Американский наворот - Сергей Вихорев

Только что привезенные рабочие спрятали в кустах, а мы шли и нашли.

— Дай ему аптечку лучше, — обратился к Мелкому Белобрысый.

Мелкий тут же достал из того же тряпья известную оранжевую коробочку и протянул ее Драговичу.

— Мне этого дерьма не надо, — решительно возразил Драгович.

— Да нормально. Ты-то болеешь, тебе можно. Даже нужно. А то воспаление легких будет — это вообще жопа. — сказал Белобрысый.

Драгович повертел в руках протянутую ему пластиковую аптечку, когда-то так желанную для вымерших наркоманов, так сказать, наркоманов предыдущего поколения.

— В стеклянной пробирке таблетки — от них будешь как трактор тянуть. Еще есть снотворное, — это наоборот, — начал Белобрысый. — Мне знакомый врач, ну он почти врач, рассказал, что нужно вначале энергетическую выпить, а потом часа через три снотворное. Проспишь сутки и будешь здоров.

— Нахрена оно надо! — ответил Драгович, держа перед собой аптечку. — Я лучше вон… — он кивнул в сторону тряпья, куда Мелкий спрятал бутылку. — Горло прогрею и все дела.

— Если все же будет хуже, то пей таблетки, — ответил Белобрысый. — С воспалением здесь, в поле не шутят.

— Только снотворное надо чуть попозже, не сразу с ней, — Здоровяк также кивнул в сторону «ее», то есть припрятанной бутылки. — Подождешь, чтобы алкоголь в организме усвоился, и тогда уже…

— Так и утро наступит, пока все это выжидать. Вы-то днем выспались, а я все это время на ногах был, — высказал очередной довод против затеи Драгович.

— Ну завтра тогда таблетки съешь, — ответил Белобрысый. — Это без разницы, что утром, что вечером. Также заснешь, как в конце дня. У тебя уже глаза красные, Температура наверно, так что лечись.

Послышалось отдаленное стрекотание вертолетных лопастей, которое стало быстро нарастать.

— Что-то новое, — Произнес Драгович, тем временем раздумывая, выглядывать ли на улицу или нет.

— Да, вертолетов тут не было, — ответил Мелкий, уже соскочивший с ящиков и направлявшийся к двери.

Вообще удивительное дело — вертолет это такая штука, которая отчего-то заставляет всех, ну не считая баб, бросать все и пялится на угрожающе ревущую хренотень. Особенно, если по каким-то делам эта хрень зависает на месте.

Драгович хорошо запомнил, как несколько месяцев назад с десяток человек побросали свои дела и четверть часа смотрели на тяжелый вертолет сил Блока, участвовавший в какой-то местной импровизированной тренировке десанта. И такое внимание в войну-то, когда везде и постоянно что-то летает, а то и взрывается.

Хотя сейчас для любопытства была и другая причина, точнее не для любопытства а для опаски: вполне себе могло оказаться, что это был передовой ударный кулак внутренних войск, а тогда… Но если еще подумать, то сразу сделаешь вывод, что вертолеты вторжения давно бы уже засекли — система предупреждения ПВО КАНАР все эти годы активно функционировала, и «поддерживала форму» так что сейчас была не та история со всеми этими внезапными нападениями и началами войн.

— Это Ка-56, это наш, — объявил Мелкий.

— По звуку похоже, — согласился Здоровяк. — На бесполетную зону, значит, теперь насрать.

— Если АВАКС далеко, то вертолет здесь запросто проскочит под уровнем наземных радаров, — возразил Белобрысый.

— Ну вообще да, — согласился Здоровяк. — Ладно, чего ждать, пошли уже, — продолжил он.

Все, включая и Драговича, ожили. Мелкий взял рюкзак, в котором лежала бутыль, может и не одна, и компания двинулась к выходу.

На улице подул слабый, но довольно мерзкий холодный ветерок. Драгович высморкался в кусок разодранной простыни, который он теперь таскал в кармане штанов — это был тот дрянной случай, когда не только горло болело, но и в носу было чувство, как будто неудачно нырнул и набрал воды.

— Против вторжения это нормальная сила, начал Мелкий, — Я про Ка-56.

— У нас их всего три штуки, — возразил Белобрысый.

— Все равно это мощно. Вот предположим, пусть каждый за вылет уничтожит пять бронемашин. Хоть бронемашин, хоть грузовиков…

— Математик, блин, — проворчал Белобрысый. — А у Лебедева ничего из авиации наверно нет. Куда ему! Ну расскажи лучше, кто победит? Харлингтон или Оппенгеймер?

— Сейчас еще достоверно трудно сказать, — ответил Мелкий. — Я склоняюсь к мнению, что Харлингтон.

— Через две недели точно вам скажу, Да? — Съязвил Здоровяк.

До выборов в США оставалось около двух недель. С того визита, что был год назад, весь Суперфедерант по оба враждующих берега принялся следить и болеть за Харлингтона, которому здесь уже приписали, будто бы став 68-м президентом США, он в первую очередь займется Суперфедерантом, как еще называли проблемный регион. Регион России. России, объявившей в четырнадцатом году политику демарша Блоку. Блоку Западных Наций, воевавшему с Азиатским Блоком в «Большой Войне», как ее называли. Или просто в Войне. Писали о ней всегда с большой буквы и было понятно где просто война как явление а где эта Война.

Войне предшествовала Предвойна, из-за долбанной Индонезии. Это было в сто седьмом, когда Драгович был еще школьником.

На фоне таких масштабов то, что сейчас происходило в «трипл-эс-эф», то есть «тройном-эс-эф» было где-то на третьей же полосе новостей для самого Харлингтона, срубившего себе очков на урегулировании ситуации вокруг Суперфедеранта.

Для общемирового обывателя все эти выяснения отношений SSSF с центральной властью, с Новым Кронштадтом, российской столицей военного времени, вообще терялись, как отдельный листок в листопаде. Даже для россиян куда более болезненным вопросом было противостояние правительства и парламента.

Из-за него-то, из-за этого общероссийского политического кризиса, Лебедев, развязав себе руки в ходе столичной конфронтации, решился разобраться заодно и с неуступчивым регионом. И конечно же, получить какие-то свои политические выгоды. Когда же они нажрутся-то своих выгод?

Если Харлингтон победит, то Кронштадт отвалит в тот же день, — продолжил свою болтовню Мелкий. — А он победит…

Внезапно краем глаза Драгович заметил какое-то зарево к востоку. Свечение неторопливо разгоралось.

— Это еще что такое?! — воскликнул Мелкий.

— Похоже на шаттл, — проговорил Драгович.

— Нет, для шаттла такое слишком ярко, — ответил Мелкий. — Я за ними наблюдал. Вообще это и не прилет.

— Правда, — задумчиво произнес Здоровяк. — Для шаттла слишком мощно.

Тем временем над горизонтом стал подниматься белый чуть мерцающий огонек.

— Да, я тоже так подумал. Я подумал что слишком мощно, — продолжил тараторить Мелкий, как и все остальные, разглядевший огонек и убедившийся, что это ни какая не боеголовка, а что-то взлетает. — Вначале первая мысль была, что это прилетело что-то, но потом я понял, что это взлет шаттла. Я понял это еще до того, как он показался. Свечение ровное и плавно нарастающее.

— А ведь от шаттлов не такое свечение, — произнес Белобрысый. — Оно обычно желтоватое, а здесь цвет как от электросварки, только излучает равномерно.

Теперь уже светилось далекое слоистое