, — сказал я, запирая дверь на ключ. — Садись,